"А если попробовать вот так?" - спросил себя научный сотрудник, еще не ведая о том, что порой именно с такой мысли в голову приходили поистине гениальные догадки. Пускай на статус гения ученый и не претендовал (хотя, чем черт не шутит?), но все же свою лепту сумел внести в совершенно новую науку о природе. Идея заключалась в не мгновенном сгорании прибора за тысячные доли секунды, как изначально предполагали техники и пара его коллег, а в течение целых секунд или даже минут.

"Может, поломка приемника произошла не в одно мгновение? - подумал ученый, крутя пальцами ручку. - Вполне. Но если мы сравним эти результаты с данными из других датчиков..."

Загрузив информацию с десятка регистраторов, установленных агентами разведки в Зоне и замаскированных под местность, ученый обнаружил один необычный факт. Во время пси-удара ни одни другой пси-детектор не зарегистрировал ни одного всплеска активности, что было вполне дежурно как для предвыбросного состояния Зоны и чем-то походило на затишье перед бурей.

"Вот это фортель!" - удивился сотрудник собственному выводу и отложил ручку в строну. Для верности он перепроверил еще раз все, что узнал и через десять минут работы сомнения полностью развеялись: нигде больше во время последнего получаса полета "Небесного взора" не зафиксировался ни один всплеск активности подобного излучения. Тогда сотрудник построил распределение потока относительно координатной сетки. Поскольку ее требовалось привязать к реальному положению самолета в пространстве, то специалист сопоставил данные о полете с моментом, когда пси-поток достиг значения, после которого прибор сгорел. Зная положение самолета в момент преодоления пси-излучения предела Войта-Рагимова, он определил точку, куда конкретно был направлен регистратор прибора. Его центр сотрудник привязал к пересечению координатной сетки, где по оси абсцисс ученый отложил широту, а по оси ординат долготу. С учетом области, которую мог охватить прибор, получилось воссоздать распределение потока в зависимости от координат в один конкретный момент времени. Анализ распределения привел к выводу, от которого у научного сотрудника медленно отвисла челюсть.

- Этого не может быть! - воскликнул ученый и тут же скопировал полученные данные на флэшку и вместе с ней, пребывая в крайне возбужденном состоянии, какое бывает в предчувствии чего-то очень важного, быстро направился в другой кабинет, где результаты его работы должны были оценить по достоинству.

***

Вашингтон

На встречу с Директором национальной разведки Брайан Холл пришел в подавленном настроении и легкой головной болью, от которой не помогали таблетки, прописанные его лечащим врачом две недели назад. Генерал-майор в отставке, имевший медаль "За выдающиеся заслуги" и Орден Доблестного легиона с двумя дубовыми листьями не был в восторге от должности, которую он сейчас занимал и лишь настоятельная просьба его друга - а теперь и непосредственного начальника - Уильяма Рида, которого назначили на пост руководителя всего разведывательного сообщества США сразу после ухода из ЦРУ, вынудила его согласиться. Многие сразу отметили, что таким ходом американский президент хотел в некоторой степени сбалансировать влияние Пентагона, службам которого перепадало до восьмидесяти процентов всего бюджета, выделявшегося на все разведсообщество. Само собой такую идею по другую сторону Потомака восприняли весьма негативно, что повлекло за собой мощнейшее противодействие со стороны военных. После долгих межведомственных склок верх одержали те, кто был за передачу руководства и координации всех спецслужб выходцу из стен Лэнгли, во многом благодаря жёсткой позиции самого президента. После протягивания кандидатуры Рида недовольство в Пентагоне, в частности министра обороны, вызывали его новые полномочия, согласно которым через советника по разведке самого президента и двух важных советов - по Национальной и Внутренней безопасности - цэрэушники могли контролировать содержание всех разведсводок, ложившихся на стол хозяина Овального кабинета, а значит определенным образом влиять на президента. В результате Рида считали одним из самых значимых политиков, имевшего огромное влияние как в Белом доме, так и обладавшего серьезными связями в теневых коридорах власти на Капитолийском холме. С его мнением кое-кто не соглашался, но практически никто не мог игнорировать, а тем более не принимать во внимание. Был еще один нюанс, позволявший налаживать контакты нынешнему "Царю разведки" - как прозвали этот пост некоторые особо острые на язык журналисты. Степень магистра в Школе правительственной службы имени Кеннеди Гарвардского университета, блестящее окончание военной школы в Вест-Пойнте, непосредственное участие в операции "Буря в пустыне" застолбили за ним репутацию профессионала, в следствие чего Рида охотно принимали не только политические круги, но и эксперты, знавшие не понаслышке о том, как ведется организации разведывательной работы. Собственно Холл, знакомый с шефом "всея разведки" еще с Гарварда знал, что слухи о его профессионализме нисколько не преувеличены и даже, в определенной степени, занижены, что объяснялось спецификой его работы.

Генерал Холл появился в рабочем кабинете Рида с военной пунктуальностью, которую ценили оба. Хозяин кабинета в дорогом темном костюме встретил своего коллегу и, поздоровавшись, без лишних церемоний преступили к делу. Рид ослабил галстук, после чего с характерной хрипцой в голосе спросил:

- Сколько всего человек осталось? - лысая голова Рида блестела от капелек пота.

- Четверо, - констатировал Холл. - Остальные пропали без вести или погибли.

- Что спутники?

- Сейчас над Зоной есть два "Лакросса", результаты радиолокации подтвердили сообщение от "Фэлкон"; заброшенная станция превратилась в руины.

- Значит, последовал код на подрыв? - уточнил Рид.

- Да, иначе быть не могло. Код пришел от двух человек, знавших его. - Лицо Холла было хмурым как никогда.

- Но ведь это не все? - уточнил Рид и генерал кивнул.

- Один из часовых отчетливо слышал звук выстрела, когда второй из находившихся внутри наемников сообщил код. После этого связь оборвалась.

Взмокший лоб Рид вытер шелковым платком и обратно сунул его в карман пиджака.

- У нас нет точной информации, но если она соответствует действительности, то мы имеем дело с организованным нападением.

- Черт, Браян, я боялся, что ты произнесешь эти слова, - признался директор. Такая гибель наемников вела к далеко идущим выводам. - Русские?

- По данным из ЦРУ и РУМО данная территория считается неподконтрольной ни одной из действующих группировок, плюс ко всему считается крайне опасной из-за аномалий, которые встречаются там, как грибы после дождя. Мои специалисты, имевшие доступ к деталям операции, в один голос сообщили, что проникновение могло состояться только под землей, где по сталкерским меркам ходить в рейды считается чуть ли не самым опасным в Зоне.

Холл пристально посмотрел на своего друга и начальника.

- Послушай Уильям, это нельзя считать просто случайным попаданием в глубь бункера. Даже крупный разведотряд сталкеров вряд ли бы сунулся туда, пускай бы за ними гналась вся аномальная нечисть Зоны. Тут мы имеем дело с заранее продуманным планом и высокой подготовкой его исполнителей.

- Ни у одной группировки не найдется столько высококлассных бойцов, - согласился Рид.

- Совершенно верно и речь здесь может идти только о спецподразделении сильной страны. Единственными, кто кроме нас обладает достаточным влиянием в регионе, могут быть только русские.

- И буквально незадолго скорее всего они же взорвали свой самолет, - напомнил ему Рид.