В 11-20 на улице Грекова, возле выхода со станции метро «Медведково» один из активистов, держа в руке транспарант со схемой, объяснял прибывавшим манифестантам, как добраться к месту проведения митинга. За всеми действиями манифестантов наблюдали с противоположной стороны улицы 25 милиционеров из муниципальной милиции. Вскоре им на подмогу подкатили на «Икарусе» омоновцы с Октябрьской площади. К «муниципалам» то и дело подходили местные жители и интересовались, с чего это вдруг сюда нагнали столько милиционеров. Те объясняли, указывая на цепочку людей, направлявшихся в сторону Кольцевой дороги (некоторые шли с красными флагами), что это из-за коммунистов, пытавшихся провести несанкционированный митинг в центре Москвы. Выслушав ответ, аборигены предлагали разогнать «всю эту красную сволочь», а некоторые добавляли, что вот если бы им дали волю, то они «расстреляли бы всех коммуняк». Произносили эти страшные слова не какие-то зажравшиеся «новые русские», а одетые в поношенные пальто и куртки и живущие в обветшавших медведковских «хрущобах» взрослые женщины и мужчины — такие же бедолаги, как и те, кто направлялся на митинг.
От метро «Медведково» до места сбора пришлось топать 25 минут. На заснеженной опушке лесопарка собралось не более 3 тыс. человек. Практически все выступавшие говорили о событиях 3-4 октября, проклиная Ельцина с «демократами».
Борис Гунько, взявший на себя в отсутствие Анпилова (тот сидел в Лефортово) роль главного народного трибуна, заклеймил «фашистский ельцинский режим» и заверил собравшихся, что «придет время и мы отомстим этим контрреволюционерам». Затем он признал, что оппозиция потерпела жестокое поражение в результате предательства «интересов рабочего класса со стороны верхушки КПСС», а затем вспомнил Сталина, который «не зря расправлялся со всеми проявлениями буржуазности в нашем обществе...Устранял пятую колонну, а за это на него навешали всех собак». Под конец выступления Гунько провозгласил: «Да здравствует вторая социалистическая революция!...Мы победим!»
Многие ораторы говорили не только о событиях месячной давности, но и о предстоявших 12 декабря выборах в новый ельцинский парламент (в Государственную думу) и о референдуме по новой конституции, призывая к их бойкоту, поскольку участие в выборах и в референдуме означало бы признание ельцинского режима законным. Собравшиеся бурно реагировали на проклятия в адрес Ельцина, периодически скандируя «Ельцин — убийца!» и «Банду Ельцина под суд!», а на призывы к бойкоту раздавались дружные крики «Правильно!»
Примерно в 12-30 на опушке появился оперативник, который в сентябрьские дни периодически подходил к агитаторам на Конюшковской улице и в корректной форме предлагал им прекратить разговоры с «дзержинцами», стоявшими в оцеплении вокруг Дома Советов. На этот раз оперативник был не один — с ним пришел оператор с видеокамерой, и они принялись снимать митингующих. (Год спустя, во время первой чеченской войны, этот «оперативник» — сначала в чине полковника, а затем генерала, по фамилии Михайлов — комментировал в средствах массовой информации от имени ФСК события в Чечне).
Митинг завершился в 13-00 и люди потянулись к метро, возле которого все еще стояли «муниципалы», с нетерпением ожидая подхода последних групп манифестантов.
*****
В оставшееся до конца года время основные усилия различных партий и движений были направлены на проведение предвыборной кампании и подведение итогов выборов в Государственную думу и референдума по ельцинской конституции.
В субботу 4 декабря в Парламентском центре на Цветном бульваре состоялась встреча с кандидатами в депутаты от КПРФ, представлявших Москву и Московскую область. Перед собравшимися выступил Зюганов, который в очередной раз поведал о планах США более чем 40-летней давности (план Даллеса) по дестабилизации Советского Союза путем проведения идеологической и экономической диверсий, завершившихся горбачевской перестройкой и ельцинским государственным переворотом в сентябре-октябре 1993 года. Затем он остановился на проблеме бойкота предстоявших выборов и референдума, к которому призывали РКРП, РПК, Союз коммунистов, «Трудовая Россия» и ряд других партий. По мнению лидера КПРФ, в случае бойкота левые не имели бы возможности контролировать ход голосования, что привело бы к массовой фальсификации его итогов, поскольку «нынешний режим — это режим диктатуры и от него можно всего ожидать». (В течение нескольких месяцев после выборов и референдума в прессе приводились косвенные данные, свидетельствовавшие о фальсификации их итогов, в том числе чересчур быстрое уничтожение Центризбиркомом заполненных бюллетеней и назначение его председателя Рябова послом в Чехию, однако участие КПРФ в выборах не смогло предотвратить нарушения).
На следующий день, в воскресенье 5 декабря, в Лужниках, в метель при двенадцатиградусном морозе митинговали леворадикальные партии, выступавшие за бойкот выборов и референдума. Собралось не более 1.5 тыс. человек, которых «охраняли», сидя в автобусах, примерно 300 милиционеров и омоновцев. Лидеры левых радикалов -Якушев, Крючков, Гунько — говорили о политико-нравственной стороне предстоявшего политического действа, участие в котором, по их мнению, означало бы признание легитимным всего того, что произошло в сентябре-октябре, в том числе и расстрел безоружных людей в Останкино и у Дома Советов. Бурное одобрение собравшихся вызвали слова Гунько, который заявил, что «этот режим невозможно ни исправить, ни смягчить никакими парламентскими процедурами», а единственным выходом из сложившейся в стране ситуации является «новая социалистическая революция».
Эти две четко обозначившиеся позиции — за и против бойкота выборов и референдума — вызвали смятение в умах сторонников левых партий, из-за чего на традиционных воскресных сходках возле Музея Ленина, где в те дни собирались до 1 тыс. человек, шли бесконечные споры. Большинство склонялось к участию в выборах, аргументируя тем, что раз уж самая крупная левая партия решила пойти на выборы, то следует ее поддержать, хотя может быть было бы лучше, если бы лидеры КПРФ не ввязывались в это дело. Самыми непримиримыми сторонниками бойкота, как и следовало ожидать, были активные участники сентябрьско-октябрьского стояния у Дома Советов, в особенности свидетели кровавой бойни 3-4 октября.
За два дня до выборов, в пятницу 10 декабря, свою акцию провел Жириновский, который во время предвыборных выступлений по ТВ приглашал всех желающих «на народное гуляние, но не такое как у других, а без милиции, омоновцев и водометов», намекая на митинги и демонстрации, проводившиеся в 1992-1993 годах лево-патриотической оппозицией. («Раскрутка» ЛДПР Жириновского на ТВ началась за три недели до выборов, а для паразитирования ему отвели, что вполне естественно, патриотическое «поле»).
В назначенный день в 18-00 толпа поклонников ЛДПР во главе с Жириновским и в сопровождении большого числа корреспондентов прошла от Александровского сада на площадь Революции (примерно 200 метров) и расположилась напротив ремонтировавшегося памятника архитектуры — фонтана Витали, приспособленного организаторами митинга в трибуну для выступлений (по поводу фонтана-трибуны кто-то съязвил: «А трибуна-то — с подтекстом»). Людей на митинге, несмотря на проведенную рекламную кампанию, было маловато — не более 5 тыс. человек (сыро, температура около нуля). Недалеко от фонтана установили два радио-автобуса и два мощных прожектора, арендованных, наверное, на «Мосфильме».
Как и прежде, Жириновский обещал всем все дать. Кроме этого он пообещал: запретить рекламу на ТВ; прекратить открытую продажу и показ сексуально-порнографических произведений, но организовать для любителей порно специальные магазины; восстановить РФ в границах Российской Империи, но не насильственными, а экономическими методами, и даже Финляндию вернуть, если она будет плохо себя вести; раздать бесплатно землю офицерам-отставникам — «пусть становятся дворянами»; ввести визовый режим для граждан бывших союзных республик, поставив, тем самым, заслон перед «спекулянтами и преступниками с Кавказа и вообще южанами», но открыть дорогу в Россию честным людям, включая тех же южан (толпа с наибольшим энтузиазмом отреагировала на слова о границах Российской Империи и о плохих кавказцах).
