-- Но... -- чуть растерялся Тео, не ожидавший такого поворота и встревожившийся от ее новостей.

   -- Все будет в порядке, -- воскликнула Нина. -- Я нашла работу, я теперь на текстильной фабрике... вам тоже следует поберечься, господин Теодато.

   -- Во всяком случае, я буду тебя навещать! -- решительно возразил он. Женщина всплеснула руками.

   -- Не подвергайте себя такой опасности!

   -- Но я обещал! Ты думаешь, я оставлю одинокую женщину без помощи?

   Она вздохнула и покачала головой.

   -- Хорошо, -- согласилась она. -- Только будьте очень осторожны, пожалуйста. Если удастся вам еще увидеть его -- передайте, что у меня все в порядке... ах, неужели вы и вправду видели его!..

   Теодато рассмеялся и самовольно опустился на шаткий стул.

   -- Честное слово, Нина, -- сказал он. -- Ведь ты знала, что он не из нас?

   Она будто снова напугалась, но Тео примирительно поднял ладонь.

   -- Не бойся. Тот человек, который тогда приходил вместе со мной, -- он тоже один из них. Я всех их видел сегодня утром. Я даже имел дело с одной из их машин!

   Глаза Нины расширились.

   -- Я состязался с машиной, -- не утерпел и похвастался он. Нина продолжала смотреть на него, и Теодато рассказал о своем соревновании с планшетом профессора Квинна, увлекся, в нем опять вспыхнули мечты. -- Может, когда-нибудь все-таки нам позволят открыто общаться с ними, и тогда я-то непременно отправлюсь на их планету! У меня обязательно будет такая же штука, и...

   -- Господин Теодато, -- мягко перебила его Нина, и только теперь он заметил, что на ее смуглом лице написано беспокойство. -- Господин Теодато, разве вы не думаете о том, что нам

никогда

не позволят с ними общаться?

   -- П-почему это?

   -- Они -- все то, что у нас считается злом, -- грустно сказала женщина. -- Всем нам с детства твердили, что человек -- царь вселенной, что его душа -- самое великое сокровище. Я знаю, вы аристократ, но наверняка и вам рассказывали сказки о том, как злые машины пытаются уничтожить отважного героя, а он их побеждает? И страшилки... об искусственных людях, которые притворяются настоящими.

   -- Конечно, -- растерялся Теодато. -- Но...

   -- Господин Теодато, -- с нажимом повторила Нина. -- Неужели вы не поняли? Их закрыли во дворце. Одна ошибка с их стороны -- и их уничтожат.

   -- Погоди. Их не так-то просто уничтожить! С их-то технологиями, с их знаниями! Да если захотят, они сотрут нашу планету в порошок, наверняка Фальер этого боится!

   -- Они не боги! Они не такие, как мы, это правда, но их тоже можно убить!

   -- Нина, -- воскликнул Тео, вскакивая с места. -- Я думаю, ты преувеличиваешь... и, в конце концов, чем они могут так сильно напугать нас?

   -- Среди них есть искусственные люди, -- безголосо произнесла она. -- Пока это остается тайной, все должно быть хорошо... но если это станет известно... закованных они долго удерживать не смогут, я знаю. Если среди нас пойдут слухи о том, что Наследник во дворце держит искусственного человека, все здесь встанут на дыбы.

   -- Я думаю, Наследник тоже это понимает, -- отозвался Теодато. -- Даже если они сообщат ему, он не позволит разойтись такому слуху.

   Нина покачала головой и бессильно опустилась на стул.

   -- Пожалуйста, господин Дандоло, -- сказала она. -- Если вы действительно можете общаться с ними, хотя бы иногда... передайте им, чтобы они ни за что не открывали правды.

   ***

   Холодно блестел бесконечный ряд зеркал, уводящий вдаль. Под ногами кафельная плитка. В одном из зеркал он увидел свой собственный настороженный взгляд.

   Что-то было неправильно; что-то было не так. Леарза стоял совершенно один в смутно знакомом ему месте, в легкие ему врывался вентилируемый мертвый воздух, и казалось, жизнь повсюду прекратилась. Все вокруг него было таким строгим и чистым, как в медицинской лаборатории, он один стоял возле раковины, на нем был измятый к чертям пиджак, волосы его все спутались, лоб блестел от пота.

   Он поднял свои руки и вздрогнул: что-то темное перепачкало их, оставило пятна на расстегнутых рукавах рубашки, оно влажно стекало по пальцам и капало на белоснежный пол.

   Кровь!

   Решение было прямо перед ним. Он поспешно сунул кисти в раковину, и холодная вода тут же послушно полилась на них, но кровь так просто не уходила; Леарза лихорадочно пытался смыть ее, в то же время оглядываясь в поисках какого-то средства, но...

   Кровь будто бы сочилась прямо из пор на коже: он смывал багровые пятна, но они проступали снова и снова.

   Когда он опять вскинул голову, он перепуганно замер: в зеркале было видно, что за его спиной стоят невесть откуда взявшиеся люди. Их было бесконечно много, холодные чужие лица уходили в темноту бледными пятнами. Совершенно неподвижные; казалось, они вовсе не дышат, но все они молча смотрели на него.

   Леарза обернулся, больно ударившись бедром о раковину. Они действительно стояли позади него. Первым был Каин, его светлые глаза смотрели на китаба в упор, руки безвольно обвисли; ни намека на привычную улыбку. Рядом с Каином, чуть подальше, стоял Беленос Морвейн. То же мертвое выражение, те же обвисшие руки, лед во взгляде. Еще дальше Леарза увидел смуглую женщину, которой он никогда не знал, но она казалась знакомой ему. Возле нее стоял Таггарт, за Таггартом -- профессор Квинн, Гавин Малрудан, капитан Касвелин, Финн...

   "Это сон", -- вдруг пришло ему в голову.

   Это сон.

Так проснись, идиот

.

   Это было похоже на прыжок с большой высоты; мертвая комната вдруг начала рушиться, распадаясь на мелкие осколки, Леарза зажмурился, вытянул руки, как человек, который вот-вот упадет...

   И открыл глаза.

   Он лежал навзничь в постели; над ним кружился белый потолок. Слышно стало легкий шелест шторы, колыхавшейся от сквозняка, и на мгновение ему даже померещилось, что он чует знакомый запах женских духов, но, когда он повернул голову, возле него никого не оказалось.

   -- Это было твое окончательное решение?

   Леарза ответил не сразу. Он медленно сел в кровати, оглянулся. Комната, в которой он находился, была отлично ему знакома: это была спальня в Дан Уладе. На полу лежал пушистый ковер со сложным мелким узором, мебель сделана из темного дерева, у противоположной стены -- старинный трельяж, за которым она иногда сидела по утрам, расчесывая свои длинные вьющиеся волосы...

   На этот раз на стуле с гнутыми ножками устроился другой человек. Он был худощав и невысок ростом, лицо его узкое и длинное, с ломкими, даже хрупкими чертами. Глаза настолько светло-карие, что казались желтыми.

   -- Я ничего еще не решил, -- сказал ему Леарза. -- И почему я должен?

Потому что от твоего решения зависят другие люди. От всякого важного решения зависят жизни

.

   Он опустил голову, положив кончики пальцев себе на виски. Темнота в уголках глаз; никуда не деться от нее.

   -- Все они зависят от твоего решения, -- добавил Эль Кинди. -- Что ты предпримешь?

   -- Я должен помочь им, -- ответил Леарза. -- На мой век хватило смертей. Люди, близкие мне, погибли. Я не хочу, чтобы здесь произошло что-то плохое. ...Но я не верю тому, что мне говорили.

Думаешь, они все лгут тебе?

   -- Они всегда лгали. С самого начала они скрывали от меня свои подозрения насчет меня самого. Потом они подослали Финна. Наконец они пригласили меня сюда, но не сказали истинной причины, по которой я нужен им здесь. Они лгали не только мне, но и этим людям, открыто предложившим им контакт, они предпочли проигнорировать предложение и исподтишка наблюдали, выжидая, когда случится беда. С чего бы мне доверять им?

Правильно,

-- тихий смех. --

Никому не доверяй

.

   -- И тебе в особенности, -- зло возразил Леарза. -- ...Если я кому и могу верить, так это ему. Он такой же, как я. Он знает.