– И зарегистрировалась в отеле тоже под именем Элен Эбб!

– Конечно, а как же иначе? – усмехнулся Мейсон. – Она прилетела сюда под позаимствованным именем Элен Эбб и под ним же зарегистрировалась в отеле. Не забывайте, что она старалась остаться неузнанной, скрыть свою личность, имея в виду благотворительные пожертвования здесь и в других местах.

– И она не пыталась уклониться от допроса в лос-анджелесской полиции?

– Допроса о чем? – спросил Мейсон.

– Об убийстве ее мужа.

– Господи! – воскликнул Мейсон, – неужели вы серьезно считаете возможным допрашивать ее в связи со смертью ее мужа?

– Конечно!

– В таком случае вовсе не нужно было лететь в Эль-Пасо. Единственное, что от вас требовалось, это позвонить мне по телефону и сообщить, чтобы я привез мою клиентку в окружную прокуратуру. Я бы сделал это с удовольствием.

– И разрешили бы ей ответить но все вопросы? – спросил Трэгг.

– Конечно, – улыбнулся Мейсон. – Естественно, могли бы прозвучать такие вопросы, на которые я посоветовал бы ей не отвечать. Если вы предполагаете выдвинуть против нее какие-либо обвинения, я не намерен допускать ущемления клиентки в своих конституционных правах... Когда закончите завтрак, можете подняться к миссис Ансон и побеседовать с ней.

– В вашем присутствии, разумеется? – спросил Трэгг.

– Конечно.

– Мне кажется, – сказал Трэгг, – что это окажется пустой тратой времени. Разрешите мне еще раз взглянуть на газету, пожалуйста.

Мейсон протянул газету лейтенанту.

Отправив в рот большой кусок яичницы, Трэгг расправил газетные листы и принялся читать, автоматически пережевывая пищу. Постепенно, сосредоточив все внимание на тексте, он позабыл двигать челюстями и сидел с набитым ртом, пока не закончил читать статью. Тогда лейтенант отложил в сторону газету, выпил одним залпом остатки кофе и вздохнул:

– Сомневаюсь, чтобы из-за того, что нам сообщит миссис Ансон, стоило подниматься наверх и спускаться вниз на лифте.

– Можно мне еще раз посмотреть статью? – спросил Рассел.

Трэгг отдал ему газету.

Детектив из полиции Эль-Пасо перечитал репортаж. На его лице появилась улыбка.

– Билл Пиккенс, – заметил он, – сумеет неплохо продать такой материал и в другие газеты.

– Именно, – согласился Трэгг. – А вы обратили внимание, как легко он ему достался? Знаменитый адвокат по уголовным делам приезжает из Лос-Анджелеса, входит в банкетный зал, где заседает какая-то общественная организация и присутствуют репортеры, выкладывает две тысячи долларов наличными, а потом, не подумав, выходит из зала и прямиком, не оглядываясь, идет к клиентке, которая изо всех сил старается остаться неузнанной.

– Когда я читал статью Пиккенса, – признался Рассел, – я как-то не подумал о такой возможности.

– Ну, так подумайте сейчас, – проворчал лейтенант Трэгг. – Если мы поднимемся наверх и станем говорить с миссис Ансон, это будет походить на отлично отрепетированный спектакль, где роли выучены и проверены режиссером мистером Мейсоном. Тот день, когда Перри Мейсон был принят в Ассоциацию адвокатов, нужно считать черным днем для осуществления закона!

– Что вы, лейтенант! – улыбнулся Мейсон. – Надо быть всегда справедливым даже к тем людям, которые в данный момент вам неприятны. Закон предусматривает, чтобы невиновные были оправданы, а виновные осуждены и наказаны... Разве я в своей деятельности не стараюсь добиться того же самого?

– Если бы вы еще действовали более ортодоксальными методами, – сказал Трэгг.

Официантка принесла Делле Стрит и Перри Мейсону тарелки.

– Дайте мне счет за весь наш столик, – сказал Мейсон. – Пусть это будет моим сегодняшним вкладом в осуществление закона.

– Вы будете настаивать на своем присутствии на всех стадиях допроса миссис Ансон, Мейсон? – спросил Трэгг.

– Конечно.

– Вы разрешите ей отвечать на вопросы?

– На некоторые вопросы, – задумчиво ответил адвокат. – А на некоторые вопросы я отвечу сам.

– На какие вопросы вы разрешите ей отвечать?

– Если вы спросите у нее о смерти ее мужа что-то, что сможете вменить ей потом в вину, я разрешу ей ответить только отрицательно.

– Другими словами, вы будете не только отвечать за нее, но и думать, подсказывать каждое слово, каждый жест и каждый взгляд.

– Я так не говорил.

– Я так говорю.

– Я совершенно не собираюсь спорить с вами, лейтенант, – сказал Мейсон.

– А что вы собираетесь делать? – спросил Трэгг.

Мейсон развел руками.

– Как мне кажется, теперь бессмысленно продолжать благотворительную анонимную акцию. Благодаря стараниям Билла Пиккенса, секрет стал известен всем, ну, а ваша история сыграет решающую роль.

– Какая еще _м_о_я _и_с_т_о_р_и_я_?

– Ох, Билл Пиккенс достаточно ловок, чтобы раздобыть продолжение, сказал Мейсон. – Несколько минут назад я видел, как он заглядывал в ресторан. Очевидно, он спрашивал у портье, где я, а тот сказал, что завтракаю. Он будет ожидать меня у входа, чтобы вцепиться мертвой хваткой, ну и, естественно, мне придется познакомить его с вами. Можно не сомневаться, он знаком с детективом Расселом, и у него хватит ума сообразить что к чему, даже если он не получит разрешения на интервью с Сельмой Ансон позднее... Конечно, от меня он больше не добьется ни слова. Я и так зол на него за публикацию в газете материала, который меня совершенно не устраивает... Но, вообще-то, Билл Пиккенс дождался своего великого дня!

– М_ы_ хотели бы избежать подобных публикаций в данный момент, сказал Трэгг.

– Я понял вашу позицию, – улыбнулся Мейсон.

– Хорошо, Мейсон, вы выиграли, – признал Трэгг. – Заплатите по счету. Дайте девушке щедрые чаевые. Идите и сообщите репортеру все, что считаете нужным. Мы не станем вам помогать в этом деле.

Лейтенант Трэгг повернулся к полицейскому Эль-Пасо.

– Правильно, Сид?

– Правильно, – ответил Рассел.

Подошла официантка.

– Все в порядке? – спросила она.

– О, да, – сказал Трэгг. – Дайте счет мистеру Мейсону, он заплатит вам хорошие чаевые, потому что крупно выиграл сегодня.