Вернулся Леарза.
***
Наступавшая осень ознаменовала свой приход первыми заморозками; лужи на улицах ночью заледенели, и казалось, холодные мертвые пальцы хватали прохожих за нос. В кварталах закованных, впрочем, мало обращали внимание на смену времен года, и в особенности теперь. Дурные слухи ходили по городу.
Это был вечер, как любой прочий, и в рюмочной на восточной окраине Тонгвы было прилично народу: работавшие в дневную смену бездушные уже закончили, и многие заглянули сюда, чтобы погреться, пропустить стакан-другой и узнать последние новости.
Говорили о том, что управляющие в последнее время зверствуют; говорили о том, что задержали плату за прошедший месяц, что на соседнем заводе все еще хуже, что в Централе по-прежнему беспокойно. У кого-то родственники состояли прислугой в особняках Централа, и без новостей не обходилось.
Теперь собравшиеся люди понемногу начинали галдеть, заспорили. Многие из них знакомы были, но не все; это было неважно, все они были закованные, одетые в рабочие комбинезоны, с грязными руками, смуглыми бородатыми лицами. Как обычно, споры велись на злободневные темы.
-- Ну и кто их видел-то, этих твоих инопланетян? -- с жаром допытывался какой-то детина в порванной тужурке. -- Только говорят о них.
-- А ты что это, не веришь? -- прищурился другой, который только что рассказывал в красках, как его дальний родственник своими глазами видел инопланетян на улицах Централа.
-- С чего бы мне верить, только потому, что ты так сказал?
-- У меня троюродный дядя...
-- Тю-у, еще расскажи про седьмую воду на киселе! Сам-то ты ничего не видел, так? Вот и молчи! Я так и не верю в их существование, потому как, если б они на самом деле были, мы бы уже их увидели.
-- Может, наши космонавты им не дают приземлиться?
-- Так вот тут говорят, что будто бы они уже по Тонгве разгуливают!
Никто из споривших не обращал внимания на подошедшего к ним человека; человек этот был одет точно так же, как все, но куртка у него была с капюшоном, и лица было не разглядеть. Он был небольшого роста и худощав, сунул руки в карманы и негромко, но веско произнес:
-- Как это, по-вашему, могут инопланетяне разгуливать по городу, если у нас с ними война? И почему тогда только в Централе?
Это заставило спорщиков осечься; наконец кто-то из них рассмеялся.
-- Вот и я говорю! Нет никаких инопланетян.
-- Говорят, аристократы специально придумали эту байку про инопланетян, потому что в Централе начался бунт, и один человек объявил, будто мы равны с ними в правах. Вроде как, напрямую сказать, что бездушные -- что-то вроде недолюдей, нельзя было, и потому Наследник придумал, что один из бунтовщиков -- инопланетянин.
-- Недолюди!.. -- раздался сердитый восклик. -- Вот как, значит!
-- Именно так, -- продолжал человек в капюшоне. -- Никогда не задумывались об этом? Ведь аристократы владеют всеми нашими фабриками и заводами, всей землей, всеми домами. И никто из них не работает, мол, они заняты духовным саморазвитием. А нам, значит, саморазвитие запрещено, мы недостаточно хороши.
-- Да, но инопланетяне...
Люди зашумели; шум резко оборвался, когда в середину спорящих протолкался еще один человек. Он одет был неуловимо по-другому, сразу взмахнул рукой, привлекая к себе внимание, и сказал:
-- Я служу в Централе, парни, и я клянусь, я своими глазами видел этих инопланетян!
В рюмочной повисло тяжелое молчание. Бездушный слуга стоял ровно напротив человека в капюшоне и в упор смотрел на него.
-- Ну и как они, отличаются от обычных людей? -- не растерялся тот.
-- Внешне -- нет, но ведь все знают, что они и есть такие же люди, как мы, только они используют страшные машины. И машины у них были! У них был искусственный человек! Я видел его!
-- Кто же сказал тебе, бедолага, что этот человек непременно явился из космоса?
Рюмочная взорвалась гомоном; каждый хотел сказать что-то свое, но никто не слушал друг друга, кричал и слуга из Централа, а человек в капюшоне молчал.
-- Откуда же еще он мог явиться? Никому на всем Анвине не пришло бы в голову создать такое чудовище!
-- А вы представьте себе, какие они удобные, эти искусственные люди. Кормить их не нужно, и забастовки устраивать они не будут, а работать могут куда лучше, чем настоящие. Что будет, если всех вас заменить искусственными людьми?
-- Этого и добиваются инопланетяне!.. -- крикнул было бездушный слуга, но никто не поддержал его на этот раз.
-- Если они есть, -- пожал плечами его противник. -- Кто докажет, что те люди, которых объявили инопланетянами, на самом деле прилетели с другой звезды? Если они выглядели точно так же, как мы, и, я готов поспорить, говорили на нашем языке. Так?
-- Д-да, но...
-- И теперь аристократы объявили войну неведомо кому, -- перебил его человек в капюшоне. -- И под этим предлогом удлиняют рабочий день, требуют от вас все большего и большего. По городу ездят вооруженные патрули, и попробуй привлечь их внимание, ведь военное положение объявлено в Тонгве, пристрелят не понравившегося им и потом объявят, что он был инопланетянином!
Шум заглушил последние его слова; люди спорили, пытались перекричать друг друга, едва не подрались. Никто не заметил, что незнакомец куда-то исчез. Оставался лишь бездушный слуга из Централа, который тщетно старался убедить окружающих в своей правоте, но его никто не слушал.
Помещение рюмочной было длинным и узким, как кишка, и с дальнего конца хлипкая деревянная дверь вела в тупичок, где в более мирные времена облегчались перебравшие в кабаке работяги, но теперь там было темно и пусто. Коротышка в капюшоне выскользнул в эту дверь, а там уже ожидал его другой человек, тоже по виду обычный закованный, но, если вглядеться, у него было слишком живое умное лицо.
Не обменявшись и парой слов, они молча пошли прочь, выбирая узкие безлюдные переулки, и наконец Леарза снял капюшон. Волосы его выбелил тусклый лунный свет. Было холодно; изо рта у обоих шел пар.
-- Тегаллиано недооценивает опасность, -- негромко заметил Леарза, остановившись и вынув из кармана куртки сигарету. Теодато оглядывался, но вокруг не было ни единой живой души; с одной стороны высилась глухая стена трехэтажного дома, с другой шел бесконечный серый забор фабрики. -- Думает, одними только талантами управляющих возможно справиться с этой толпой.
-- Что бы ты сделал на его месте?
-- Этот парнишка -- засланный казачок, -- сказал руосец. -- Слуга самого Тегаллиано, не меньше. Шаг в правильную сторону; было бы у них больше подобных людей, возможно, задуманное нам и не удалось бы. Теперь никто не станет прислушиваться к его словам, он один и не слишком сообразителен, к тому же, и господин не дал ему чересчур подробных указаний.
Теодато вздохнул и промолчал. Какое-то время, -- недолго, -- они стояли в темноте и тишине, потом неспешно пошли дальше.
-- Я забросил все крючки, -- потом произнес Леарза. -- Теперь все зависит от вас. Наутро я уйду, и мы с тобой еще долго не увидимся.
-- Ясно...
Они продолжали шагать вперед; небо было совершенно чистым и безумно глубоким, где-то там, далеко, совершала очередной оборот космическая станция, но оба старались и не вспоминать об этом.
-- ...Страшно, -- потом тихо признался Теодато, не глядя на своего спутника. -- Как это -- умирать? Я как-то раньше никогда не задумывался об этом, но теперь, когда я понимаю...
-- Не знаю, -- пожал плечами Леарза. -- Я и не думаю. Так проще... все люди умирают, не сегодня, так завтра, и какая разница?
-- Со мной все понятно, но ты? У тебя ведь был шанс сбежать и выжить, но ты все равно предпочел остаться.
Леарза негромко рассмеялся.
-- На моих руках чужая кровь, Тео. Я принял неправильное решение, и погибли мои друзья; теперь я продолжаю убивать, и буду убивать до самого конца, так что моя смерть будет только справедливой. Не смерти нам с тобой следует бояться, ведь и ты ведешь людей к гибели, словно мифический дьявол.
