- Я все видела. Это было страшно, но это прошло, осталось где-то там в другой половине, сейчас далекой и недосягаемой. Здесь и сейчас ты это мой маленький малыш Джейсон. Я люблю тебя несмотря ни на что, - по снегу, который не скрипел под ногами, напоминая, что все вокруг иллюзия, она подошла к нему и позволила себя обнять, положив руки к нему на плечи. Они открыли глаза. В реальности они сидели на продуваемой соленым морским ветром террасе, небо над которой заволакивала ночная темнота. Она сидела у него на коленях, он крепко прижимал ее к себе. - И пусть моя любовь станет для тебя той самой гранью что отделяет от того кошмара, - прижавшись к нему прошептала она.
- Так оно и есть. Знаете ваше высочество. Если бы меня спросили... Рай для меня это место, где я могу остаться с вами один.
- Мой маленький романтичный глупышка! - прошептала она перед поцелуем.
Зажатая в сильных объятиях она неизбежно, как всегда становилась жертвой этого мощного, громоздкого монстра. Вся ее сильная лидерская сущность подпитанная женской властностью над ним и жизненной мудростью просто таяли, хрупко разрушались, едва ей стоило почувствовать грубость его сильных рук, его ощутимую силу и мощь. Прижимаясь к его могучей груди, она неизбежно становилась просто беззащитной глупой девочкой, разом стирались все черты сильной независимой Кристины. Она напряженно сжалась, задыхалась в предвкушении неописуемого безумного удовольствия, идущего сквозь грубость и беспощадную мощь, порой буквально разрывающую ее хрупкое тело.
- Я как обычно. В твоих объятиях становлюсь такой слабой и беззащитной, мне это так нравится! - сильнее прижимаясь к нему сияя от счастья, шептала она.
Он же прижимаясь к ней, отдыхал душой. Все зло позади. С ней он в безопасности от самого себя. Понимая, что умом и рассудительностью не блещет, он всецело полагался на ее мудрость и здравомыслие. Сам окончательно запутавшись в своей жизни, толком не понимая, кто он, Джейсон видел в ней путеводную звезду своим сиянием сквозь темноту, ведущую его в правильном направлении. Пока он с ней он не оступится, она не даст ему кануть в бездну, всегда найдет способ поддержать и безболезненно все объяснит, успокоит клокочущую внутри боль. Именно она всегда возвращала его в нормальную жизнь и заставляла вновь почувствовать себя живым, вопреки всему и злу и терзаниям что он приносил в себе из командировок на дикий юг. Она была его разумом и опорой и без нее в своей двугранной жизни, он давно бы потерялся, перестал понимать кто он на самом деле. Видя в ней невероятную ценность, не в силах словами описать ее значимость, он крепко прижимал ее к себе, отдыхал душой, понимая, что теперь он снова он. Он дома в безопасности, все чудовища оставались позади, когда она была рядом.
- А я как обычно не в силах описать, какую ценность вы для меня представляете моя королева! - задыхаясь от счастья, он говорил не своим каким-то тихим и нежным голосом.
Двое влюбленных растворяясь в нежности, не могли друг другом надышаться. Террасу, от последних лучей солнца отделенную стеной утеса, поэтому уже погрузившуюся в темноту, осветили несколько фонарей.
Оставив Джейсона на полу, она побрела по полуразрушенной террасе. Немного задержалась, полюбовавшись на свадебное платье. 'Малыш встань с пола, он холодный, - сказала она и Джейсон послушно через силу начал подниматься, - но если хочешь не вставай!' - слыша его недовольное пыхтение, она решила оставить за ним возможность выбора. Он тут же завалился обратно на пол.
Джейсон все также сидя на полу в полной безмятежности наблюдал за своей гуляющей по заросшим развалинам королевой, излив ей душу, избавившись от груза душевной темноты впервые за долгое время просто отдыхая. В углу террасы, где под лучами, днем проходящими через щели в полуразрушенной крыше, расцвели красные пышные цветы, которые облюбовали несколько необычно крупных бабочек. С крыльями, раскрашенными в желто черные цвета. Аккуратно наклонившись, не дыша, Кристина дала одной из бабочек переползти к себе на палец. Она аккуратно с бабочкой на пальце вернулась к Джейсону на колени. - Смотри, какая она маленькая, беззащитная, погладь ее, - умиляясь бабочке, предложила Кристина. Джейсон послушно, кончиком пальца очень аккуратно и бережно погладил маленькое живое существо. - В этом тяжелом мире принизанном насилием, где сильные творят, что хотят, а бог я так поняла, не смеет вмешиваться. Видишь, какая она слабая и беззащитная вопреки всему злу этого мира. И сейчас она беззащитна перед тобой. Маленькое по своему прекрасное проявление жизни и разве может возникнуть что-то другое кроме желания погладить ее? - глядя на бабочку говорила Кристина. - Нет, конечно, - ответил он. - Наоборот нужно сделать все, чтобы таким маленьким невинным существам ничего не угрожало, - немного стеснительно опустив глаза, пробурчал Джейсон. Удивительно, но магия Кристины работала, почувствовав маленькую беззащитную жизнь перед собой, при этом полностью понимая ее ценность, Джейсон точно понял, кто он на самом деле такой. Он почувствовал, как внутри снова окреп стержень артэонской сущности, он полностью вернулся. Было невероятно приятно снова прочно почувствовать себя настоящим, как будто буря внутри прекратилась и, несмотря на холодный ветер с моря, его заполнило необычное тепло как под мягким одеялом. - Видишь, ты снова мой маленький малыш, - сводя с ума нежностью губ, тихо прошептала она.
- Скажи любимая. Как ты поняла мое безумие? Ты до всего этого сама дошла или обратилась к каким-то книгам? - рассмешил он ее.
- Вот ты не мог, чтобы не нарушить ауру момента! Все что я хочу так это только спасти тебя. Это главное. Ну и да! В идеале зная все симптомы твоего безумия, я обратилась к специальной литературе, чтобы помочь тебе. Посоветовалась с психологами и как мне кажется, глубинно тебя поняла. И все это ради тебя хулиган! - успела она сказать, прежде чем завизжала от его щекочущих поцелуев в шею.
На обратном пути, Кристина произнесением заклинания из карты путешествий направила их лодку в море подальше от Армидейских гаваней. Лодка, движимая магией, остановилась где-то на середине Соленой Мили. Впереди возвышалась мрачная туманная стена, вокруг только тихое море. Сзади в последних лучах заката, уже освещенная светом ночных фонарей, сияла тусклым золотом Армидея. В полной тишине среди морских ветров, в убаюкивающей легкой качке издалека глядя на родной город, на фоне далекого огонька оставшегося от заката Джейсон чувствовал себя в безопасности. Армидея цела и невредима и продолжает жить, утаивая в себе солнечный лишенный насилия и зла мир под покровом Духа, мир частью которого Джейсон теперь снова может стать, пусть и ненадолго.
Они пешком побрели домой по улицам Армидеи. Джейсон забыл свою неподходящую по размеру фуражку в лодке, за что он еще получит от своего командира, но это будет потом. Сейчас в легкости нынешнего момента ничего не имело значения. Ночное небо помимо сияющих звезд украшали сразу четыре планеты спутника проплывающие среди крыш и куполов зданий золотого города. Многие улицы Армидеи преобразились в так называемые 'звездные аллеи'. Фонари, по ночам освещающие эти улицы, в автоматическом режиме на своих столбах сдвинулись ниже и замерли в полуметре над землей. Зафиксировавшись ниже уровня глаз, ночные фонари сегодня освещали только тротуары под ногами у гуляющих ночью горожан. На звездных аллеях ночные небеса не заслонялись искусственным фонарным желтым светом. Не покидая городских пределов, артэоны могли любоваться естественной красотой ночных небес, просто подняв голову вверх. Красотой такой чистой и ничем не нарушаемой, какая обычно открывается сквозь сосновые кроны где-нибудь в лесной глуши. Они брели под светом звезд, а фонари освещали только землю под ногами. Стало холодно и Джейсон, накинул на Кристину свой китель с погонами старшего лейтенанта, которым Джейсон был в глазах всех прохожих этим днем.
- Куда пойдем. К тебе или ко мне? - поинтересовалась она.
- Давай ко мне. Мои домашние нас уже заждались, - ответил он. - Кстати, ваше высочество давайте поторопимся, - забывшись с нею, он только сейчас вспомнил о своей семье, которая все это время ждала его дома. Наплевав на романтику, они воспользовались услугами метро.
