не прощу. Я почти "просверлила" отверстие рядом с ним. Теперь оно даже сильнее. Мое сердце
хочет, чтобы я бросилась в его объятья, почувствовать его тепло вокруг себя снова. Но разум
говорит, что это не лучший путь. После того, что он сделал, я боюсь ему дать второй шанс.
- Нет, Лукас, - отвечаю я тихо, не показываю того, что я это говорю, убивает меня. - Второго шанса
не будет.
Я вижу, что гнев наполняет его глаза, они передвигаются в сторону коридора. Они быстро смотрят
на меня, в них много холода, я убегаю от него, не желая приносить вред, который я только, что
причинила ему.
Весь оставшийся день я ходила с чувством того, что я сделала что-то неправильно, но со мной
было и чувство стыда. Все только ухудшилось, когда Чад остановил меня в коридоре, чтобы
пригласить снова. Конечно Лукас проходил мимо в этот раз и видел нас разговаривающими. Он не
отвернулся. Вместо этого его глаза сверлили меня, когда он проходил.
Когда я пришла домой, я сделала уроки и вяло сидела на ужине. Потом Кайл провел для меня еще
один урок вождения. Это был тот же маршрут, по которому мы ездили в дом престарелых. Он
почувствовал что-то не ладное и спросил, хочу ли я домой. Он пообещал, что теперь мы будем
выезжать несколько раз в неделю для занятий. Когда мы были одни, я подумывала спросить у него
знает ли он о лечебных способностях, которые есть у нашей семьи. Что плохого в этом вопросе?
Потом я вспомнила предупреждение своей матери и промолчала.
***
Лукаса не было на следующий день. Я волнуюсь о нем, но не решаюсь просить, где он. Флаеры
выпускного бала появились по всей школе и кажется все разговаривают об этом.
- Мы пойдем все вместе, - вопит Гвен на обеде. - Все четверо. Так как у нас нет свиданий.
Тогда Лиза прочищает горло.
- На самом деле у меня свидание.
Новость для меня и Гвен.
- Я иду с Джаредом с работы. Я спросила его вчера.
Она сильно покраснела и стала смотреть вниз на лоток.
- Я собиралась спросить у тебя,- заявляет Тайлер с удивленной уверенностью.
Гвен смотрит на меня ошеломленно, затем переводит взгляд на Тайлера.
- Ты спрашиваешь Райли?
Тайлер усмехается.
- Нет, без обид Райли, но я прошу тебя, Гвен.
У нее отвисает челюсть.
- Ты?
Он кивает, а она поворачивается, ища мое одобрение.
- Скажи "Да", ты - идиотка,- смеюсь я над ней.
Она хихикает, пытаясь сохранять хладнокровие, несмотря на ее очевидное волнение.
- Ладно, да,- она говорит ему.- Но, что насчет Райли? Она может пойти снами, верно?
Тайлер колеблется, но не я.
- Ни в коем случае. Я не пойду на вашу вечеринку. Вы, ребята, идите и хорошенечко отдохните.
- Но, что насчет тебя? - спрашивает Гвен.
- Я действительно не хожу на танцы. Я некогда не была одна и не хочу побить рекорд сейчас, -
говорю я добродушно, заставляя их поверить в это. Это правда, что я некогда не танцевала, но не
могу представить, как это делаю не с Лукасом. Я немедленно наказала себя, потому что решила не
думать о нем сегодня. Пройдя еще один мучительный день, я полна решимости отчиститься от
всех чувств к нему.
Они смотрят широко распахнутыми глазами на меня.
- Ты некогда не была на танцах? - говорит Лиза, вызывая меня вернуться обратно к разговору.
- Последний раз, когда я проверяла, это не было требованием для выпускников, - шучу я.
Мы пообедали, разговаривали о лимузинах и выпускных платьях. По крайней мере, они говорили
об этом. Я ела молча, умудряясь пытаясь каждый раз когда кто-то смотрит на меня улыбаться.
***
На следующий день Лукас пришел в школу с гипсом и со страдающем выражением на лице. У
него запавшие глаза, и я чувствую боль его травмы, когда он опускается на стул рядом со мной во
время первого урока. Класс был все еще полупустой, и после того, как он смотрел на меня, когда я
отказалась от его извинений в тот день, я думала, что он сядет как можно дальше от меня. Но он
упрямо сидел рядом со мной, и игнорировал.
- Что случилось? - спросила я.
Он не двигался, а я подумала, что он не хочет отвечать, но потом перевел глаза на меня и пожал
плечами.
- Это был несчастный случай. Я закреплял гальку на крыше и упал.
- Ты упал с крыши своего дома?
- Да,- бормочет он сквозь закрытые губы.
- Тебе повезло, ты только поранил себе руку? Сломал?
Он вздыхает и поворачивается.
- Мы опять разговариваем?
Я ненавижу злость, сверкающую в его глазах, несмотря на его внешнее спокойствие.
- Мы с тобой и не переставали разговаривать.
- Просто не встречаемся, - говорит он, вздрагивая, когда его гипс ударяется об парту.
- Правда, - отвечаю я спокойно. - Ты принимаешь обезболивающие? Аспирин?
- Не твоя забота, - он откидывается назад и отворачивается от меня.
Это его правая рука, а я вижу, как он борется пытаясь сделать заметку левой рукой. Я чувствую
знакомое притяжение к нему, но теперь внизу. Но я знаю, что не могу быть с Лукасом. Нет смысла
даже пытаться. Было бы так легко вылечить его руку. Фиксация сломанной кости - это как езда на
велосипеде для меня, легко, как только возможно. Он вздрагивает, поскольку учитель возвращает
наше домашнее задание с той недели и Лукас берет его правой рукой, стукаясь гипсом, который от
его локтя к запястью снова натыкающийся на стол, на этот раз сильнее, издавая громкий звук.
В этот момент я решаю исцелить его. Последствия будут разрушительны. Я не могу смотреть на
него в таком жалком состоянии, когда я знаю, что могу сделать что-то с этим. Я лечила многих
друзей со сломанными конечностями, заставляя их думать, что это не так плохо, как думали врачи.
Интересно, как люди могут верить в более невозможности как в неправдоподобных существ, а не
в то, что я излечила их.
После звонка Лукас смотрит на меня с удивлением, поскольку я иду в шаг с ним по пути к
следующему уроку.
- Так, что это? Я должен сломать что-нибудь, чтобы ты стала доброй ко мне? - спрашивает он со
своей обычной ухмылкой.
- Я некогда не хотела, чтобы мы перестали быть добры друг к другу, - объясняю я и недовольно
смотрю на него.
Он морщится, опершись на здоровую руку, заставляет меня повернуться к нему.
- Я действительно сожалею, - говорит он.
Я киваю.
- Знаю.
Оставшаяся часть утра проходит между нами с неловким сдержанным дружелюбием, и я могу
сказать, что Лукас не знает, где он состоит со мной. Я не могу помочь ему, потому что так же не
знаю. Я знаю, что скучаю по нему, и я хочу быть с ним друзьями, но боюсь захотеть что-то
большое.
Перед обедом Лукас остается в классе, чтобы получить задания, которые он пропустил вчера. Я
ждала его у двери, коридор притих, потому что ученики разбрелись по классам. Когда он закончил, удивился, увидев меня.
- Привет,- он с улыбкой смотрит на меня.
- Я переписала тебе все записи от вчерашних утренних занятий. Они у меня в шкафчике, если они
тебе нужны.
На самом деле я торопливо сделала их перед уроком, чтобы это было предлогом остаться с ним
наедине и прикоснуться к нему.
- Конечно. Спасибо.
Он смотрит на меня неуверенно. Мое дружелюбное поведение очевидно путает его.
Мы вместе идем к шкафчику. В холле тихо, он терпеливо стоит рядом со мной, наблюдая, как
я набираю код и открываю металлическую дверцу. Я чувствую, что он проходит по мне глазами, я
стараюсь продолжать делать застенчивое выражение лица. Я хватаю бумагу и поворачиваюсь к
нему. Когда он протягивает здоровую руку, вместо того чтобы положить записи в протянутую руку, я касаюсь его ладони. Сразу же в моем животе трепещет нетерпение. Приятное ощущение
жужжания начинается, и я чувствую, как энергия растет. Оно достигает максимума, потом