Ну почему нельзя признать, что некоторые люди бывают агрессивны? А почему не постараться войти в положение, ведь с каждым может случиться такое?
Карел весь чуть ли не дымился от смеси злости и недоумения. Он мог себе объяснить все, что угодно, но почему-то не мог поверить даже самому себе.
Друзья друзьями, но, Мастер их подери, никто не заслужил такого к себе отношения, так может, и вправду, убраться куда подальше и не заниматься этим? Извиниться перед Хельгой, дать отбой ребятам и взяться, наконец, за работу, а не так, как сегодня. Если бы Кристиан не был таким понимающим человеком, да еще и замешанным во всем этом, не миновать бы Карелу беды. А так нет, обошлось, хоть ему и казалось, что предстоит еще тяжелый разговор.
Впрочем, если братья уже там, Хельга им все рассказала – тогда и опоздание Карела, и его нежелание здороваться на ступеньках становится совершенно понятным и оправданным. Абель вот тоже, если куда-то спешит, не замечает никого и ничего – за столько лет можно было бы привыкнуть хотя бы к брату и прощать всех прочих людей.
Карел остановился, не дойдя до петушинника двух десятков шагов, прислонился плечом к стене жилого дома и скрестил руки на груди. Он уже смог убедить себя, что делает это только ради Джои. Джои ведь не виноват, что у него такая заботливая и чуткая мать.
Джои, если подумать, вообще ни в чем не виноват. И Карелу очень хотелось верить, что они успеют и что с парнем ничего не случится.
Проходящий мимо мужчина с густой порослью на лице тронул его за локоть.
– Эй, парень, у тебя все в порядке? Тебе не нужен врач?
– Да я сам врач, – огрызнулся Карел и тут же сбавил тон. – Нет, у меня все хорошо. Правда. Спасибо.
И чуть оттолкнул мужчину от себя. Тот пожал плечами и направился дальше по своим делам.
Карелу показалось, что в следующий переулок за «Домом петуха» свернул Ян, хотя этого быть и не могло, и все равно направился следом. Улочка была пуста.
Наверное, стоило все же повидать Яна. Он мог бы сказать что-то настолько злое и неправильное, что у Карела мозг бы сразу встал на место: он снова начал бы понимать, где находится то, что делать правильно, а где – то, что запрещено.
Всего-то и нужно было – отталкиваться от противного. Слушать Яна, кивать, мотать на ус, соглашаться с ним, а делать все наоборот. Или соглашаться и делать то, что он говорит, потому как часто было очень сложно поспорить с вескими аргументами, которые ставили в тупик. И даже если разум или что-то там еще, что может так паниковать, бил тревогу, волей-неволей приходилось пасовать перед тем, с чем поспорить не можешь.
Но Яна не было на улице, потому что Ян был или дома, или уже на работе, и спросить совета Карелу было не у кого, а сам он не знал, поступает он правильно или нет. Абель, который мог заменить Яна в своем скептицизме, тоже сидел сейчас внутри и ждал его.
Да его, собственно, все уже ждали.
Тяжело вздохнув, Карел потянул тяжелую дверь на себя. В петушиннике было все так же шумно и темно. Он пробрался к дальнему столу, где было слишком много людей, которых он видел впервые.
– Опаздываешь, – как-то не очень дружелюбно поприветствовала его Хельга.
– Я знаю. Заходил к виновникам нашей встречи.
Хельга кивнула и тут же отвернулась к немолодому мужчине, что-то ему рассказывая.
И даже не спросила, не нашелся ли Джои. Значит, и не думала о том, что он еще может быть жив. Карел прошел к столу и сел между парнем с очень большими темными глазами и, что совершенно удивительно, Яном.
Карел наклонился к нему и удивленно поинтересовался, старательно понижая голос:
– Ты здесь откуда?
– Я не разделяю взглядов этих людей, но это не значит, что мне нравится мысль, что в любой момент мой ребенок может пропасть.
– У тебя есть ребенок? – Карел удивленно вскинул брови.
– Нету. Любой ребенок, – отозвался Ян и прекратил разговор.
Он ничего не сказал, даже не отвернулся, но что-то в его лице неуловимо изменилось настолько, что желание общаться тут же пропало.
К счастью, практически сразу слово взяла Хельга. Карел совершенно не понимал того, о чем она говорит. Что-то слишком сложное и специализированное, какие-то призывы, что-то совсем не то, чего следовало бы ожидать на таком мероприятии. И Карел ее не слушал.
Не потому что ему было все равно, каким окажется результат, просто он все равно ничего не понимал. Карел решил для себя, что просто пойдет и сделает то, что скажет Хельга. Пока что ему Хельга ничего конкретного не говорила.
Все, что оставалось Карелу – это наблюдать за людьми, сидящими вокруг стола. Кто-то, как и он, не слушал Хельгу, кто-то, наоборот, внимал и даже что-то спрашивал.
Ни Абель, ни Кристиан даже не посмотрели на него, с разной степенью интереса повернувшись к Хельге. Ян, также не проявляющий жажды общения, тоже смотрел на рыжую, слушая, видимо, через слово.
Тибо за столом не было. Карел вообще внезапно понял, что очень давно не видел Тибо – и, что самое главное, совершенно не хотел его увидеть. Наверное, их постоянное общение зависело только от того, что тот сам находил Карела и вообще старался держаться поближе. Только потом Карел начал задумываться о бессмысленности этой дружбы, но, видимо, Тибо видел в нем что-то такое, что было ему нужно, и, конечно, не собирался делиться своими мотивами с самим объектом дружбы. А потом объект просто перестал быть интересным.
Хотя, возможно, Карел просто-напросто был обижен и не хотел этого признавать.
Хельга закончила инструктаж. Она, видимо, заметила, что Карел ее совсем не слушает, поэтому вывела его из мыслей, тронув за плечо. Заводчане вокруг уже вовсю обсуждали план действий.
– Если мы сейчас все встанем и уйдем, это вызовет подозрения и за нами наверняка увяжутся ребята с Мастерской, – Карел поджал губы, причислив и себя по месту работы к улице Мастерской. – Поэтому уходим потихоньку, встретимся уже на месте. Ты пойдешь со мной.
– А куда мы идем?
Карел проследил взглядом за тем, как, переговариваясь, уходят братья. Кристиан, поймав его взгляд, подмигнул и тут же вернулся к беседе.
– А как ты думаешь? – прищурилась Хельга.
Карел пожал плечами. У него не было никакого представления о том, где можно было искать уродов, похитивших Джои.
Ну, вот, он уже сам перестал в этом сомневаться!
– Карел, они торгуют людьми. Понимаешь? Торгуют! Так где они могут быть?
– Да нет, ерунда, – отмахнулся Карел. – Там же где-то Мастер. Где-то рядом. Не станут же они под носом у Мастера…
– Если они действуют не по его приказу, – помрачнела Хельга. – Да и вообще, если бы Кристиан сейчас не ушел, он обязательно поднял бы палец вверх, – она повторила за своими словами, – и наставительно сказал, мол, вы даже не представляете, насколько Мастер близко. И начал бы объяснять, что наше правительство в наших сердцах.
Хельга, скорее всего, сильно преувеличивала, но за этим скрывалась такая неприязнь к людям, работающим на Мастера, что Карелу стало неприятно. Он поспешно кивнул, предлагая продолжить размышления по вопросу.
– У дома Торговли есть склад. И Кристиан обещал открыть нам двери. Вот только я очень сомневаюсь, что сам он не в курсе, что там происходит.
– Скорее всего, не в курсе, – вступился за Кристиана Карел, только не для того чтобы обелить его в глазах Хельги, а из-за того, что ему хотелось с ней поспорить; чтобы она согласилась. – Во-первых, он бы тогда не стал в этом участвовать, а во-вторых, его очень часто не бывает, поэтому, думаю, эти дела могут твориться за его спиной.
– Не надо его защищать, – Хельга скривила губы и потянула Карела за плечо, поднимая со стула. – Пойдем, наша очередь.
Они уже вышли на улицу, когда Хельга внезапно наклонилась к его уху и прошептала.
– Дай руку.
– Зачем?
Карел протянул руку ладонью вверх, но Хельга ударила его по предплечью и сама согнула ее в локте.
– Дурень, – Хельга ухватилась за сгиб и наклонила к нему голову. – Разговаривай со мной о чем-нибудь, иначе никто не поверит, что мы не просто так прогуливаем работу. И вид сделай такой, возвышенно дурацкий.
