Те же, кто окутан веревками тщеславия, путем создания ложного образа своего «я» создают из пустыни неблагоприятных ситуаций и внутренних проблем цветущий оазис и так помещают себя в иллюзорный мирок поверхностного благополучия.

Это можно пояснить на примере картины полуразвалившегося, ветхого домика, вызывающего художественный интерес и прилив эстетических чувств. Однако в жизни такой ветхий домик не вызывает ничего, кроме равнодушия и даже отвращения. Подобно этому «на картине» сознания личности, зараженной болезнью тщеславия, все недостатки кажутся удивительными достоинствами, вызывающими самолюбование и самовосхищение, хотя реальность так далека от этого.

5.

Усталость

.

Чрезмерная физическая усталость делает ум рассеянным и ленивым. Но существует еще усталость перед трудно сгибаемым ложным эго. Если преданный поддается ей, то у него пропадает всякий энтузиазм, и он начинает ощущать себя слабым. Однако, даже если его сердце сарва-кама исполнено материальных желаний, но он, тиврена бхакти-йогена йаджета парам пурушам, продолжает служить Господу, преисполнившись тиврой (рвением, силой), то он достигнет успеха. Тивра также означает «заостренный». Сознание, подобно заостренной стреле, направлено на цель — лотосные стопы Кришны, способно, несмотря на многочисленные трудности, преодолеть все препоны и, достигнув Господа, никогда уже не оставлять Его.

Остальные 4 препятствия: оправдания, иллюзии относительно реального состояния своего сознания, недостаточное упорство и деградация очень тесно связаны с желанием славы

, являясь продуктом идеального образа своего «я».

Желание славы и отклонения в сампрадае

Когда живое существо, осознавая привлекательность духовной цели, стремится достичь ее, но при этом не хочет расставаться с определенными материальными желаниями, тогда и возникают разные отклонения в сампрадае. Когда желание достичь духовной цели соединяется с кама-лобхой (жадностью к вожделению), точнее говоря с нежеланием работать с этой анартхой, то обязательно бхакти будет иметь содержание кармы. И чем больше плодов кармы будет приходить, тем больше будет развиваться равнодушие к самому преданному служению, как таковому.

Кама-лобха возникает из желания славы. Поэтому, если проанализировать вожделение, то можно увидеть, что оно имеет тенденцию к эксплуатации и пытается быть безусловным: «Ты обязан любить меня, как бы я себя не вел».

Когда соединяются желание достичь высшей духовной цели и кама-лобха, то формируется определенная психология личности, происходит некая метаморфоза человека. И эта метаморфоза выражается:

а) в отстранении от духовного учителя, прививающего своим ученикам немотивированный взгляд на путь преданности;

б) в полном отвержении гуру.

Как отстраненность, так и отвержение — все это тщеславные побуждения, сохраняющие с одной стороны силу желания достичь духовной цели, с другой — силу нежелания работать с кама-лобхой.

В случае отстраненности человек очерчивает вокруг себя некий круг. Находясь внутри него, он поддерживает мотивированное бхакти, которое есть синтез двух вышеперечисленных желаний. И он не хочет никого пускать в круг своего «эго», будь то гуру или садху, которые наделены силой обличать, пробуждать совесть, исправлять. Он не пускает шастры в этот круг своего эго, но интерпретирует на свой лад. Поскольку священные писания безмолвны, они не будут возражать, если мы по-своему их поймем, что нельзя сказать о гуру и садху.

Отстраненность отдаляет ученика от гуру. Получая наставления, такой духовно обособившийся ученик не видит ценности и актуальности этих наставлений в силу невидения своих внутренних проблем. Если мы видим свою проблему, то наставления гуру наполняются непреходящей ценностью. Но если этого нет, то возникает дисгармония в связке гуру-нитья, связь ученика становится во многом просто формальностью.

Заключив себя в круг своего обусловленного эго, личность обречена оставаться в одиноком состоянии без всякой защиты, любви и поддержки. Поэтому, в конечном счете, человек отстраняется от этих трех качеств, испытывать которые — это неотъемлемая потребность души.

Но именно три формы власти: гуру, шастры и садху способны дать нам эти чувства, помещая нас в мир духовной свободы.

Преданный боится выйти за пределы этого очерченного вокруг себя круга, поскольку у него возникает страх потерять иллюзорную целостность, которую он ощущает внутри. В его сознании — сделать шаг за пределы этого круга есть угроза для ветхой целостности, возникающей из- за синтеза желания достичь духовной цели и определенного материального желания. Оказавшись за пределами круга, он сразу оказывается лицом к лицу с многочисленными желаниями, которые, подобно кровожадным и беспощадным зверям, раздирают его ветхую целостность на части. И такому преданному нестерпимо больно ощущать изменения самовосприятия, свою незащищенность, неквалифицированность и отдаленность от Кришны, нашего высшего спасителя и духовного вождя. Хотя это было и тогда, когда он находился внутри круга своего эго, но за его пределами все это становится нестерпимо очевидным: кровожадность анартх и ощущение отдаленности от Кришны.

В таком состоянии единственной панацеей является сердечный призыв к Господу: «Но не повредит ли это моей кама-лобхе или тщеславию, хватит ли места в сердце для материальных желаний и для Господа?».

Колебания такого рода не дают возможности от всего сердца призвать Кришну, найти приют у Его лотосных стоп и целиком посвятить всего себя Ему. Поэтому эта дистанция так и будет сохраняться. Преданный, даже попытавшись сделать шаг за пределы круга и столкнувшись с выше описанными состояниями, вновь поспешно возвращается в него, обрекая себя на духовный застой.

Когда наставления духовного учителя направлены на внутреннюю работу над искоренением анартх преданного, и преданный видит свою неспособность убежать и скрыться от могущественных слов гуру, то часто он отвергает гуру. Совершение нама-апарадхи гуру-авагьи питают кама-лобху, из-за которой ученик отстраняется или полностью отвергает своего гуру.

Отстраненность нередко предшествует акту отвержения гуру, являясь его преддверием.

Когда желание достичь высшей духовной цели соединяется с сиддха-лобхой (желанием мистических совершенств), то такое сочетание приводит к развитию сахаджии, которая есть не что иное, как стремление испытывать близость с Господом через это материальное тело, притом немедленно. Желание славы вложило в сиддха-лобху желание контролировать личность с помощью своего ума и управлять духовной энергией. Стремление контролировать временным фактором выражается в желании испытывать расу прямо сейчас, а не ждать постепенного очищения чувств и ума.

Такое сочетание двух желаний приводит к отвержению садху, т.е. предыдущих ачарьев, являющихся эталоном чистого следования духовным законам преданного служения. Намаапарадха, садху-нинда (оскорбление святого) способствуют прорастанию семян сиддха-лобха.

В случае, когда желание достичь высшей духовной цели смешивается с поощряемой мукти-лобхой (жаждой освобождения), такой синтез рождает разные формы философии майавади, т.е. бхакти оскверняется мотивом гьяны.

Желание славы вкладывает мукти-лобху, ощущение своей власти, и настроение независимого контролирующего, достигающее своей кульминации в представлении, что «я — Бог».

Соединение двух вышеперечисленных желаний приводит к отвержению шастр через изменение их смысла.

Вкладывание в заключения шастр своего понимания стимулирует мукти-лобху, живущую в сердце обусловленной души.

Желание славы и семейные взаимоотношения

Настроение, с которым преданный должен вступить на порог семейной жизни, по утверждению ачарьев, предполагает: