Генерал Бил любил своего драчливого Бенни, своего чудо-летуна, любил ревнивой, безрассудной любовью. Он все время думал и беспокоился об этом трудном, избалованном и сумасбродном чаде, ему казалось, что Бенни нуждается в постоянной заботе — а кто еще о нем позаботится? Кто возьмет этот труд на себя? И кто еще, кроме него, может с этим справиться? Бенни был волен делать все, что ему вздумается, лишь бы разрешал генералу Билу верно ему служить.

Лейтенант из отдела майора Блейка тем временем продолжал перекличку.

— Второй лейтенант Уиллис, Стэнли Джей?

Ответа не было.

Полковник Росс встрепенулся:

— Отметьте, что он отсутствует. Я в курсе дела.

Кто-то из заднего ряда крикнул:

— Он в госпитале…

По залу прокатился приглушенный гул.

Лейтенант повернулся кругом и доложил майору Блейку:

— Отсутствующих без уважительных причин нет, сэр.

Майор Блейк поднялся. Подправил рукой кончики усов, потом, опершись костяшками пальцев о крышку стола, наклонился вперед и громко официальным тоном сказал:

— Вас собрали для того, чтобы полковник Росс, инспектор ВВС, представляющий здесь генерала Била, мог прочесть вам исправленный текст приказа, где уточняются права и обязанности военнослужащих, временно прикомандированных к АБДИПу. Прошу вас внимательно выслушать. Это очень важно. Итак, слою полковнику Россу.

Полковник Росс встал из-за стола.

— Прежде всего, — произнес он, — я бы хотел сказать несколько слов о сути проекта и о причинах, по которым вас сюда направили. — Он замолчал, медленно и внимательно обвел взглядом рады черных лиц. — Вы принадлежите к немногим избранным, — продолжал он, — вас отобрали из большого числа претендентов; за время обучения вы проявили способности и черты характера, позволяющие использовать вас в качестве основного ядра при осуществлении проекта, имеющего огромную важность для ВВС и для страны в целом.

Полковник Росс снова на минуту замолк и оглядел лица сидевших в первом ряду. Он увидел взволнованный блеск глаз, снова услышал — во всяком случае, ему показалось, что слышит, — ропот, на этот раз едва различимый.

— Я уверен, что все вы хорошо знаете боевые заслуги летчиков Девяносто девятой истребительной эскадрильи. Проявленное ими мужество и боевое мастерство подсказали главнокомандующему ВВС сухопутных войск мысль о том, что, когда у нас будет достаточно подготовленных пилотов, бомбардиров, штурманов и стрелков из числа цветных военнослужащих, можно будет создать столь же эффективную группу средних бомбардировщиков. Это время настало. И выбор пал на вас.

Он решил снова сделать паузу, чтобы проверить, насколько ему удалось овладеть аудиторией, подчинить их себе властным голосом и уверенным видом; но они молчали — видимо, решили дать ему высказаться до конца. И хотя в молчании некоторых чувствовался скрытый протест, все они, видимо, догадывались, что ему известно об их заговоре, и рассчитывали узнать из его речи, как много он знает и что собирается предпринять.

— Вас ознакомили с планом нашей дальнейшей работы, — сказал полковник Росс. — На основании результатов тестов и достижений в боевой подготовке здесь, в Оканаре, будут распределены обязанности каждого внутри группы. После этого вас направят в Орландо, в школу прикладной тактики, где вы прослушаете курс командиров эскадрилий и офицеров административно-хозяйственной службы авиационных групп. Вы составите то ядро, вокруг которого впоследствии могут быть организованы и обучены авиационные группы полного состава. Я надеюсь, что в будущем те, кому доведется служить в одной из ваших эскадрилий, смогут гордиться этим не меньше, чем летчики Девяносто девятой истребительной эскадрильи. А теперь я зачту вам приказ, — не останавливаясь, продолжал он. — Это тот же приказ, с которым вас ознакомили в день приезда, но с добавлением одного параграфа, в котором определяются ограничения на тот период, пока вас не расформируют по авиационным группам. Мы надеемся, что вы будете добросовестно исполнять все, что от вас требуется. Успех работы вашей группы будет зависеть от точного соблюдения всех предписаний, от вашего поведения и военной выправки, от быстрого и точного исполнения приказов, все это не менее важно, чем профессиональные навыки. Итак, послушайте текст приказа. «Штаб Управления анализа боевых действий и потребностей авиации сухопутных войск, Оканара, Флорида…»

Полковник Росс читал медленно и отчетливо.

— …приказ подписан генерал-майором Билом, — закончил он и посмотрел в зал — ему хотелось понять, что скрывается за наступившим молчанием, — и невольно почувствовал исходившую из зала волну скрытого недовольства. У него было всего несколько секунд на размышление, и, поколебавшись, он все же спросил: — У кого есть вопросы по приказу, джентльмены?

Он услышал, как скрипнул стул под майором Блейком — тот не мог вмешиваться в действия старшего, но чувствовалось, что он не одобряет этой, как он считал, уступки мятежникам. Полковник Росс молча ждал вопросов.

Из задних рядов раздался чей-то голос:

— В общевойсковом уставе двести десять, раздел десять, параграф девятнадцать, сказано об офицерских клубах; там говорится, что они должны быть открыты для всех офицеров, проходящих службу в данном гарнизоне.

Майор Блейк снова возмущенно скрипнул стулом.

— Встаньте, пожалуйста, — сказал полковник Росс. — А то я не вижу, с кем разговариваю. Спасибо. Да, вы совершенно правы. Именно так говорится в уставе организации службы в гарнизонах, военных городках и на авиабазах. Ни одно общественное здание не должно использоваться исключительно для какой-то особой, привилегированной группы. Но приказ, который я вам только что прочел, совсем о другом. В этом приказе генерал Бил объясняет причины, по которым отдельные здания и сооружения на территории АБДИПа закрыты для прикомандированных. Если вы будете пользоваться этими помещениями вместе с постоянным личным составом гарнизона, не имеющим отношения к вашей группе, это может помешать развитию у вас чувства локтя; а это является одной из наиболее важных целей, преследуемых данным проектом. Надеюсь, вы это понимаете?

Еще один офицер поднялся на противоположном конце аудитории.

— А скажите, полковник, — спросил он, — отдельные вагоны для черных на местной железной дороге, они что, тоже призваны развивать чувство локтя?

— Это должны вам объяснить те, кто принимает законы в этом штате, — сказал полковник Росс. — Мы с вами служим в армии. Ни в одном из армейских уставов вы не найдете упоминания о каких бы то ни было различиях в зависимости от расы, вероисповедания или цвета кожи. И вы это знаете. Солдат — всегда солдат; это все, что я могу вам сказать как представитель армии США.

Снова поднялся тот, кто задавал первый вопрос.

— Сегодня утром из гарнизона выставили человека, который хотел с нами поговорить, полковник. Я это сам видел.

— Человека, которого выставили из гарнизона, лейтенант, выставили потому, что он нарушил правила, обязательные для всех журналистов, допущенных на территорию части. Он отправился беседовать с вами, не дождавшись разрешения генерала Била, что совершенно недопустимо. Если в газету попадут сведения о некоторых видах техники, расположенной на территории части, и деятельности личного состава, этим обязательно воспользуется разведка противника. Поэтому ничего нельзя печатать без соответствующего разрешения. Необходимо строго соблюдать все правила секретности, иначе это может обернуться огромными дополнительными потерями и даже повлиять на исход крупных боевых операций. Я рад, что вы об этом заговорили. Мне бы хотелось, чтобы тут была полная ясность. — Полковник Росс взглянул на часы. — К сожалению, у меня нет больше времени, чтобы ответить на другие ваши вопросы, — сказал он. — Однако вы, разумеется, знаете, что как инспектор ВВС, то есть генеральный инспектор генерала Била, я обязан заниматься расследованием всех жалоб и нарушений. Каждый из вас вправе в свободное от службы время прийти ко мне в кабинет и обсудить со мной любую проблему. Так что я надеюсь, если у кого-то возникнут вопросы, он придет ко мне, и мы все как следует обговорим.