Исходя из изложенного, КС РФ определил: взаимосвязанные положения ст. 7, 75 и ч. 3 ст. 183 УПК в их конституционно—правовом истолковании, вытекающем из ранее принятых и сохраняющих свою силу решений КС РФ, и в нормативном единстве с п. 4 ст. 8 Федерального закона «Об аудиторской деятельности» не предполагают возможность осуществления выемки предметов и документов, содержащих аудиторскую тайну, в рамках производимых следственных действий по уголовному делу без принятия об этом специального судебного решения.
Неправильное прочтение положений уголовного процессуального закона судьями ведет к ограничению прав органов предварительного расследования на проведение обысков.
Старший следователь СК МВД России с согласия соответствующего руководителя следственного органа обратился в Тверской районный суд г. Москвы с ходатайствами о разрешении на проведение обысков в помещениях ряда банков.
Судья Тверского районного суда, отказав в удовлетворении всех ходатайств, в своих постановлениях указал следующее.
Проведение обыска в кредитной организации является исключительной и чрезвычайное мерой, так как изначально способно привести к нарушению уставной деятельности банка, подорвать к нему доверие со стороны граждан и юридических лиц, нарушить банковскую тайну в отношении неопределенного круга лиц нанести непоправимый ущерб деловой репутации и имиджу банка, привести к оттоку капиталов из банка, что в итоге способно поставить банк на грань банкротства.
Никаких документов, могущих указывать на то, что Центральным банком РФ отзывалась у банка лицензия на осуществление банковских операций, в суд не представлено, уголовное дело по ст. 172 УК (незаконная банковская деятельность) не возбуждалось.
Таким образом, настоящее ходатайство следователя назначению уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК) не отвечает, а его удовлетворение судом могло бы привести к неоправданному ограничению либо нарушению прав и законных интересов лиц, не имеющих отношения к данному уголовному делу, что целям проведения обыска (ст. 182 УПК) заведомо не соответствует (см. постановление Тверского районного суда по уголовному делу от 12.09.2007 № 169277).
Постановления, выносимые в рамках осуществления судебного контроля за проведением следственных действий, ограничивающих конституционные права граждан, могут быть обжалованы в вышестоящий суд в течение 10 дней с момента их вынесения или с того момента, когда заинтересованным лицам стало известно об их вынесении.
Рассмотрение уведомлений о проведении следственных действий, существенно ограничивающих конституционные права граждан, без судебного решения. В соответствии с ч. 5 ст. 165 УПК в исключительных случаях, когда производство осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, личного обыска, а также выемки заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи, наложение ареста на имущество, указанное в ч. 1 ст. 104 1 УК, не терпит отлагательства, указанные следственные действия могут быть произведены на основании постановления следователя или дознавателя без получения судебного решения. В этом случае следователь (дознаватель) в течение 24 часов с момента начала производства следственного действия уведомляет судью и прокурора о производстве следственного действия. К уведомлению прилагаются копии постановления о производстве следственного действия и протокола следственного действия для проверки законности решения о его производстве.
Получив указанное уведомление, судья в срок, предусмотренный ч. 2 ст. 165 УПК (24 часа), проверяет законность произведенного следственного действия и выносит постановление о его законности или незаконности. В случае если судья признает произведенное следственное действие незаконным, все доказательства, полученные в ходе такого следственного действия, признаются недопустимыми в соответствии со ст. 75 УПК.
При рассмотрении уведомления о проведении следственного действия без разрешения суда, когда такое разрешение обязательно, в судебном заседании по желанию сторон помимо прокурора, следователя и дознавателя могут принять участие лица, конституционные права и процессуальные интересы которых данным следственным действием были нарушены, а также их защитники и представители. В их число могут входить: подозреваемый, обвиняемый, иные лица.
28 июня 2004 г. органами предварительного следствия в жилище Д. был проведен обыск, его безотлагательность обосновывалась тем, что в этот день она по месту жительства осуществила продажу наркотического средства, малейшее промедление с обыском могло повлечь уничтожение или сокрытие доказательств по делу. Постановлением Кимрского городского суда Тверской области от 30 июня 2004 г. производство обыска было признано законным.
В жалобе в КС РФ Д. просила признать не соответствующим Конституции положение ч. 5 ст. 165 УПК, в силу которого в исключительных случаях, когда ввиду безотлагательности проведения обыска в жилище получение судебного решения не представляется возможным, следователь проводит его на основании своего постановления, о чем в течение 24 часов с момента начала обыска уведомляет прокурора и суд, а суд в последующие 24 часа проводит проверку данного следственного действия в целях установления его законности или незаконности. Д. считает, что установленный в ч. 5 ст. 165 УПК порядок судебной проверки законности следственных действий, проводящихся в случаях, не терпящих отлагательства, не предусматривает обязательное участие в судебном заседании лица, в отношении которого проводилось соответствующее следственное действие, или его адвоката. Ни Д., ни ее защитник не были уведомлены о месте и времени судебного заседания, им не направлялась копия принятого судом решения и не разъяснялось право его обжалования. С решением суда заявительница ознакомилась лишь по окончании предварительного следствия, при ознакомлении с материалами уголовного дела, и, таким образом, была лишена возможности своевременно обжаловать это решение в кассационном порядке.
КС РФ не нашел оснований для принятия жалобы Д. к рассмотрению и в Определении от 10.03.2005 № 70–О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Дементьевой Аиды Борисовны на нарушение ее конституционных прав частью пятой статьи 165 Уголовно—процессуального кодекса Российской Федерации»[23] отметил, что из представленных Д. материалов не усматривается, что ее конституционные права были нарушены оспариваемым ею положением ч. ст. 165 УПК. Данная статья, регламентирующая порядок производства обыска в жилище в условиях, не терпящих отлагательства, а также последующую судебную проверку законности такого обыска, не содержит каких—либо предписаний, которые лишали бы лицо, в чьем жилище произведен обыск, возможности участия в такой проверке в случае заявления им ходатайства об этом или обжалования незаконности произведенного обыска. Ее положения вместе с тем не исключает право суда в случае неявки заинтересованного лица в судебное заседание по неуважительной причине рассмотреть данный вопрос в его отсутствие. Предоставление такому лицу возможности участвовать в судебном заседании обусловливается, в частности, самим характером осуществляемого судебного контроля, предполагающим проверку соблюдения следователем требований закона как относительно уголовно—процессуальной формы, так и в части, касающейся установления оснований для производства обыска, в том числе обосновывающих его безотлагательность.
Не содержатся в оспариваемой норме и положения, которые бы ограничивали право лица, в жилище которого проводился обыск, обжаловать принятое судом решение относительно его законности или незаконности в вышестоящие суды общей юрисдикции. Как отметил КС РФ в Постановление от 23.03.1999 № 5–П «По делу о проверке конституционности положений статьи 133, части первой статьи 218 и статьи 220 Уголовно—процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан В. К. Борисова, Б. А. Кехмана, В. И. Монастырецкого, Д. И. Фуфлыгина и общества с ограниченной ответственностью „Моноком“»,[24] обыск относится к числу тех следственных действий, которые существенным образом ограничивают конституционные права лица, в том числе его права на неприкосновенность жилища и тайну частной жизни. В связи с этим лицу, в жилище которого был произведен обыск в соответствии с ч. 5 ст. 165 УПК, должна быть обеспечена возможность непосредственно после проведения обыска или после принятия судом решения о его законности или незаконности, еще до завершения производства по делу, обжаловать как само это следственное действие, так и законность принятого судом решения, что предполагает своевременное его уведомление о вынесенном судом решении, а также ознакомление с его текстом.
