- Дорого ли стоит этот амулет, Тимофей Егорович? - промямлила я тоскливо, предчувствуя заоблачную цену такого редкого амулета.
Денег-то старухиных почти не осталось, а зарабатывать я пока не научилась. За год, прошедший с ее смерти, помогала страждущим и болезным в нашем поселке, но платили мне по старой памяти, как и предыдущей ведьме, продуктами да сеном для коня. Пришлось тратить неприкосновенный запас из того самого кошеля, в котором хранились деньги Прасковьи.
- Эта вещь досталась мне бесплатно и к тебе переходит бесплатно. Один дорогой для меня человек много лет назад оставил ее мне с просьбой передать тому, на шее которого камень исчезнет. Так что носи и пользуйся, - улыбнулся хозяин.
- Благодарствую, Тимофей Егорович, - поклонилась я ведьмаку. - Вот и пригодится мне сегодня ваш подарок, в деревне нашей лихорадка уже неделю свирепствует, спасу от нее ни старому, ни малому не видно. Может хоть этот камень чудесный поможет.
Расплатившись все-таки за первоначальный заказ, я легко вскочила на Воронка и отправилась в обратный путь. Всю дорогу домой на душе было как-то тревожно, казалось, что следом за мной кто-то едет и смотрит в спину внимательным взглядом, но оборачиваясь я видела только пустой большак. Конь мой также волновался, дергал повод и оглядывался назад, то ли чувствовал беспокойство хозяйки, то ли действительно сзади была слежка. До поселка мы все-таки добрались без происшествий. Коряжищи стояли пустые и тихие, люди сидели по домам, боясь подхватить опасную хворь.
Проехав сразу к себе в избу, я спешно принялась за изготовление целебного отвара. К вечеру все было готово, осталось только применить подаренный амулет. Нащупав на шее камень, аккуратно стянула его с себя и проговорив нужный заговор на мгновение опустила его в зелье. Жидкость вспыхнула зеленоватым цветом и тут же погасла. Перелив отвар в подходящую бутыль, я сразу же направилась к односельчанам. Трудиться пришлось до поздней ночи, но уже к утру большинство людей поселка выглядело гораздо лучше, лихорадка прошла, оставалась только сильная слабость и жажда. Совсем обессилев я добрела до своей избушки и упала на кровать. Разбудил меня спустя несколько часов настойчивый стук в дверь.
- Сестренка, Арина, открой! - пищал детский голосок за дверью. - Беда пришла!
Вскочив как подстреленная, отрыла брату дверь. Алесь был бледным и очень слабым после болезни, на лбу мальчика выступила испарина. Молча втащила его в дом и посадила за стол, затем налила укрепляющий отвар и только убедившись, что ему стало немного лучше, начала расспрашивать.
- Рассказывай, что опять стряслось?
- Утром приехали стражники из столицы, требуют выдать им местную ведьму. Говорят, всех колдуний королевства разыскивают по указу Его Величества. Наши-то пока молчат про тебя, но долго не продержатся. Солдаты уже начали прочесывать все дворы в поселке, скоро и в лесок твой пожалуют. Уходить тебе надо, Арина, если не хочешь попасть к ним в лапы.
Еще бы мне этого хотелось, утопят ведь и дело с концом! Гонения на ведьм в нашей стране последний раз были более века назад, но кто знает, что пришло в голову нашему правителю? Поблагодарив от всей души брата, обняла его на прощанье и попросила передать родным, что вернусь, как только смогу. Кота тоже поручила Алесю, уж не оставит он старенького Уголька, покормит пока меня нет. Спешно собрав сумки, поместив в них самые нужные зелья, сменную одежду, кошель с оставшимися монетами, еду на первое время, я прикрепила их к седлу и отправилась в бега.
Погоня настигла в лесу, на подъезде к Переславлю, но благодаря тому, что я ориентировалась в наших местах гораздо лучше столичных стражников, мне удалось оторваться от преследователей. И вот мы с Воронком, взмыленным после бешенной скачки, брели вдоль лесного ручья в поисках места для привала.
- Уфф, жарковато сегодня, - внезапно пропыхтели у меня над ухом.
Я от неожиданности вздрогнула, выхватила из-за пояса нож и обернулась. За спиной никого не наблюдалось.
- Ну что ты дергаешься? Нет там никого, отстали они от нас! - снова донеслось, на этот раз слева.
Быстро оббежав Воронка, я прыгнула в ближайшие кусты, но человека там опять не обнаружила.
- Нууу, заметалась, как будто найдя кого, сможешь его одолеть своим ножишкой! - ехидно донеслось со стороны моего коня. В голову пришла дикая мысль о том, что это Воронок со мной разговаривает, тогда я настороженно повернулась к лошадиной морде.
- Не может этого быть! Ты же у меня больше года и до сих пор молчал? - чувствуя себя очень глупо, произнесла я, обращаясь к Воронку.
- Ничего я не молчал, просто до этого дня никто меня не понимал, - угрюмо протянул мой конь.
С ужасом уставившись на лошадь, я мучительно пыталась понять не сошла ли с ума, и если нет, то как все происходящее можно объяснить? Что такого произошло сегодня, чего не было в течение этого года? Озарение накатило волной радости, конечно, талисман Рудоцких! Значит я пока еще была в здравом уме, просто амулет давал способность понимать речь животных. Обратив свое внимание на ближайшую ветку, на которой сидела белка, попробовала с ней поговорить - но то ли белка попалась неразговорчивая, то ли понимать я могла исключительно лошадей, однако в ответ не раздалось ни слова.
- Ладно, Воронок, пора сделать привал, - устало произнесла я и опустилась на корни ближайшего дерева.
Конь подошел к ручью и принялся жадно пить - устал он сегодня шибко. Достав из сумки лепешку и бурдюк с водой, я начала поглощать свой незамысловатый обед. Насытившись, решила немного вздремнуть, и положив под спину плащ закрыла глаза.
- Не Воронок, а Святослав, - донеслось со стороны коня. - Я, конечно, не обижаюсь, ты ведь по незнанию меня так окрестила, но теперь-то, надеюсь, исправишься.
Мне хотелось снять талисман и временно разучиться понимать брюзжание собственной лошади, но обидится же. Промычав в знак согласия, я все-таки провалилась в сон.
Проснулась, когда солнце уже село и в лесу было очень темно. Конь стоял рядом и лениво пощипывал траву. Потянувшись, размяла затекшее тело, умылась и отправилась в путь. Переславль я решила объехать кругом, так как стража наверняка обыскивала сейчас город. Ехали мы молча, чтобы не привлекать внимания даже случайных путников. Наконец, ближе к обеду следующего дня достигли маленькой деревеньки из дюжины домов. Один из домишек стоял на отшибе, в него я и решила попроситься на постой. Дверь открыла женщина лет сорока в сильно поношенном платье, выражение лица у нее было растерянным, а глаза все время косили куда-то в сторону. Я спросила разрешения остановиться на ночлег, взамен пообещав оказать посильную помощь в лечении членов ее семьи, если кто в таковой нуждался. Женщина этому факту почему-то совсем не обрадовалась, грустно вздохнула, но все-таки предложила войти.
- Спать будешь в чулане, - показала она на еле державшуюся дверь в сенях. - Дома все лавки заняты. Из еды дам только похлебку и брюкву, мяса и хлеба давно нет. Помощи мне твоей не нужно, вроде не хворает у нас никто. Коня привяжи в сарае, сено найдешь там же на сеновале.
Поблагодарив даже за такой скудный ужин и накормив Святослава, я прошла в чулан и накрывшись своим плащом попыталась уснуть. Тело нещадно ломило после долгих часов в седле, мысли о том, что впереди полнейшая неопределенность, и страх, что меня нагонят, не давали заснуть. Когда совсем стемнело в сенях послышались тихие шаги, которые приблизились к двери в чулан. Плохо смазанные дверные петли заскрипели. Спала я не раздеваясь, поэтому мгновенно схватилась за нож на поясе. Только справиться с навалившимся на меня огромным мужчиной, как и предсказывал мой прозорливый конь, я не смогла. Нападавший быстро скрутил веревкой руки, отбросил нож и вытащил меня на улицу, где нас уже ждал отряд стражников. Один из солдат подвел моего коня, связал мне еще и ноги, и перекинул мою тушку через седло.
Ехать в таком положении было жутко неудобно, кровь приливала к лицу, а части седла больно впивались в ребра и живот, но на мои стоны никто не обращал внимания, оно и понятно - ведьма же, сама исцелится по приезду, а если утопят ее в столице, так и тем более нечего жалеть. От всадника до тошноты пахло потом и выпитым, видимо накануне, спиртным, что не добавляло мне приятных ощущений. На ночлег мы остановились в лесу, тогда меня все же накормили хлебом и дали хлебнуть воды.
