По окончании строительства и спуска на воду второго линкора, который назвали "Керчь", корабелы надолго оставались в стрессовом состоянии. По сравнению с остальными судами флотилии линкоры оказались просто гигантами - длина 160 м, ширина - 26 м. То есть по габаритам превосходили местные линейные корабли в четыре раза. Про ходовые качества и говорить не приходилось: два электродвигателя общей мощностью 50 тысяч л. с. развивали скорость до 25 узлов. При ходовых испытаниях Ренсен со товарищи лишь головой крутили, глядя на буруны, оставляемые бронзовыми лопастями гигантского винта за кормой.

Под давлением голландцев на линкорах поставили-таки по одной мачте, оснащенной косыми парусами. По их мнению, корабль без парусов - что мужчина без штанов, а такого не может быть никогда. Петер после спуска "Крыма" впервые в жизни напился до поросячьего визга. Куда катится мир, рушились все его представления о любимой профессии - кораблестроителе. Ну, русские удружили, такую свинью подложили - ни обойти, ни объехать. Дружки - Якоб Бок и Линс Номен - согласно кивали головами. За годы, проведенные здесь, привыкли к русской водке и потому пили ее родимую, закусывая копченой рыбой. О своем национальном напитке, джине, без отвращения не вспоминали. В тот раз собрались на подворье у Якоба, в воскресенье. Выпив для аппетита по серебряному стаканчику, почему-то вошли в раж, и вот уже из погреба появляется первая литровая бутылка, затем вторая. Ну накипело у мужиков, что говорить. Самое обидное - и винить некого, а признавать себя неумехами и дилетантами в собственной профессии ой как тяжело. Ведь при постройке линкора они, мастера своего дела, оказались у русских на подхвате. Не зря сказал древний философ: "Я знаю, что я ничего не знаю".

Петер Ренсен с друзьями дураками отнюдь не были, и потому отправились к герцогу Чижанху с челобитной - хотим получить ваши тайные знания. Не все, конечно, а те, что можно. Герцог обещал подумать, а через неделю троих голландцев подтягивал капитан Самойлов, в свободное от службы время. Обучались они четыре года, после чего, дав подписку о неразглашении, стали смотреть на мир совершенно другими глазами.

Чижов не прогадал - корабелы, вкусив запретный плод знаний и получив весьма дозированную информацию о вероятном будущем, стали его верными адептами и ярыми приверженцами. А вес эта троица имела в голландской диаспоре весьма солидный. В экспедицию ушел лишь Якоб Бок со своей артелью, остальные остались в Ростове. На двух военных верфях работы хватало выше крыши.

...........................................................................................

Удобно устроившись в полукресле на мостике линкора, Веня сладко дремал. Лицо обдувал легкий бриз, оставляя на губах солоноватый вкус. Атлантика, ети ее в коромысло. От океана, пляшущего за бортом, просто тошнило, и дело не в физиологии. Экспедиция не дошла даже до Багам, а ему это плавание надоело до чертиков. Сам виноват - решил отдохнуть от заевшей рутины. Мужчине иногда хватает двух женщин - жены и тещи - для устойчивого дискомфорта, плавно переходящего в психоз. А если баб без малого несколько тысяч, то караул. Спасайся, кто может и кто успеет отползти, затаившись в норке, и если бы не ментальная магия, то неизвестно, чем бы кончилось дело, когда он опрометчиво бросился спасать своих, россиян. Вернее, россиянок. Щас-то че трындеть, остался жив, и слава богу. Невольно улыбнулся, вспоминая завоевание французской Канады, а особливо Квебек-сити. Оставив в заливе Святого Лаврентия основную массу судов, Ахерон с Чижовы на флагмане в устье одноименной реки наткнулись на форпост, гордо именуемый французами столицей, основанный в 1608 г. неугомонным Самюэлем де Шамплейном. Квебек-сити представлял собой небольшую крепостцу-факторию, окруженную частоколом. Учитель с учеником, нимало не чинясь, с белым флагом переговорщиков лично подъехали на лошадках к главным воротам. Охрана осталась на корабле, и как ни упирался ее начальник, лейтенант Панин, ему пришлось подчиниться. Местный люд, увидев на реке незнакомый линейный корабль, поспешил укрыться в городке. Над частоколом торчало немало любопытных голов, слышались резкие команды офицеров, в бойницах появились дула мушкетов и аркебуз.

Иноземцы, казалось, не представляли особой опасности. Латы и кирасы отсутствовали, из оружия лишь мечи в ножнах у поясов. После нескольких минут препирательств аборигены открыли в воротах небольшую калитку. Лошадей пришлось оставить у забора.

Веня осмотрелся - вдоль частокола тянулся помост для стрелков, через равные промежутки основательные площадки из бревен, на которых стояли морские пушки приличного калибра. Четверо солдат при палашах и фитильных мушкетах препроводили парламентеров до крупного строения в два этажа, где, видимо, располагалась местная власть. В городке жизнь била ключом, народ спешил по своим делам, судя по корзинкам в руках женщин, рынок уже открылся. По центральной улице, мощенной деревянными плахами, протарахтела тележка зеленщика, слева из скопления разномастных домишек пахнуло углем, слышался лязг железа из кузен. Над коньком крыши присутственного места трепыхался флаг Франции и штандарт с изображением кленового листа. Сдав подопечных клерку, солдаты ушли, громко топая грубыми башмаками по деревянной мостовой. Иноземцев пробовали мариновать в приемной, большой комнате с лавками вдоль стен, но номер не прошел. Клерк, невзрачный мужчинка в меховой шапочке, неожиданно для себя распахнул дверь кабинета и согнулся в низком поклоне. Поправив на груди магические амулеты-переводчики, Ахерон с Чижовым степенно прошли мимо него. Сидевший за массивным столом Шамплейн усиленно делал вид крайне занятого человека, что-то черкавшего гусиным пером на четвертушке бумаги. Маги весело переглянулись, а затем непринужденно развалились на стульях с высокими спинками.

- Обратите внимание, Учитель, до какой степени может деградировать человек после нескольких лет общения с дикой природой. Никакого соблюдения этикета.

- И не говорите, мой друг, налицо сплошное сиволапое хамство, - поддержал Веню Ахерон.

Амулет перевел буквально дословно, включая издевательские нотки обличительной тирады. Надменность и безразличие француза исчезло в мгновение ока, а лицо налилось бордовой краской праведного гнева. Не дав Шамплейну раскрыть рот, Чижов рявкнул:

- Ты почему осмелился сидеть в присутствии великих герцогов, тля?!

Президент самопровозглашенной Канады подскочил со своего кресла, словно в задницу укушенный. А дальше... Дальше пошли ультиматумы - очистить территорию Канады в три дня. Земля принадлежит Новой Российской Империи - от Атлантики и до Тихого океана. От Северного Ледовитого океана и до Мексиканской империи включительно.

Французам, желающим остаться, придется жить по законам Империи, место жительства им определят позже. Примерно в таком ключе прозвучала громогласная речь герцога Чижанха перед жителями Квебека, собравшимися на главной площади. Ответная реакция не заставила себя ждать: полудикие лесорубы и трапперы ревом негодования встретили шокирующую новость. Раздались выстрелы в воздух и не только. Парочка мушкетов целила явно в парламентеров. Пули, сплющившись о невидимую преграду, бесформенными комочками упали на доски помоста, заменяющего трибуну. Шамплейн и местная верхушка дернулись от нехороших предчувствий. Тем не менее глава правительства, превозмогая дрожь в коленках, пролаял команду:

- Арестовать мошенников, никакие они не герцоги! Я так думаю, - ну это уже вполголоса, про себя.

Отважный мореплаватель и солдат, Шамплейн воспринимал дальнейшие события, словно дурной сон, когда не можешь вырваться из привидевшегося кошмара.

Чужеземец, тот, что постарше, вынул из-за пазухи камзола диковинную металлическую коробочку и сказал в нее несколько фраз на неизвестном языке. Спустя короткое время в воздухе раздался свист, и в южной стороне, за частоколом раздался мощный взрыв. Затем еще один, помост заходил ходуном. Толпа онемела, впрочем, прихвостни Шамплейна тоже, как и он сам.