Орудие убийства, кстати, тоже не найдено. Патологоанатом подтвердил, что во всех четырех случаях использовался один и тот же нож. Это Джеку интуиция подсказала и так. Ладно.

Аквалангисты выкупались вдоволь, но так и не нашли конечности убитой. Да Джек и не надеялся. Не зря же девушке отрубили руки. Явно не для того, чтобы выбросить их тут же в реку. Нет. Скорее всего, она смогла царапнуть подонка. Это уже было что-то. Теперь надо искать мужчину с царапинами на теле. Предположительно на лице. Согласно статистике, девушки чаще всего царапают именно лица нападающих на них мужчин.

Еще и в утренних газетах на первых полосах красовалась фотография, заштрихованная большей частью пикселями, но всё равно способная вызвать нервный срыв у людей со слабой психикой.

Только ленивые издательства не напечатали про маньяка в своих утренних статьях. Ох уж мне эта свобода слова, свобода печати. Джек поднялся и ещё раз прошелся по своему кабинету. Там, внизу уже столпились корреспонденты, мечтавшие засыпать его своими бестолковыми расспросами. Он, конечно же, мог и дальше сидеть в кабинете, но за Габриэллой скоро нужно будет ехать. Так что нет смысла отсиживаться. Да и не в его это привычке.

Джек накинул куртку, поправил вечно мешающийся галстук и не спеша побрел вниз, придерживая бок рукой.

— О, Джек! Давно тебя не видел. — К нему шел один из тех бывших коллег, кого Джек опрометчиво считал раньше своим другом. — Ты сильно исхудал. Слышал, тебя ранили недавно.

— Проваливай, Гарри, — не оборачиваясь, сквозь зубы сказал Джек. С этого Гарри такой же друг, как из Габриэллы маньяк-убийца. Не стоит тратить своё время на людей, для которых ты на самом деле ничего не значишь.

Гарри никак не отреагировал на эту фразу. А, по фиг. Не хотелось забивать им свою голову. Пошло оно всё.

Внизу у входа в здание полиции, как Джек и предполагал, уже столпилась галдящая стайка стервятников. Даже непогода их не берет. Журналисты и репортеры наготовили свои камеры, поднимали выше разные яркие микрофоны, и осыпали Джека вопросами:

— Детектив О'Нилл, правда, что убитая вчера девушка это четвертая жертва серийного маньяка?

— Расскажите, как быстро вы планируете схватить убийцу?

— Уже установили имя убитой? Кто она?

— Детектив О'Нилл, у вас уже есть подозреваемые?

— Уделите нам минутку!

— Детектив О'Нилл!

Джек устало прикрыл глаза рукой, защищая лицо от щелкавших объективов фотокамер.

— Расследование продолжается, — жёстким стальным тоном он оборвал поток вопросов, и расталкивая плечом репортеров и зевак, спустился со ступеней на Бродвей. Вырвавшись, наконец, из толпы, Джек вздохнул свободнее и направился к своей машине сквозь стену проливного дождя.

Здание Хирургического отделения казалось серым от потоков воды, что ручьями опадали с хмурого неба. Ветер срывал последние красно-желтые листья с деревьев, и гонял их по мокрым лужам и тротуарам. Джек остался в машине наблюдать за входом, и ждать когда оттуда покажется Габи. Девушка всегда отличалась пунктуальностью. О'Нилл очень ценил в людях это качество, и сам редко когда опаздывал.

Ровно в семь утра Габи вышла из здания, и пробежалась под дождем до его машины. Мужчина отметил бледность девушки, её растерянный взгляд, дрожащие руки. Её вид его обеспокоил.

Черт, она говорила, что сегодня операция у её деда. Джек и забыл про него, завозившись со своими делами, сосредотачиваясь исключительно на расследовании. И всё равно так ни к чему и не пришёл. Настроение мигом испортилось. Чтоб его.

Он захотел поцеловать девушку, но смог себя удержать. Сперва узнаем, что её так расстроило.

— Как Том? — спросил О'Нилл, когда Габи уселась к нему в машину. С её куртки каплями стекала вода. Длинные волосы успели напитаться влагой, и машину наполнил запах её фруктового шампуня. Джеку это определенно нравилось.

Девушка судорожно вздохнула, и он отметил, с каким трудом Габи держит себя в руках. Её пальцы подрагивали от большого волнения. Весь вид выражал сильнейшее горе. О, только бы старик не помер, подумал Джек.

— Он в коме. — Тихо ответила Габи. — Эрик Дуглас сказал, что надежды нет.

Глаза девушки переполняли непролитые слезы.

— Крошка. — Джек протянул к ней руки и крепко сжал её холодные ладони своими. И отметил, как доверчиво Габи подалась к нему и уткнулась носом в его плечо. — Тише. Не плачь. Знаешь, сколько случаев бывает, когда пациент сам выходит из комы? — Как назло Джек не помнил ни одного такого случая, ну да это и неважно сейчас. — Таких случаев полно. — Он провел рукой по её вздрагивающей спине. — Кома, это ведь ещё не смерть. А Эрик Дуглас самый настоящий кретин. Я думаю, что твой дед поправится.

— Правда так думаешь? — не поднимая головы от его плеча, спросила Габриэлла.

— Правда.

— Спасибо, Джек. — Габи немного отстранилась. — Поехали к тебе, я должна сделать укол антибиотиков. Как у тебя сегодня самочувствие? — Он видел, что девушка старается сменить тему. Можно ей в этом помочь.

— Самочувствие не очень. Страдаю без яблочного пюре. — Улыбнулся Джек. — Всерьез задумываюсь о зависимости от детского питания. Производители туда явно что-то подмешивают.

Габи немного расслабилась, и села на своё сидение ровно, наблюдая, как Джек заводит машину. Дворники на лобовом стекле работали без перерыва.

— Как у тебя дела на работе? — спросила она, тайком вытирая пролившуюся на щеку слезинку.

— Убийство. В прочем, все подробности можно будет узнать из любой газеты. — Джек вздохнул, и почувствовал облегчение. С Габи он действительно мог говорить про свою работу, как и она с ним про свою. И это было очень не обычно. И от этого ещё более притягивало его к Габриэлле. — По городу разгуливает чокнутый маньяк. Вчера убита четвертая жертва. Я хочу, чтобы ты была очень аккуратна, Габи. Была осторожна. Всегда.

— Хорошо. — Теперь девушка смотрела на него внимательно. — У тебя тоже не лучший вид, — она снисходительно улыбнулась.

— Я не был дома со вчерашнего вечера. Сперва побывал на месте, где обнаружили тело, потом в морге, потом сидел у себя в кабинете, над бумагами. И только сейчас попаду домой.

— Тебе нужно отдохнуть. — Габи протянула к нему руку и легонько дотронулась до его правой руки, свободной от руля. Джек слегка сжал её пальцы. От её робкого прикосновения к нему он, несмотря на усталость, почувствовал жар в крови. Воображение тут же нарисовало ему возможную картину развития событий этим утром. Слишком богатое воображение. Тяжеловато будет сдерживаться, когда Габи начнет менять повязку на его животе. Тем более он уже и так слишком возбудился от картинок в своем воображении. Черт, это уже не смешно.

— Пожалуй, сегодня я сам сменю пластырь на швах. — Сказал он. — Так будет лучше.

— Лучше для кого?

— Для тебя, крошка. — Джек внимательно посмотрел на нее. — Если будешь касаться меня руками, когда мы будем одни в моей квартире, то я за себя не отвечаю.

— О! — Габи смотрела на него во все глаза. И страха в её взгляде не было. Как не было и грусти, с которой она села к нему в машину. Джек был рад, что смог её немного расшевелить.

— Я так не хочу тебя торопить, Габи. — Он сильнее сжал её пальцы. — Поэтому только укол. Остальное я сделаю сам.

Габи промолчала. Но Джек видел несогласие в её упрямо поднятом подбородке. Весь вид её так и говорил: «Знаю я, как ты сам себе обработаешь швы!»

Джек только усмехнулся. Ему нравилось её упорство, и ответственность, с которой она подходит к любому делу. Из нее получится превосходный врач.

В его квартире было тихо и пусто. Всё так же, как он и оставлял вчера вечером, перед походом в кино. Джек снял пиджак и устало опустился на диван, вытягивая ноги. Затем, ослабив узел на тёмном галстуке, стянул его через шею и бросил на кресло у стены. Без этой удавки было значительно свободнее. Мужчина размял затекшую шею, покачав головой, и сквозь полуприкрытые веки наблюдал, как Габриэлла снова проделывает манипуляции со шпицем и с ампулой. Как она, закатив рукав его рубашки, перетягивает руку специальным жгутом, протирает кожу спиртовой салфеткой, затем колет напрягшуюся синюю вену. Девушка делала всё на автомате. Как если бы они были сейчас в больнице, и Джек сидел бы на кушетке в процедурном кабинете, а не на своём диване.