— Это наше богатство, — сказал ей Рон. — Гарри и я изобрели квиддич, а это авторский гонорар и проценты за тысячу лет.

Молли тут же потеряла сознание, а Сириус посмотрел на своего крестника.

— Гарри, вы оба сделали все одинаково?

— Да, а что?

— Ну, почему тогда в твоем хранилище меньше, чем у Рона?

— Потому что я больше потратил. Ты знаешь Домус Корвус Коракс?

— Штаб Ордена? — растерянно спросил Сириус, не видя связи.

— Да. Я построил его. Это мой дом.

Сириус открыл рот, как и остальные взрослые, а Гарри самодовольно усмехнулся им в ответ.

— Что? Вы думаете, что у меня будет так много денег, а я не потрачу их на что–то полезное? Нет, я построил Корвус Коракс и дал ключ Юстасу, моему деду, чтобы у него были деньги после смерти его родителей, еще один ключ я дал Дамблдору на финансирование Ордена. Вы никогда не задумывались, откуда у Ордена деньги?

Ремус медленно кивнул, «Это был ты. Это все сделал ты».

— Да. Я основал Орден и подумал, что лучше всего мне спонсировать его. Может, у меня меньше денег, чем у Рона, но все же их достаточно, чтобы безбедно прожить несколько веков.

— А зачем ты дал нам ключи? — спросил Ремус.

— Потому что я хочу, чтобы вы помогли мне потратить их. У меня их слишком много. На самом деле я намного богаче Малфоев.

Все кивнули и набрали полные сумки золота. Артур привел Молли в чувства и помог ей сесть обратно в тележку, пока мальчики наполняли свои сумки.

Поход оказался довольно хорошим до тех пор, пока Гарри не отделился от группы и не направился в Лютный Переулок. Родители Уизли начали протестовать, но их заставил замолчать взгляд Джинни. Ремус любознательно посмотрел на него, но предпочел промолчать. Однако Сириус схватил Гари за руку и развернул. Гарри отреагировал на чистом инстинкте, отбросив крестного на землю и уперевшись коленями в его грудь прежде, чем кто–нибудь осознал, что происходит. Рефлексы вампира были иногда полезны. Когда Гарри понял, кто это был, он робко поднялся и протянул руку своему крестному. Сириус с беспокойством посмотрел на него, но принял руку. Поднявшись, он отряхнулся и хмуро посмотрел на Гарри.

— И куда ты собрался идти?

— В Лютный Переулок, — пришел ответ в будничном тоне.

— Ну, нет. Это для Темных волшебников.

— Тогда я подхожу к этому месту, — возразил Гарри.

— Не говори так, Гарри! Ты же не злой.

— Нет, не злой. Сириус, я не хочу снова обсуждать это, в особенности здесь. Мне кое–что нужно в Лютном Переулке, что я не смогу найти здесь, и ты знаешь, что я могу позаботиться о себе.

— Тогда я пойду с тобой, — упрямо заявил Сириус.

— Сириус, как ты думаешь, что сделают завсегдатаи Лютного Переулка, когда увидят Сириуса Блэка. Раньше, когда ты был беглым преступником, ты бы мог пойти. Но сейчас твое имя отмыто, тебя проклянут через пару минут, как ты войдешь.

— О, а Гарри Поттера — нет?!

— Конечно, нет, если я спрячу свой шрам, никто не узнает меня. У Ежедневного Пророка до сих пор нет фотографии моего нынешнего облика, так что без шрама меня не узнают.

— Тебя узнали в Дырявом Котле!

— Но это другое. Во–первых, мой шрам было легко увидеть, во–вторых, я был там с Роном, Гермионой и Джинни, и, в-третьих, люди ожидают появления Гарри Поттера в Дырявом Котле. Но никто и не думает увидеть меня в Лютном Переулке.

— Мне все равно это не нравится, — недовольно сообщил Сириус. Гарри глубоко вздохнул и посмотрел в глаза мужчины.

— Сири, не нужно, чтобы тебе нравилось, ты должен просто принять это. Я иду в Лютный Переулок, и ты не можешь остановить меня.

— Но…

— Нет.

Гарри развернулся и направился в сторону темного проулка, собираясь зайти в зоомагазин за гостинцем для змей.

На следующий день Сириус был по–прежнему расстроен непослушанием Гарри. Последний, однако, не понимал, почему Сириус решил, что может контролировать его жизнь. Его не было на горизонте до третьего курса Гарри, а потом он пропустил годы, которые Мальчик — Который-Выжил провел в прошлом. Гарри достаточно повзрослел, теперь он юридически совершеннолетний. До сих пор он выживал и сам, и нянька ему не нужна.

После обеда Джинни и Гарри вышли из Большого Зала и наткнулись на ухмылявшегося человека, что заставило их остановиться. Гарри смотрел на парня перед собой, зная, что это противостояние когда–нибудь должно было случиться. Он ждал этого с самого начала года, но думал, что это произойдет раньше.

— Что тебе нужно, Малфой? — спросил он скучающим тоном. Второй юноша насмешливо усмехнулся.

— Я хочу вызвать тебя на дуэль, Поттер.

Гарри и Джинни недоверчиво смотрели на слизеринца. Пятикурсник вызывает на дуэль Мастера дуэлей! Гарри старался не рассмеяться.

— Ты, должно быть, шутишь, Малфой! Я ведь должным образом тебя побью!

— Не будь таким уверенным, Поттер. Я изучал магию намного дольше тебя, и мой отец обучил меня нескольким… трюкам.

— Это все хорошо, но я знаю намного больше заклинаний, чем ты.

— Это мы еще посмотрим.

К этому времени вокруг пары начала собираться толпа. Остальная школа тоже ждала подобного, и все очень хотели посмотреть это зрелище. Дамблдор и остальные учителя вышли вперед и внимательно смотрели на происходящее на случай, если все выйдет из–под контроля. Вряд ли они, конечно, смогут остановить Гарри, если он решит сделать что–то безрассудное. Но пока не было признаков этого. Оба мальчика заметили присутствие учителей и знали, что должны вести себя должным образом. Малфой презрительно усмехнулся и повторил свой вызов.

— Поттер, я вызываю тебя на дуэль.

Гарри обдумал эту идею, и на его лице появилась злая улыбка.

— Я принимаю вызов.

— Гарри! — вмешался Дамблдор. Юноша улыбнулся директору.

— Сэр, мне кажется, Волшебная Реформа Закона 1411 года постановляет, что любой вызов на дуэль, сделанный ведьмой или волшебником старше 14 лет, принятый кем–то старше того же возраста, является юридически обязательным. Вызов был сделан, я его принял. Вы не можете вмешиваться, и никого из нас не могут наказать на заклинания, если они входят в рамки взаимно согласованных правил.

— Гарри, я знаком с этим законом, — сказал Дамблдор, немного удивленный тем, что Гарри знает о нем. — Но я должен возразить…

— Профессор, вы сможете возразить после дождичка в четверг, это не даст никакой разницы. Вызов принят, дуэль состоится, с вашим или без вашего одобрения.

Остальные студенты вели себя тихо во время этого диалога, удивленные тем, что кто–то может говорить с директором таким тоном. Несмотря на тот факт, что он ненавидел Гарри, Малфой, казалось, наслаждался тем, как юноша поставил учителя на место. Как только Гарри закончил разговор с главой Ордена, он обернулся к своему сопернику.

— Какие правила мы устанавливаем?

— Можно все.

— Согласен, — с усмешкой ответил Гарри. Собравшиеся студенты и учителя ахнули, понимая, что это значит. Могут использоваться любые заклинания или формы нападения. Единственное правило — никаких правил. Позволяются даже Непростительные, и если один из дуэлянтов будет убит, второй не подвергается наказанию, поскольку правила были согласованы обеими сторонами. Это была довольно порочная лазейка в волшебной юридической системе, но никто из Министров никогда не пытался это изменить, поскольку большинство ведьм и волшебников даже не знали об этом. Только хорошо обученные и фанатичные чистокровки.

— Когда и где? — спросил Гарри.

— Поле для квиддича. Сейчас.

Гарри кивнул, и пара вышла из замка, вся школа последовала за ними. Дойдя до поля, они дождались, пока все поднимутся на трибуны, а Дамблдор подойдет, чтобы убедиться, что нормы соблюдаются. Ребята поклонились друг другу и разошлись на несколько шагов, вытаскивая волшебные палочки и приходя в готовность. Дамблдор кашлянул и наложил сильный щит над полем, чтобы шальные заклинания не попали в студентов. Он выпустил искры, сигнализируя, что дуэлянты могут начинать.