После первоначальных колебаний, Глену понравилась школа. Все было знакомым, но немного другим. Портреты, в основном, были новыми, но некоторые первоначальные до сих пор сохранились. От отца он получил постоянный доступ в тайную комнату Гарри после событий на Защите от Темных Искусств. Ему придется обновить чары по возвращении домой, но это не имело значения. Это был знак доверия отца, который заставил мальчика почувствовать себя счастливым. А шутка, которую они сыграли над профессором Амбридж, стала самым ярким событием недели Глена. Сначала он не мог и вообразить себе, как можно сыграть шутку с учителем, но, увидев, какой ужасной она была, мальчик сознательно присоединился. Теперь после первого наказания, он и Гарри до сих пор отправляли случайные комментарии и сообщения днем и ночью, что подсказывала фантазия. Было довольно весело видеть, как она роняла ложку во время ужина и выбегала из Большого Зала, схватившись за голову. Мародеры, прошлые и настоящие, развлекались на годы вперед.

В самом начале уроки для мальчика были путанными. Такими же странными, как и для Гарри, Рона, Гермионы и Джинни в прошлом. Ему пришлось учиться использовать волшебную палочку для всех заклинаний во избежание подозрений. Движения палочкой для простых заклинаний были абсолютно непонятны ему. Раньше ему не нужно было знать такие основы, поскольку все это он делал автоматически с помощью мысли и жеста. Ему приходилось учить формулы заклинаний и движения, которые остальные знали уже шесть лет. В его времени таким вещам обучали только для самых сложных заклинаний, для которых большинство волшебников используют волшебные палочки. А простым не учили, их только показывали. Они могли заучивать магические формулы, чтобы запомнить заклинание, но обычно они забывались, когда заклинание становилось автоматическим. Но в этом времени он понял причину необходимости скрывать это. Во время войны любое преимущество может быть полезным, а если враг его отца узнает о могуществе беспалочковой магии, и о том, кто это умеет, то Гарри в конце концов проиграет. Глен был в этом уверен.

В пятницу вечером Гарри увидел в гостиной сына и дотронулся до его плеча. Он планировал это несколько дней и сейчас решил, что пришло самое время.

— Глен, у тебя есть время, или ты занят сейчас? — спросил он на старом языке, чтобы воспрепятствовать любителям подслушивать.

— Я ничем особо не занят. А что случилось, пап?

— Я собираюсь навестить близкого друга и хотел бы, чтобы ты лично познакомился с ним. Может этот человек произведет на тебя неправильное первое впечатление, но как ты только ты узнаешь его, ты поймешь, что это хороший человек.

Глен кивнул и встал, последовав за отцом из общей гостиной. Гарри повел его в подземелья замка, оба на время задумались. Глену было интересно, зачем старший парень завел его на территорию Слизерина. А Гарри размышлял, как он изменит впечатление Глена от одного из его лучших друзей. Он всю неделю собирался должным образом представить своего сына Севу, но никак не получалось. Он вспомнил первый урок по зельям с тех пор, как Глен присоединился к ним, вспомнил о едких комментариях и поморщился. Поскольку он был сыном Гарри, Севу приходилось также оскорблять его на людях, как и самого Гарри. Даже несмотря на то, что он это ненавидел, Сев понимал свою ответственность, работа шпионом была бесценной, и если ушей Волдеморта достигнет хоть одно слово, что он не был враждебным по отношению к Поттерам, его позиция будет под вопросом. Гарри это знал и был готов к такому, ведь это было не искренне отношение, а лишь притворство. Однако Глену это не было известно. Насколько он знал, Сев был злым профессором зельеваренья.

Наконец, ребята достигли глубоких подземелий, и Гарри остановился перед личными апартаментами Мастера зелий. Легко постучав, он стал ждать ответа. Глену было немного некомфортно находиться так далеко от Башни Гриффиндора, в особенности учитывая его печальный опыт со слизеринцами. Когда дверь распахнулась, младший мальчик ахнул и сделал шаг назад, в то время как Гарри и Сев обменялись веселым взглядом.

— Можно нам войти? — спросил Гарри у мужчины. В ответ, Сев шире открыл дверь и отошел в сторону. Гарри тут же вошел, но Глен не шевельнулся. Он с шоком уставился на самого ненавистного учителя школы, а на лице его был написан страх. Гарри глубоко вздохнул и повернулся к сыну.

— Глен, входи. Он не кусается.

— По крайней мере, не сильно, — с усмешкой добавил Сев. Это не успокоило равенкловца, но он нерешительно вошел в комнату. Сев резко захлопнул дверь за ним, заставив мальчика слегка подпрыгнуть. Хихикнув, мастер зельеваренья провел студентов в гостиную и предложил присесть. Когда они поудобнее устроились перед камином, держа в руках напитки, Сев начал разговор.

— Итак, чем я заслужил присутствие целых двух Поттеров?

Гарри ухмыльнулся и повернулся к своему старому другу, указав на сына, который, очевидно, испытывал неловкость.

— Мне показалось, что пора должным образом представить тебя Гленедаду. Я в том смысле, что он здесь уже неделю, а я до сих пор не привел его к тебе.

— Да, я задавался вопросом, когда ты надумаешь. Должен признать, я был… заинтригован им.

Повернувшись к растерянному мальчику, Гарри указал на Сева.

— Глен, хочу представить тебе нашего Мастера зельеваренья Северуса Снейпа. Несмотря на внешний облик, он не такой первоклассный ублюдок, как показывает себя. Я узнал его, когда он учился на пятом курсе в Хогвартсе. Это был один из временных отрезков, которые мы посетили, учебный год 1975–1976. Мы оба были на Слизерине, и я отчасти научил его стоять за себя. Вскоре после того, как мы попали туда, мы оба стали неразлучны. Я не говорил ему свою настоящую фамилию до того дня, как ушел, потому что, как я понял, между нашими семьями веками существовала родовая вражда. А мы вновь объединили Снейпов и Поттеров. На самом деле, это удивительно. Я просто подумал, что тебе будет приятно узнать этого человека без маски. Человека, которым он действительно является, а не того, что показывается остальному миру.

Глен осторожно взглянул на профессора зелий, замечая его расслабленное поведение, и на лице появилось выражение веселья. Он выглядел так, как будто собирался рассмеяться.

— П-почему вы такой другой здесь, сэр? — нерешительно спросил он мужчину. Сев глубоко вздохнул и посмотрел на Гарри с безмолвным вопросом, можно ли доверять мальчику. Получив в ответ легкий кивок, он подробно рассказал о событиях, которые привели его к профессии шпиона, и после этого. Глен ужаснулся, услышав, через что пришлось пройти профессору, и уважение к этому человеку подскочило на несколько пунктов. Они немного поболтали втроем, пока Сев не поднял вопрос, который собирался задать Мальчику — Который-Выжил.

— Гарри, можно спросить о зелье, которое ты обещал сварить для меня?

— Антидот к Адскому Зелью?

— Да. Когда ты собираешься его готовить?

— А ты не хочешь его сварить?

Глаза мастера зельеваренья зажглись при перспективе стать первым человеком за восемьсот лет, который создаст давно позабытое зелье.

— Ты серьезно?

— Конечно.

— Но это ты знаешь рецепт и инструкции…

— Знаешь что, подожди–ка минутку.

Гарри прикрыл глаза и сконцентрировался на образе книги, которую писал годами, когда находился в прошлом. Взрослый мужчина, поняв, что Гарри что–то призывает, взмахнул рукой, открывая на минуту дверь, а затем захлопнул ее. За это время в комнату влетели шесть толстых книг. Одна за другой они приземлились на колени Гарри, а он передал их Севу. Мужчина тщательно осмотрел их, но ничто не говорило о том, что этим книгам уже несколько сотен лет. На них были наложены чары сохранения, однако стиль был определенно старомодный.

— Что это? — спросил он.

— Книги, которые я написал за четыре года в прошлом. Одна по Светлым зельям, одна по Темным, одна про антидоты к Темным зельям, еще одна по антидотам к Светлым зельям, и две книги по древним Темным Искусствам. Все они содержат знания, которые мы утеряли, но написаны кратко, без обычных бессвязных мыслей перестаравшихся авторов. Когда ты закончишь с ними, передай директору. Уверен, он хотел бы прочесть это.