Управление леспромхоза было уже закрыто, и она направилась в общежитие, в котором, как сказал водитель, жила секретарь.

- Алла Тарасовна? - Она сразу заметила, что та беременна.

- Да.

- Я к вам на постоянное место жительства.

- Да, мне Егор Александрович говорил. Пойдёмте, я покажу вашу комнату, это здесь, на втором этаже. - Открыла дверь, подала ключи. - У нас только мебель, постельное мы не предоставляем. Устраивает?

- Вполне. Спасибо.

- Устроитесь и заходите ко мне ужинать.

- Спасибо. Зайду.

Ей было всё знакомо -- слева туалет, рядом раковина, газовая плита с баллоном, немного посуды, стол с парой табуреток; справа от входа через двери комната с кроватью, матрасом и одеялом, плательный шкаф -- всё, как во времена её молодости. Она тут же достала постельное бельё, полотенца, приготовила постель. Опустошив свой чемодан, умылась и отправилась знакомиться.

- Тук-тук, я пришла. Меня Марта Никитична зовут.

- А как вы узнали моё имя? - Улыбалась хозяйка.

- Водитель сказал.

- Понятно. Присаживайтесь. Рассказывайте, откуда, как, зачем, почему?

- Я когда-то здесь начинала работать после института помощницей у энергетика.

- Что кончали?

- Электромеханический факультет. Лет двадцать пять тому назад.

- Не замужем?

- Мужа на Урале оставила. Надоел до чёртиков. Бывший военный лётчик. Здесь и поженились. Дети выросли. А мне многомиллионный город надоел.

- Сколько вам?

- Сорок семь. А вы, я вижу, никак в декрет собираетесь?

- Да. Скажу по секрету, я сюда и приехала год назад специально, чтобы забеременеть. Врачи сказали, что надо сменить место жительства для зачатия, а здесь мужиков полно.

- Без мужа?

- Не хочу никого! Ребёнка хочу!

- Сколько вам?

- Тридцать два. Долго не могла забеременеть, лечилась по всякому, потом сказали, что я вполне здорова.

- А откуда родом?

- Из Комсомольска-на-Амуре.

- А отец о ребёнке знает?

- Представляете! Неделю назад сказала -- директор!

- Да вы что! Он что, не женат?

- Обалдел! Женат, конечно.

- И как теперь?

- Марта Никитична, а вы с компьютером дружите?

- Конечно. Как сейчас без этого.

- Тогда мы так сделаем. Вы согласитесь вместо меня секретарём работать?

- А вы?

- А я мечтаю уехать к себе на родину, меня здесь ничего не держит теперь, поставленная цель достигнута. Там у родителей шикарная квартира, они обрадуются. Всем хорошо будет.

- А вдруг директор что другое задумал?

- А мы его и спрашивать не будем, кадрами-то я заведую. Завтра, пока у него с утра оперативка идёт, я приказы на нас обеих настрочу, трудовые оформлю, а к нему зайдём с готовыми документами.

- Даже не ожидала такой скорости, - засмеялась она. - Я согласна. Думаю, что справлюсь.

- А сейчас мы обмоем это дело. Вино или водку?

- Лучше водочки. Алла Тарасовна, вы хоть с недельку бы здесь ещё побыли, вдруг у меня вопросы какие появятся.

- Ладно. Так, наверное, и получится. Я вам свой участочек покажу.

- Да вы что! Правда! Какая прелесть!

- Там и сарайка есть, и лопаты. Земля хорошая. Это мне в наследство от бывшей секретарши перешло. Она замуж вышла, уехали в Кавалерово.

- Телевизора-то, как я поняла, нет?

- Здесь ни у кого их нет.

- А знаешь, почему нет?

- Почему?

- И змей здесь в тайге нет! Потому что до сюда доходят магнитные колебания от "Востока" -- это вольфрамовый рудник, ночью его видно даже из твоего окна, там работают пожизненно приговорённые -- смертники. Значит такие наказания в нашей стране ещё не перевелись. И сотовой связи нет?

- Нет.

- Какая красота! Ни телевизора, ни сотового! Хоть поживу по-человечески! Даже не думала, что сохранились такие места в природе.

- Да вот, есть такие...

- А БИЧи-то ещё не перевелись?

- Не перевелись, - смеялась хозяйка. - есть ещё такие.

- Много?

- С десяток, наверное.

- В моё время их всего четверо было... План-то большой у леспромхоза?

- Я этим не занимаюсь. Знаю, что работаем хорошо, премии ежемесячно получаем.

Голова кружилась не то от водки, не то от свалившейся удачи. В общежитии, видно, недавно был сделан капитальный ремонт, так как рамы на окнах были новые, и полы покрашены, и в туалете, коридоре и кухне была свежая покраска, и газовая плита стояла четырёхконфорочная, а раньше были только с двумя горелками.

Утром они вместе вошли в приёмную. Директор уже был на месте.

- Он с семи сначала бригадиров, рабочих принимает со своими проблемами, в половине восьмого у него мастера свои дела обсуждают перед работой, а с восьми около получаса начальники участков собираются. Потом он завтракает в столовой и отправляется по участкам. Давайте садитесь за компьютер, сразу и начнём осваиваться.

Она быстро разобралась с меню, уже и приказы были готовы, как дверь в приёмную распахнула высокая неряшливо одетая женщина, опираясь на бодожок, не поздоровавшись, сходу вошла к директору, не соизволив прикрыть за собой дверь.

- Это же Дуняшка! - Удивилась Марта.

- Ага.

- Она ещё живая!

- Не говори...

А та уже гремела своим голосом, что-то требуя от директора, не взирая на собравшихся в кабинете начальников:

- Какая я тебе баба Дуся, если я ещё .буся! - Слышался её нелицеприятный смех на слова директора, который обратился к ней, видимо, не надлежащим образом.

- Алла Тарасовна! - Не могла она скрыть удивление. - Это сколько же ей лет?

- Чёрт его знает. - Прикрыла дверь в кабинет директора.

- Она всё на том же хуторе живёт?

- Ага. Одна! Представляешь!

- Там и раньше-то, помню, всего пять дворов оставалось... Мы частенько к ним за сливами, грушами ездили.

- Егор Александрович столько раз предлагал ей в наш посёлок перебраться -- не соглашается. Правда, водители наши её не забывают, навещают, помогают. Столько историй я про неё за год наслушалась!

- Про неё и раньше байки ходили всякие...

- Один тут весной рассказывал, что застал её лежащей в гробу среди пятитысячных купюр. "Подхожу, говорит, рука сразу потянулась к деньгам. А она как захохочет! Я чуть с ума не сошёл!"

- И что?

- Мне кажется, они договорились. - Смеялась секретарша. - Мужикам-то ведь безразлично, кого трахать, тем более за деньги.

Всей гурьбой от начальника выходили посетители. Дуняшка, хохоча, что-то рассказывала, размахивая своим бодожком, она, оказывается, и без своего приспособления легко справлялась со своей несгибаемой походкой.

- Пойдёмте, Марта Никитична, наша очередь настала появиться на глаза директору.

АНЕКДОТ.

- Встать! Суд идёт!

Все присутствующие встали. На правой стороне от прохода -- податель иска с перебинтованными руками, заклеенными лбом и ухом, с протезом на шее еле-еле поднялся, опираясь одной рукой на костыль, другой -- на жену, видимо. Там же -- его многочисленное семейство. С левой стороны от прохода -- единственный гражданин, высокий, седоватый у висков, в костюмчике "с иголочки", как говорят про таких, в галстуке.

- Прошу садиться.

С правой стороны заскрипели сидения. Оказывается, остались ещё в 21-ом веке такие доисторические деревянные сидения, скомпонованные меж собой квартетами, на коих устраивались сейчас защитники потерпевшего..

- Разбирается дело по иску гражданина Сидорова Андрея Климовича о нанесении ему увечий гражданином Семёновым Семёном Семёновичем в квартире последнего днём двадцать девятого февраля сего года.

- Ошибочка, господин судья! - Встал подозреваемый в обвинениях. - Из моей квартиры данный гражданин, простите, не запомнил его имя-отчество, вышел в полном здравии, чистый, сытый, одетый, полностью удовлетворённый и с улыбкой на лице.