Памятник со бакам, сооруженный в Ленинграде по инициативе И. П. Павлова.
Но если к службе в воде собак еще только начинают готовить, то в освоении космоса они уже давно помогают человеку. Ведь первыми из высокоорганизованных существ, оказавшихся в космосе, были собаки. Все знают о знаменитой Лайке, чей полет принес людям сведения о влиянии невесомости на живой организм и подготовил полет в космос Юрия Гагарина.
Известно и о полете в космос Ветерка и Уголька, которые помогли людям исследовать радиационный пояс, окружающий Землю. Кстати, эти собаки установили рекорд продолжительности и высоты полета.
Но не все знают, что собак-космонавтов было гораздо больше. Сначала собак запускали на высоту 200, затем 400 километров. Там побывали Малышка, Денек, Белянка, Волга, Альбина, Пальма, Отважная. Потом, после орбитального полета Лайки, снова начались вертикальные запуски. В космос поднялся Снежок и Малёк, а Отважная еще дважды побывала в полете.
И снова орбитальные полеты собак-космонавтов Белки и Стрелки, Звездочки, Чернушки, Пчелки и Мушки. Трудно переоценить значение для науки полета в космос собак. Впрочем, собака, «благодаря ее давнему расположению к человеку, ее догадливости, терпенью и послушанию, служит, даже с заметной радостью, многие годы, а иногда и всю жизнь, экспериментатору». Эти слова великого русского ученого Ивана Петровича Павлова выбиты на пьедестале памятника собаке, установленного в Ленинграде на территории Института экспериментальной медицины.
Иван Петрович Павлов много лет мечтал о памятнике собаке — верному помощнику в его работе. Он очень внимательно просматривал проекты памятников, сам утвердил один из них. В 1935 году памятник был открыт. С гордостью показывал его Павлов ученым разных стран, приехавшим на XV Международный конгресс физиологов в Ленинград.
На пьедестале имеется и другая надпись: «Пусть собака, помощник и друг человека с доисторических времен, приносится в жертву науке, но наше достоинство обязывает нас, чтобы это происходило непременно и всегда без ненужного мучительства».
Памятник собаке в Ленинграде — не только памятник собакам, которые помогли Ивану Петровичу создать учение о рефлексах. Это памятник и сотням тысяч других собак, которые служили и служат человеку на самых разных участках и без которых даже в век прорыва в космос и покорения атома человек обойтись не может.
Сердце друга
Не знаю, может быть, когда-нибудь наступит время, когда люди смогут заменить пастушьих и сторожевых собак, ищеек и водолазов, геологов и «газовщиков» какими-нибудь совершенными аппаратами, автоматами, роботами. Возможно, и экспериментаторы как-то станут обходиться без собак. Может быть, практически это будет даже удобнее, выгоднее. Но вряд ли выиграет от этого человечество. Можно, конечно, все заменить умными приборами и автоматами. Но какой прибор или автомат заменит друга. И какого друга! «У нас еще нет слова, которое могло бы выразить одновременно самоотверженность, смелость и ум — все те великолепные качества, которыми обладает собака», — писал К. Г. Паустовский. Мне кажется, можно было бы сказать так: собака — часть самого человека. Она не отделяет себя от человека. Когда-то, в далекой древности, люди уже понимали это. Плутарх рассказывал о собаке, принадлежавшей некоему Ксантипе. Ксантипа отправился в путешествие, оставив свою собаку дома. Но пес не мог этого перенести — он прибежал на берег и бросился в воду. Много часов плыл пес за кораблем, на котором находился его хозяин, пока окончательно не выбился из сил.
Он утонул и был похоронен на острове Сампанине.
Может быть, не стоило бы вспоминать эту давнюю историю — примеров собачьей преданности достаточно и сейчас. Но тут случай особый. Дело в том, что к могиле собаки началось паломничество — множество людей приходили, чтоб поклониться могиле верного пса. На этой могиле произносились клятвы, давались обещания. И существует версия, что выражение «вот где зарыта собака», имеющее теперь смысл: «вот в чем суть дела», «вот в чем главное» или «вот в чем суть тайны», родилось именно благодаря собаке Ксантипы.
Много позже, но тоже достаточно давно, великий автор знаменитого Дон Кихота в небольшом рассказе «Обманная свадьба» наделил собак Сипиона и Бергансу способностью разговаривать. Вот отрывок из их диалога.
«Сипион: Как я слышал, нас хвалят и превозносят за хорошую память, а также за благодарность и за великую нашу верность, так что нас даже принято изображать как символ дружбы. Думаю, тебе случалось видеть (если только ты всматривался), что на алебастровых гробницах, обычно украшаемых статуями покойников, в тех случаях, когда хоронят мужа и жену, между ними, у ног, помещают изображение собаки в знак того, что при жизни они соблюдали дружбу и нерушимую верность.
Берганса: Я знаю, что бывали на свете преданные псы, которые бросались вслед за телом своего господина в могилу; иные из них оставались лежать там, где хоронили хозяев, не двигаясь с места и не принимая пищи, так что им тут приходил и конец».
Наверно, Мигель Сервантес или его современники могли назвать и конкретные случаи, и конкретные имена собак, умерших на могилах своих хозяев. Конечно, такие случаи были. И мы тоже можем привести немало примеров необыкновенной преданности собак. Вспомним хотя бы Фрама — собаку Георгия Седова.
Знаменитый полярный исследователь во время героической попытки дойти до Северного полюса заболел цингой и 20 февраля 1914 года умер. Спутники похоронили своего капитана и двинулись дальше. Но вожак упряжки Фрам не пошел с ними. Он лег на могилу хозяина, и никакие уговоры, никакие попытки увести его не действовали. Собака осталась лежать на могиле Седова и умерла на ней.
О Фраме известно довольно широко. Менее известно о шотландском терьере Бобби из Грейфрайерса, прожившем восемь лет на могиле хозяина, почти никуда не отлучаясь, или о собаке по кличке Джон, ежедневно, в течение четырнадцати лет, приходившей к определенному времени на платформу станции Раздоры, в Подмосковье, встречать своего хозяина. Пес не мог знать, что хозяин погиб во время бомбежки. Пес ждал, верил, что человек придет.
И Пальма на московском аэродроме «Внуково» ждала, верила, что человек придет.
История Пальмы — показательна. Нет, не тем, что хозяин ее бросил. Показательна другим.
Было так. Человек летел на Север. Летел с собакой — немецкой овчаркой. По каким-то причинам собаку не пустили в самолет. (Потом свидетели говорили, что у хозяина не было ветеринарной справки на собаку, а без нее перевозить собак запрещается.) Хозяин снял с собаки ошейник и оставил ее на взлетной полосе. А сам вошел в самолет. Самолет улетел. Собака осталась. Она не могла поверить, что хозяин бросил ее, — она верила, что он вернется. Шли дни. Хозяин не возвращался. Собака ждала. Она поселилась на летном поле и бросалась навстречу каждому приземлявшемуся самолету. Впрочем, нет, не к каждому — бежала только к машинам ИЛ-18 — на такой машине улетел ее хозяин. Сначала — первые дни, недели, месяцы — она мчалась к приземлившемуся самолету изо всех сил. Потом стала бегать медленнее — будто вера у нее стала иссякать, будто уменьшалась в ее сердце надежда на встречу с хозяином. Но все-таки собака верила: она не уходила с аэродрома, не искала себе нового хозяина, хотя люди, тронутые ее преданностью, хотели помочь собаке. Конечно, были и такие, которые, накинув на шею собаке стальную удавку, пытались увезти ее и усыпить. Но речь не о них.
Ее кормили, ей соорудили будку. Но собака если и брала еду, то лишь с земли — из рук не брала, а в будке жить отказалась: предпочла мерзнуть, мокнуть под дождем, но видеть все поле, видеть все приземляющиеся самолеты, чтоб немедленно бежать им навстречу: а вдруг хозяин все-таки вернется?
