- Поживем пока здесь, - говорил он, - рисуя пальцем узоры на ее груди, - а потом будет видно. Работать не торопись, отдохни. Ближе к осени поедем в отпуск. Куда-нибудь далеко-далеко, где народу поменьше. А потом делай, что хочешь, учись или работай. Или ничего не делай. Только, пожалуйста, будь рядом.
- Хорошо, - покорно, отвечала она, прижимаясь к нему горячим телом и нежно целуя впадинку между плечом и шеей, - все будет, как ты хочешь. Лишь бы вместе...
Он чувствовал, что она улыбалась. От нежности щемило сердце, и Игорь мысленно благодарил Бога за то, что тот дал ему еще один шанс быть по-настоящему счастливым. Он уж на это и не надеялся. Все хотят любви сердцем, мечтают о ней, без устали пытаются найти, раз за разом ошибаясь, снова ищут, набивая синяки и шишки, а иногда и расшибая лоб. Часто людям кажется, что поиски оказались успешными, однако со временем приходит осознание, что в какой-то момент просто испугались признаться себе в досадной ошибке, найдя лишь любовь телом.
Наверно, кому-то этого вполне достаточно, а кто-то безмерно рад иметь хотя бы это. Что ж, в том нет ничего дурного. Каждый согласится, что кроме любви есть много других прекрасных чувств, но Игорь точно знал, что существует и нечто иное, редкое, найти которое так же трудно, как поймать золотую рыбку.
Под утро она уснула, а он долго лежал, слушая легкое дыхание и ощущая тепло доверчиво прильнувшего к нему тела, мечтательно улыбался и думал, как счастливо изменится его жизнь. Так и не сумев заснуть, в начале восьмого Игорь осторожно, чтобы не разбудить Машу, встал и сразу же позвонил Эмме Петровне. Извинившись за ранний звонок, сказал вполголоса:
- С сегодняшнего дня новая уборщица не работает.
Секретарь, ответила так, как отвечала всегда:
- Хорошо.
Затем позвонил домработнице и попросил не приходить раньше полудня, потому что его гостья встанет поздно. Женщина молча удивилась: Вике ее присутствие никогда не мешало, а других в этой квартире давно не было. Третий звонок был Вике, но она не ответила, видимо, принимала душ. Придется позвонить позже.
Он не думал, как и что скажет. Это было неважно. Важным было поставить в известность, что его больше нет в Викиной жизни, потому что он женится. Наверно, жестоко, но ей он ничего не обещал. Кроме всего прочего, Игорь всегда знал, что любви между ними нет, никогда и не было, следовательно, и переживать долго Вика не будет. Просто двое взрослых людей познакомились, понравились друг другу и в какой-то момент поняли, что вместе быть им удобно, приятно и, что самое главное, необременительно.
То, что Вика имела в отношении него определенные планы, он, разумеется, понимал. Было бы странно, если бы таких планов не существовало, но точно так же он понимал, что не всем планам в этом мире суждено сбыться. О женитьбе они еще не говорили, да он и не поддержал бы подобного разговора из-за несвоевременности, связанной с тяжелой болезнью Резникова. Вика же, видимо, была в Игоре абсолютно уверена и поэтому не торопилась, просто дожидаясь удобного момента. Его такое положение дел полностью устраивало: никакого особого желания сделать кого-то своей женой он не испытывал. Все шло как шло. Хотя, надо признаться, что если бы желание все-таки возникло, Вика была бы первой, о ком он подумал. Но это было в прошлом. Сейчас же все изменилось, и прошлое перестало что-либо значить: в его жизни появилась любовь.
Телефон зазвонил, когда Игорь собрался писать записку Маше. Софья плакала и просила срочно прийти. Он рванулся к двери.
Маша проснулась поздно и в футболке Игоря, которую, после некоторого раздумья, взяла с полки шкафа, вышла из комнаты. В квартире было тихо. Маша заглянула еще в две комнаты, потом на кухню. Нигде никакой записки не обнаружила и поэтому подумала, что Игорь вышел ненадолго и скоро вернется. Хотелось кофе, но она не решилась хозяйничать в пустой квартире, поэтому взяла какую-то книгу и села в кресло. Не читалось... Вспомнился вчерашний вечер.
Она до дрожи в ногах каждый раз боялась заходить в кабинет, потому что было абсолютно неизвестно, откуда взялось то напряжение, которое не отпускало ее с первого дня работы здесь. Хозяин кабинета был хмур и неприветлив, темные глаза следили за ней иногда с такой неприязнью, что, казалось, он вот-вот топнет ногой и закричит: "Вон отсюда!" А когда проходил мимо, то Маше казалось, будто от него пышет жаром. Прямо нечистая сила! Большой, темный, красивый...
Но ее почему-то тянуло к нему, хотелось положить руку на голову, провести кончиками пальцев по волосам, заглянуть в глаза и увидеть то доброе, что так старательно пряталось от других, а потом смотреть, как губы этого неулыбчивого человека медленно растянутся в улыбке. Она отчаянно завидовала той, которая, несомненно, была в его жизни, могла это сделать, и которой он улыбался.
Дни шли. Маша, вконец запутавшись в своих мыслях и испугавшись того непонятного, что так бесцеремонно вторглось в ее жизнь, решилась попросить другой участок работы. И пусть он окажется хуже, зато она перестанет встречаться с этим странным человеком и постоянно думать о нем. Ей обещали, только надо было доработать здесь до конца недели. Но вышло все по-иному.
В замке повернулся ключ, и Маша замерла от страха. Ну, почему он ушел и оставил ее одну? Она могла бы утром по его глазам понять, насколько правдивыми были слова и обещания, прозвучавшие ночью. Может, он уже забыл о них? Или они изначально не значили ничего? Вот появится сейчас, посмотрит на нее холодными темными глазами, потом спросит, не торопится ли она домой. И почему она не ушла раньше? Наверно, надо было все же уйти, он ведь даже записки не оставил...
Кто-то прошел на кухню, и Маша, набравшись храбрости, осторожно заглянула в открытую дверь. К сожалению, это был не Игорь.
- Здравствуй, деточка, - улыбаясь, приветливо заговорила с ней пожилая женщина, - вижу, ты уже проснулась. Зови меня Семеновной, я домработница. Хозяин предупредил, что у него гостья.
- Здравствуйте, - ответила Маша и, вспомнив, что на ней только футболка Игоря, покраснела, закусив губу.
- Да не смущайся ты, мне обсуждать хозяина не положено. Хочешь - отдыхай, а нет - приходи на кухню, будем обед готовить.
Маша согласно кивнула головой. Разговора, правда, не получилось, обе молчали, но обед вскоре был готов. Семеновна заторопилась домой, сообщив, что хозяин обедает в два. Маша снова осталась наедине со своими невеселыми мыслями и сомнениями. Но вот прозвенел звонок, и она, совершенно измученная ожиданием, поспешила открыть дверь.
Однако вместо Игоря в квартиру, как хозяйка, вошла девушка. Высокая и красивая, уверенная в себе. Она небрежно скинула с ног модные босоножки, взяла из шкафа тапочки и только потом спросила замершую от дурного предчувствия Машу:
- Хозяин еще не приходил? Ты из фирмы? Окна моешь? Мой лучше, я проверю.
- Нет, не из фирмы, - едва прошелестело в ответ.
- Тогда кто?
Девушка внимательно оглядела Машу и задержала взгляд на футболке Игоря. Видно было, что та ей хорошо знакома.
- Правильно я поняла, что ты провела здесь ночь?
Она с удивлением и даже какой-то брезгливостью продолжала разглядывать Машу. В глазах не было ни гнева, ни негодования. Так смотрят на таракана, неожиданно обнаруженного на сияющей чистотой кухне. Маша невольно поежилась, но ничего не ответила. А девушка, подождав минуту, продолжила:
- И где Игорь тебя такую подобрал? Через две недели у нас свадьба, а он все никак не угомонится. Да не смотри на меня так, живу я здесь, а сегодня у мамы ночевала. А ты думала, что такой красавец - мужик бесхозным ходит? И не вздумай зареветь...
Она еще говорила что-то ужасное, презрительно кривя ярко накрашенные губы, но Маша уже не могла этого слушать: зажав уши ладонями, кинулась в спальню. Когда она, переодевшись, вышла в коридор, то увидела, что невеста стоит на том же месте. Смерив Машу презрительным взглядом, она насмешливо спросила:
- Надеюсь, ничего не украла?
