Произойди это ещё пару дней назад, и его непременно отвезли бы в полицейский участок. Только с исчезновением жителей города понятие «общественный порядок» утратило всякий смысл. Вернон ещё какое-то время постоял над скромной лужицей своего безобразия, а потом отвернулся и пошёл в противоположную от машины сторону. Ему было плевать, куда принесут его ноги, потому что это не имело никакого значения.

«Может быть, здесь прошли испытания какого-нибудь секретного оружия? — мысль показалась мужчине глупой, но не лишённой смысла. — Тогда почему оно не затронуло меня? Чем я отличался от тысяч других жителей?»

Мимоходом Вернон взглянул на витрину магазина модной одежды, и его сердце вздрогнуло. Там были люди. Они стояли неподвижно и смотрели на него. О, величайшая в мире радость!

Но, опомнившись, мужчина понял, что принял за живых людей обыкновенные манекены. Всего лишь человеческие фигуры из пластика, демонстрирующие самые эксклюзивные вещи из новой коллекции. Город по-прежнему оставался пустым, как раковина моллюска.

Без людей улицы походили на тело без души — живой труп, утративший способность двигаться и лишившийся возможности мыслить.

— В чём я виноват? — воздев руки к небу, неожиданно воскликнул мужчина. Он остановился посреди дороги, по которой ещё недавно проносились многочисленные машины, не дававшие возможности проделать подобный трюк без предварительного одобрения сигнала светофора, но сейчас Вернон стоял на разделительной полосе без всякого риска для жизни.

Он не надеялся на громогласный голос с небес, принадлежащий Великому Вседержителю, и, тем не менее, у него возникла странная потребность говорить, нарушая ненавистную тишину.

— Если я так сильно согрешил, разве для меня не нашлось более страшного наказания? — вновь обратился к невидимому собеседнику Вернон Левитт. — И почему именно я? Почему из миллионов других плохих парней, если я действительно настолько плохой парень, ты выбрал меня?

Вернон не придавал значения своим религиозным взглядам и никогда не ходил в церковь, но теперь ему пришлось задуматься над тем, остался ли он единственным человеком во Вселенной, или же кроме него был ещё кто-то, кто терпеливо наблюдал за ним.

— Если ты ждёшь от меня чего-то, тогда хотя бы скажи, что я должен делать? — никто не торопился давать ответ одинокому мужчине в помятой одежде, остановившемуся под ясным голубым небом и ждущему какого-то чуда или откровения. Откровения не произошло.

— У меня была прекрасная жизнь, пока не случилось этого дерьма с массовым исчезновением, — опустил голову и чуть тише заговорил Вернон. — Куда подевались все жители? Куда? Куда?..

Он сел прямо на асфальт и запустил пальцы рук в волосы, словно собирался вырвать их с корнем. Что-то внутри него сломалось, и из глаз потекли слёзы. Он плакал, как десятилетний мальчишка, потерявший любимую игрушку. Задницу нестерпимо пекла прогревшаяся на солнце дорога, но ему было плевать, потому что в груди возникла куда более невыносимая боль. Ему хотелось бы избавиться от неё, как от раковой опухоли, только сделать этого мужчина не мог.

Через несколько минут Вернон поднял глаза и обвёл бессмысленным взглядом окружающий его мир. Безлюдные дома, безлюдные тротуары, безлюдный город. Нужно уезжать отсюда, чтобы найти других людей. Они обязательно должны быть где-то ещё! Не мог же разом опустеть весь континент? Одинокий человек поднялся на ноги и пошёл по разделительной полосе навстречу неопределённому (или непреодолимому) будущему.

Вернон открыл глаза и уставился в потолок. Иногда он довольно долго приходил в себя после сна, подобно старому компьютеру, медленно загружающему операционную систему, чтобы подготовиться к работе. В эту ночь кровать оказалась на удивление неудобной, как будто вместо матраса в неё насыпали твёрдых камней. Несмотря на это, покидать место ночлега совершенно не хотелось. Мужчина постарался восстановить в памяти события последних дней, и перед его внутренним взором выстроились в один ряд дни-близнецы, похожие на маленьких вампиров, высасывающих из него остатки жизненных сил.

С тех пор, как он покинул родной город и направился в избранном направлении, прошло около недели, но Вернон Левитт так и не встретил ни одного человека. Ему удалось пересечь территории шести или семи городов, а также полдесятка опустевших тауншипов, — и везде одинаковый результат: полное отсутствие хотя бы ничтожного намёка на присутствие других людей. Вернону приходилось, как и сейчас, останавливаться на ночлег в чужих домах, потому что первая ночь, проведённая в машине, совершенно его вымотала.

К счастью, магазины изобиловали консервированными продуктами, так что он не чувствовал недостатка в еде. Однако Вернон обратил внимание на то, что свежие продукты, так и не найдя места в сумках ежедневных покупателей, начали значительно портиться. Огурцы завяли, помидоры поморщились, яблоки и бананы покрылись гнилостными пятнами, а зелень засохла. Из-за этого во многих бакалейных лавках появился неприятный запах.

Теперь Вернон лежал на чьей-то кровати и размышлял о том, как ему действовать дальше. Мысли, как электрические заряды, бежали по проводам сознания, но, похоже, что провода замыкались сами на себе, и мужчина никак не мог выбраться из этого круга. В голове рисовалась обширная карта с маршрутом следования, и каждый раз, как только линия маршрута соединялась с названием очередного города, на его месте возникало слово «ПУСТОТА».

«Куда бы я ни поехал, всюду меня будут встречать окна безлюдных домов и беззвучные тротуары улиц», — подумал Вернон Левит. Он повернулся в сторону книжной полки и горько усмехнулся. Люди накапливали в книгах бесценный опыт, чтобы передать его последующим поколениям, но теперь цепь прервалась, и книги превратились в бесполезные бумажные поленья, годные лишь для растопки печей из фантастических рассказов Рэя Бредбери.

За время путешествия Вернон сменил четыре автомобиля. Жаль, что у него не было подобной возможности, когда он определялся с выбором своей первой машины. Но сейчас мужчину такая альтернатива не радовала. Ему попросту не хотелось заезжать на заправочные станции, и он садился в ближайшее незамкнутое средство передвижения.

Завтрак прошёл в тишине, после чего Вернон Левитт покинул дом неизвестных хозяев. Солнце поднялось над крышами домов и брызнуло ярким светом во все стороны, заставив мужчину прищуриться и прикрыть глаза ладонью.

«Да здравствует очередной день одиночества!» — мысленно воскликнул он.

«Линда столько раз мечтала о том, чтобы отправиться в отпуск, — вспомнил о жене Вернон, пересекая границу города и выезжая на свободное шоссе. — Но у меня никогда не было времени, потому что я тратил его только на работу. Жаль, что она тоже исчезла, иначе я смог бы подарить ей незабываемое путешествие. Мы поехали бы в любое место, куда бы она только ни пожелала».

Мысль о жене тут же дала Вернону толчок для другой мысли: он забыл музыкальный диск Линды с прекрасной мелодией в предыдущей машине. Мужчина сбавил скорость, чтобы развернуться и поехать назад, но понял, что уже уехал достаточно далеко, и возвращаться не имеет смысла.

Не имеет смысла? А по какому принципу человек вообще определяет тот или иной смысл, заложенный в окружающем его мире? И что такое смысл? Указатель правильного направления, неследование которому приводит к нежелательным результатам? Или маркер, согласно которому человек старается избежать ошибки? Но кто может дать ему гарантии, что он не должен совершать данную ошибку? А что, если такая ошибка позволит ему правильно распорядиться собственной жизнью?

Размышляя на подобные темы, Вернон подъехал к автозаправочной станции. Он тут же взглянул на показатель датчика топлива и убедился в том, что ему хватит бензина ещё на несколько часов езды. Мужчина уже собирался вернуться на шоссе, когда обратил внимание на камеры видеонаблюдения: одна расположилась напротив входной двери, а другая была направлена на бензоколонки, где стоял брошенный автомобиль. Как же Вернон раньше не догадался просмотреть какую-нибудь контрольную видеозапись, чтобы попытаться выяснить, куда исчезли все люди?