Некоторые попытки к обращению духоборцев в православие, как в Новороссийском крае, так и здесь, не имели почти никакого успеха. То же можно сказать как относительно духоборцев, так и о всех прочих раскольниках различных сект, поселенных в Закавказском крае. Если здесь и бывали обращения, то более номинальные, по наружности, и более в видах приобретения новых льгот. Исключение составляет одно только селение Бакинской губернии «Алты-Агач», где несколько десятков душ присоединилось к православию, кажется, по влиянию другой половины населения, состоящей из коренных православных, между коими были люди порядочные и добрые христиане, успевшие приобрести на них влияние. Что же касается до деятельности духовных миссионеров, то хотя они и здесь стараются об обращении сектантов, но до сих пор никакой пользы и успехов не оказали, и обращенные ими были большею частью люди такого рода, которые, но прибытии в здешний край православными, здесь уже сделались молоканами из корыстных целей, а потом из тех же целей, для приобретения новых льгот, будто бы по убеждению миссионеров, приняли вновь православие. Нельзя сказать, чтобы эти миссионеры не были достаточно подготовлены к исполнению своей обязанности в научном отношении. Но они полагают всю силу закона единственно в букве, а не в духе его и, к сожалению, соединяя фанатические понятия с прискорбными действиями любостяжания, налагают на обращаемых бремена тяжкие в делах обрядности и часто вредят им и самому делу излишнею строгостью и даже мстительностью, коль скоро прихожане не выполняют рабски их велений и прихотей. Меня удивляет то, что есть же у нас (как по крайней мере, пишут же часто о том в духовных и светских журналах) в Сибири, Китае, Японии и многих других странах миссионеры, подвизающиеся в деле обращения язычников истинно в духе апостолов, с неистощимым самоотвержением, энергией, христианским долготерпением являя в себе пастырей добрых, не щадящих самих себя для привлечения к стаду Христову овец и не сего двора: а для обращения своих же заблудших соотчичей, — таковых не оказывается. Дай Бог, чтобы в учреждаемом при Обществе о восстановлении за Кавказом православия миссионерском училище, образовались хотя со временем миссионеры, кои были бы лучшей нравственности и лучше приготовлены к успешному и прочному обращению раскольников, обитающих в Закавказском крае.

Полагаю не лишним прибавить несколько кратких, дополнительных сведений к этим заметкам о сектантах, поселенных в Закавказье.

Число русских сектантов в Закавказском крае с 1847-го по 1863-й год удвоилось, а именно:

В 1847 году их было обоего пола душ:

В Тифлисской губернии — 3484

В бывшей Шемахинской губернии — 4343

Итого — 7827

А в 1863 году:

В Тифлисской губернии — 4561

В Бакинской губернии — 6395

В Кутаиской губернии — 1714

В Эриванской губернии — 1651

Итого — 14321

Женского пола почти столько же: 14 355 душ; следовательно обоего пола: 28 676 душ. Но вероятно эти цифры умалены по причине утайки и беспечности составителей сведений на местах; а потому и можно полагать примерно, что русских раскольников в Закавказском крае приблизительно до 30 000 душ.

В числе этих 28 676 душ было показано:

Старообрядцев — 54

Духоборцев — 3256

Молокан — 9229

Жидовствующих — 1496

Духовидцев — 44

Скопцов — 42

Уже по внесении в мои записки этих заметок о раскольниках, и главнейше о духоборцах и молоканах, я нашел в «Чтениях Императорского общества истории и древностей России при Московском университете» 1864 года, в книге II-й донесение, сделанное в 1844 году министерству внутренних дел о духоборцах и молоканах, бывшим Тамбовским губернатором Корниловым, с коим я совершенно согласен в отношении вреда от распространения в русском простонародье этих двух сект. Что же касается предлагаемых им мер, то они, кажется, приняты не были и в исполнение не приведены, да и едва-ли принесли бы пользу, кроме разве сокращения переписки по делам о раскольниках. В Закавказском крае они вовсе не применимы.

Достойно внимания, что здесь неизвестно ни одного случая совращения в раскольничью секту кого-либо из туземцев. Поэтому я и полагал бы полезным, по мере могущего еще оказаться избытка в свободных казенных землях, водворять на них из русских переселенцев преимущественно раскольников, особенно из людей промышленных и ремесленных.

Со времени оставления мною управления государственными имуществами, мне уже не случалось быть в духоборческих поселениях Закавказского края. Но слышал я, что при настоящем порядке, по поступлении их в исключительное заведывание одними участковыми заседателями, бытовое их устройство нисколько не подвигается вперед, даже стало хуже, и что духоборцы еще более чем прежде предоставлены самим себе и своему собственному вредно-направленному произволу. Пьянство между ними всегда очень сильное, дошло до крайней степени, также как и другие низкие инстинкты, не ограждаемые никакими стеснениями. Вообще, можно сказать, что хотя нравственность и молокан не очень завидна, но все-таки, сравнительно, молокане едва-ли не лучше духоборцев.

Изложив в кратких, но верных чертах историю и характеристику этих людей, с которыми два раза мое служебное положение ставило меня в отношения, давшие мне возможность основательно познакомиться с их бытом и нравами, и передав здесь результат моих многолетних наблюдений и исследований по этому предмету — возвращаюсь к продолжению моей поездки из Абас-Тумана по уездам Закавказья.

Окончив обозрение духоборческих поселений, я направился 4-го сентября из последнего их селения Троицкого в дальнейший путь, сначала довольно ровный, хотя и лощинами, сближавшийся к речке Арпачаю и турецкой границе, затем гористый, каменистый, по косогорам, и снова ровнее только при спуске в Александропольскую долину, где с одной стороны, сверх гор средней величины, примыкает оконечностью гора Алагез, вечно покрытая снегом. Я прибыл в Александрополь того же дня, к пяти часам вечера, сделав всего 60 верст. Город расположен на пространной, возвышенной равнине, довольно обширен и по наружности совсем другого вида, нежели прочие города Грузии, более близкого к европейскому типу. Дома хотя и с плоскими крышами, но довольно благообразны, выстроены из необыкновенно мягкого и гладкого камня, составляющего прекрасный материал для построек, который выламывается подле самого города. Улицы широкие, две площади; население состоит главнейше из армян, но есть греки и татары, поселенные в отдельных кварталах. Две армянские церкви, не представляющие ничего особенного; садов нет, и только низменность в греческом квартале насаждена ивами и тополями. Разделяющая Россию от Турции речка Арпачай протекает в одной версте от города, а вблизи ее сооруженная второклассная крепость вновь исправлена и устроена, кажется, прочно и правильно, с двумя бастионами, из коих в южном, так называемом черном, содержатся арестанты, а в северном — красном, выходящем на почтовую Тифлисскую дорогу, находится красивая, изящной работы церковь, по внутренней и наружной отделке едва ли не лучшая в Закавказском крае, в новом вкусе, во имя Св. Александры, с иконостасами и ризницей, присланными Императрицей Александрой Федоровной.

По приведении к окончанию моих служебных занятий к Александрополе, я выехал 9-го сентября по направлению к Эчмиадзину, резиденции армянского патриарха, главному святилищу и центру армяно-григорианской народности и религия, в роде католического Ватикана. Проезжал я чрез большие армянские селения: Малый Караклис, Богускасар и Мастару, принадлежащие Эчмиадзинскому монастырю. До этого места дорога лежит по гористой и возвышенной местности, но, приближаясь к деревне Мастаре, спускается в долину, где климат становится заметно умереннее и мягче; здесь уже жители производят, сверх хлеба, сарачинское пшено, хлопчатник и имеют значительное хлебопашество.