— Вообще–то мы только что пытались протянуть ниточки между К. К. и разрушением порталов, — напомнила Фиби.

— Все сходится на том, что мы имеем дело с призраком, так? — сказала Пайпер. — И, очевидно, не с одним.

— Да, и К. К. имеет к этому какое–то отношение, — добавила Пейдж.

— Следующий вопрос: как мы собираемся все это выяснять? — продолжила Фиби.

— На этот вопрос я могу ответить, — проговорил некто.

В дверях гостиной стояли Лео и К. К. Пирс.

— Мой жених, Джейс Фрейзер, погиб почти год назад, — с трудом выговорила К. К.

Коул и Пейдж уступили свои места на диване Лео и К. К. Пайпер из другого конца комнаты с большим интересом наблюдала за их действиями. Терзавшая К. К. страшная усталость, несомненно, пошла на убыль, хотя ей явно все еще нездоровилось. Но по крайней мере она стала связно излагать свои мысли, что уже неплохо.

Столь же ясно было видно, что она старается держаться поближе к Лео, но совсем не как потаскушка или ветреница, она больше походила на цветок, тянущийся к солнечным лучам. Эти штучки–дрючки Лео, как их называла Пейдж, похоже, вернули К. К. ее со знание.

Встретившись с ним глазами, Пайпер тепло улыбнулась ему: «Молодец». Лео улыбнулся ей в ответ. Внезапно посерьезнев, он повернулся к К. К.

— Мы все очень сожалеем о твоей потере.

— Спасибо, — тихо проговорила К. К. Она быстро и настороженно обвела глазами комнату и остановила взгляд на Коуле, который отодвинулся от нее как можно дальше, чтобы не пугать ее. Сейчас Коул стоял в дальнем конце комнаты рядом с креслом Фиби.

— Вы все так добры ко мне, — сказала К. К. — Не знаю даже, что бы со мной могло случиться при таких обстоятельствах.

— Все еще не помнишь, как оказалась в «РЗ»? — спросила Пайпер.

К. К. отрицательно покачала головой.

— Очень смутно. Я просто куда–то шла, куда — сама не знаю, и, казалось, шла целую вечность. — Она наморщила лоб, вспоминая. — Но совершенно не знаю зачем.

— Ничего, К. К., — ободрил ее Лео. — Когда будешь к этому готова, то все вспомнишь.

К. К. тускло улыбнулась.

— Полагаю, твой прошедший год был не из легких, — заговорила Пейдж. — Имею в виду, со дня смерти жениха.

— Да, это так, — ответила К. К. — Я все время говорила себе, что смогу перенести это, выдержать, но… — Она запнулась, протянув руку к чашке чая, которую принесла ей Пайпер. — Я, разумеется, лгала себе, перенести это оказалось немыслимо. Наверно, поэтому…

Ее прервал очередной звонок в дверь.

— Это ко мне, — сообщила Пейдж, нацепляя свою шляпу, и направилась к двери.

— Ой, так ты ведьма! — воскликнула К. К.

Пейдж резко остановилась. Комнату заполнило напряженное молчание.

— Ну, в общем–то это всего лишь наряд ведьмы, — пояснила Пейдж. — Для Хэллоуина.

Звонок еще раз звякнул.

— Продолжайте, — сказала она остальным и пошла к двери. — Сейчас вернусь.

Но К. К. тотчас же позабыла о сказанном и, обхватив себя руками, почему–то скорчилась на диване.

— Что такое, К. К.? — с беспокойством спросил ее Лео. — Опять боли?

Пейдж тихонько вернулась и стала в дверях.

— Я вспомнила, — прошептала К. К. — Теперь я вспомнила, что сделала.

Три сестры дружно обменялись взглядами.

— И что же ты сделала, К. К.? — осторожно спросила Пайпер, пытаясь сохранить спокойствие в голосе.

— Не могу, — простонала К. К. — Не могу сказать вам, вы подумаете…

Пейдж присела на корточки около нее.

— Ну конечно, можешь, — мягко сказала она. — Мы здесь для того, чтобы помочь, а не судить тебя.

Трясущимся пальцем К. К. указала на обвисшие поля ведьминской шляпы Пейдж.

— Заклинание… Я пыталась произнести заклятие, — прошептала она. — Я пыталась вернуть Джейса из мира мертвых.

— Заклятие?! — воскликнула Фиби.

И вскочила на ноги, отчего Пейдж испуганно отшатнулась назад, а К. К. прижалась к спинке дивана.

«Начинается», — подумала она.

Начинаются крики, вопли, сейчас ее опять станут обвинять в том, что она сделала что–то ужасное, противоестественное, отвратительное. А потом будут наказывать за содеянное.

В это мгновение вновь зазвонил звонок у входной двери. Пейдж с силой оттолкнулась от пола, встала и пошла открывать, попутно оглянувшись на Фиби.

— Давайте без преувеличений, ладно?

— А что это за заклинание? Какие в нем были слова? — спросила Фиби, пытаясь использовать тон помягче, но воспоминание об ужасном видении само собой вынуждало ее вести разговор немного более жестко, чем следовало бы. Она сделала шаг по направлению к дивану, но в этот миг Коул остановил ее, мягко взяв за плечи.

— Ладно, — сказал он, — успокойся, из ссоры ничего путного не выйдет.

К. К. удивленно воззрилась на них. Было совершенно ясно, что Коула и Фиби связывают близкие отношения, но в таком случае, как полагала К. К., он должен был бы принять сторону Фиби. А он, похоже, наоборот, защищал ее. За исключением Джейса, такое еще никому не приходило в голову.

К. К. села чуть прямее.

— Это было заклинание оживления мертвых, — ответила она Фиби. — То есть таков был его смысл, но слов я не помню. С той поры многое забылось.

Фиби хотела что–то сказать, но прежде чем она заговорила, в разговор вступила Пайпер.

— Не волнуйся, К. К., — сказала она. — Сложно что–либо вспомнить, когда находишься в подобном состоянии, сами знаем. Но на один вопрос, думаю, ты в состоянии ответить.

— Хорошо, то есть попробую.

— Что вообще тебя навело на мысль о таком заклинании? — спросила Пайпер. — Ведь это, мягко говоря, необычный выбор.

«О нет, — подумала К. К. — Не могу объяснить, вряд ли вообще когда–нибудь смогу».

Она взглянула на своих новых знакомых. Ведь они приняли ее, подумала она. Поначалу испугавшись, К. К. быстро поняла, что никто здесь не собирается причинять ей вред. Наоборот, все как–то пытаются помочь, но если она расскажет им всю правду…

— А почему ты вообще решила, что заклинание сработает? — спросил Лео, не дождавшись ответа. — Ты, наверно, уже пробовала что — то подобное?

— Никогда! — выкрикнула К. К. и затрясла головой. — Если бы дедушка и бабушка хотя бы раз поймали меня за таким занятием, они бы…

«Ну вот, и все рассказала…»

— Тебя воспитывали бабушка и дедушка? — спросила ее Пайпер.

К. К. кивнула.

— Что ж, нам это хорошо знакомо, — сказала Пайпер. — Нас тоже воспитывала бабушка.

Она, разумеется, имела в виду только себя и Фиби, но сейчас не было никакого смысла погружаться в холлиуэловские семейные тонкости.

Следующая фраза вылетела из уст К. К. совершенно непроизвольно:

— А она любила вас?

— Конечно, — удивленно ответила Пайпер.

Сестры тяжело вздохнули.

К. К. внезапно поняла, что действительно хочет попытаться объяснить им свое положение, и более того, она очень нуждается в их понимании и помощи с их стороны.

— Мне кажется, мои дедушка и бабушка любили меня, — с трудом проговорила она. — То есть мне кажется, они пытались. Ведь они так и не смогли примириться со смертью моего отца, он был их единственным ребенком. Когда мне было восемь, он и моя мама погибли в море. День обещал быть ясным, но внезапно налетел шторм, и их лодка перевернулась. Они утонули.

— И родители твоего отца взяли тебя к себе? — спросил ее Лео. К. К. снова кивнула. — А родители твоей матери?

— Я о них ничего не знаю, — сказала К. К. — Не думаю, что они еще живы. Мои бабушка и дедушка были очень строгие, — продолжала она. — Ну, во–первых, как вы понимаете, они были достаточно старые, но потом мне вдруг стало ясно, что это из–за меня самой, из–за тех штучек, которые я иногда выкидывала.

— Какие же это штучки, К. К.? — мягко спросила ее Пейдж.

«Что мне им сказать?» — подумала К. К.

— Ну, всякие странности, — сказала она наконец. — Случались разные дикие происшествия, но только не с людьми. Я никогда никому не причиняла вреда. Но стоило мне только из–за чего–нибудь расстроиться, сразу что–то начинало происходить: вдруг закрывались двери или горелки на плите зажигались, хотя рядом никого не было. А однажды, когда мне не позволили сделать памятную карточку ко дню рождения мамы, мне было особенно плохо и грустно, и во всем доме разом вылетели стекла. Это был тот день…