- Возможно и так, во всяком случае другим это просто не нужно, - подтвердил Холл. От разговора у него пересохло горло и он налил в стоявший рядом стакан воды из стеклянного графина в стиле ар-нуво с красиво стекающими вниз линиями. Отпив, Холл заметил нетерпеливый взгляд начальника.

- Активность русских серьезно беспокоит нас и ЦРУ , - признался генерал. - Я уже связался с директором Паттерсоном и обсудил с ним некоторые вопросы.

- Что он сказал?

- Возможно, у нас утечка, - ответил Холл и заметил, как Рид побагровел и был готов метать молнии.

- Как? Утечка?! Ты же сам меня заверял в предпринятых мерах! - вспылил Рид, сопровождая выражение своих эмоций активными жестикуляциями, которые его заместитель помнил еще со времен университета. Впрочем, напомнил себе генерал, на публике он всегда умел держаться.

- Все, что я говорил полностью соответствует действительности, Уильям - успокоительным тоном продолжил Холл. - О существовании группы "Нептун" знали только несколько человек, да и то двое среди них обеспечивали связь и не имели ни малейшего представления, кто и что скрывается по этим кодовым словом.

Взгляд Рида перестал быть пристальным и по его выражению можно было сказать, что директор понял намёк своего друга.

- Что-нибудь еще известно? - спросил Рид. Генерал отрицательно покачал головой.

- Нет. Мы знаем лишь факт подрыва. Остался ли кто-то в живых - неизвестно.

Рид тяжело вздохнул.

- Выходит, мы знаем, что скорее всего на отряд напали и первым кандидатом на эту роль выступает русское подразделение. Раз пришла команда на подрыв, значит ситуация была критической, верно?

- Да, - согласился Холл, - у них был совершенно однозначный приказ использовать подрыв только в самом крайнем случае.

- Похоже, он настал, - Рид мрачно усмехнулся. - Как на счет остальных?

- Предположительно, они будут у Периметра в ближайшие десять-двенадцать часов. Там для них заранее подготовлен коридор.

- Браян, как мне об этом сообщить президенту? Я не могу прийти в Белый дом и с порога заявить: "Сэр, мы облажались и теперь русские могут узнать о наших планах". - На лице Рида появились оттенки растерянности.

- Попытайся ставить акцент на получении важнейших данных, - произнес Холл, не без удовольствия посмотрев на свои до блеска начищенные туфли. - Добавь про выполненную задачу и малую вероятность обладания противником известных нам сведений.

Рид с удивлением посмотрел на своего заместителя.

- Не ожидал таких советов от отставного генерала, - произнес директор и Холл заметил проскользнувшую улыбку на его лице, которое тут же стало серьезным. - Меня беспокоит другое, - сказал Рид.

- Ты о чём?

- Удастся ли нам без последних данных "Нептуна" проверить слова агента? Нельзя полагаться только на один источник, пусть даже и проверенный.

- Согласен, но даже известного нам хватит для перепроверки его слов. Если не считать точки входа в сверхразлом. - Последние слова Холла заставили встрепенуться начальника.

- То есть, мы можем проверить все, кроме самого главного? Какая ирония... Брайан, на этом основана вся будущая операция, - напомнил Рид. - Если мы не сможем доставить устройства, все пропадет, так и не успев начаться.

- Наши аналитики сумели ограничить район поиска, - сообщил Холл, постаравшись немного приподнять настроение босса.

- И насколько? - скептически уточнил Рид.

- До ста тридцати квадратных километров. Если запустить пару...

- Запустить?! - оборвал его Рид. - Тебе же лучше всех известно, сколько на поиск понадобиться времени, а его как раз и нет! Будь у нас время, то не было бы необходимости обхаживать агента - мы могли и без него справиться.

Наступившее молчание прервал Рид, который извинительным тоном произнес:

- Ты прав, Браян, мне не стоит высказывать все это тебе. Сейчас нужно не упустить преимущество.

Из стола он достал пятидесятистраничный доклад и положил его перед Холлом.

- Кстати, мне понравилась твоя идея. В тексте слово "Иран" встречается семьдесят шесть раз - чаще, чем какое-либо еще.

- СМИ подхватят этот доклад и преумножат эффект тысячекратно. Если не давать затухнуть поднятой шумихе, то общественное мнение однозначно нас поддержит. Ты же понимаешь всю силу вовремя сказанного нужного слова?

- Спасибо, я знал, что всегда могу на тебя положиться.

На этом разговор был закончен и когда генерал покинул просторный кабинет, Уильям Рид набрал номер человека, сидевшего в другом здании.

***

- Здравствуй Уильям, - из телефонной трубки раздался усталый голос.

- Еще один тяжелый день Пол? - Рид постарался произнести слова бодрящим тоном, но получилось не слишком удачно.

- Дел навалилось больше, чем я вообще помню, но ты ведь звонишь не для того, чтобы поинтересоваться моими делами, верно?

- Ты прав, Пол. Есть одно щекотливое дело и его нужно срочно обговорить при личной встречи.

- Все настолько серьёзно?

- Даже хуже, чем ты себе представляешь.

Наступило короткое молчание.

- Через час устроит? - спросил человек на другом конце связи.

- Отлично, я буду ждать.

***

1 ноября 2016 года. Москва, международный аэропорт "Шереметьево"

День был пасмурным с редкими прояснениями на небе, зато к удовлетворению дипкурьера дождя не намечалось, о чем он успел прочесть в своем планшете на одном из метеосайтов. Выйдя из самолета по телескопическому трапу номер семнадцать терминала "Шереметьево-D", он без единой заминки был пропущен через паспортный и таможенный контроль, а при выходе его ждала машина с правительственными номерами. Поздоровавшись с водителем, он сел внутрь и автомобиль выехал к Международному шоссе. Сидя в нем, курьер бережно передал нужный пакет фельдъегерю, подтвердив, что в пути ничего не произошло и перелет был дежурным. Дальнейший маршрут правительственного курьера занял чуть больше часа с учетом московских пробок, когда машина въехала в закрытую территорию целого комплекса зданий, входящих в штаб-квартиру Службы внешней разведки России близ района Ясенево. В советские времена ей предшествовало Первое главное управление КГБ СССР, занимавшееся политической разведкой за рубежом, однако после путча в августе девяносто первого года указом Президента его вывели из-под единой спецслужбы и до восемнадцатого декабря оно называлось Центральной службой разведки. Теперь эта структура наследовала лучшую в мире разведку, в которой Советский Союз был впереди планеты всей, хотя после трагических событий в девяносто первом году и ее затронул ветер перемен. С тех пор СВР прошло через реформы, проведенные часто не наилучшим образом и не способствовавшие повышению эффективности ее работы. Особенно пострадала Служба от назначения на высокие должности людей, имевших весьма посредственное представление о специфике ее работы, однако вследствие политической целесообразности и выгоды на верху порой попросту не обращали внимание на серьезнейшие последствия подобных назначений. Некоторое время ходили слухи об обратном переподчинении СВР в ФСБ, в составе которой она якобы будет действовать лучше. Предполагалось, что перевод проведут в несколько этапов в течение пары-тройки лет, но тектонические события на мировой геополитической карте привели к отказу от идеи очередной реорганизации. При этом накал критики в адрес Службы не уменьшался и выплескивался волной недовольства с каждым разом, когда случалось какое-либо событие, чье зарождение не было заблаговременно вскрыто разведкой. Таким образом регулярно всплывали сообщения, в том числе от сотрудников СВР, что добываемая ведомством информация совершенно не удовлетворяла военно-политическое руководство страны и разговоры о слиянии с ФСБ только усиливались. Изменение же ситуации произошло незаметно для большинства экспертного сообщества и обозревателей. Начиная приблизительно с две тысячи двенадцатого года, повальная критика несколько снизилась, хотя недовольные сообщения продолжали появляться особенно с началом Арабской весны. Данный факт сбивал с толку и вводил в заблуждение подавляющее большинство тех, кто внимательно следил за всем, что вертелось вокруг вопроса слияния, включая и зарубежные спецслужбы. Кое-где в статьях появлялись предположения, будто СВР чуть ли не провело операцию по улучшению своего имиджа в СМИ, а главными затейщиками вброса выступили некоторые высокопоставленные чиновники Службы с целью не допустить окончательного формирования общественного мнения, где их ведомство выступало неэффективной самостоятельной единицей. Подобной версии не верили, хотя и она быстро нашла своих сторонников. События воспринимались некой межведомственной грызней и борьбой отдельных кланов в политическом руководстве России, что в результате сыграло на руку тем, кто владел если не полной информацией о происходящем, то как минимум знал куда больше других.