На Лубянскую площадь колонна прибыла ближе к 14-00. По дороге и на площади к ней присоединились еще 2 тыс. человек (всего собралось примерно 6 тыс. человек),
Расположившись напротив Соловецкого камня, вновь стали митинговать все на ту же тему. Помитинговав примерно один час, разошлись по домам.
*****
После серии митингов, посвященных августовским событиям, и вплоть до выступления Ельцина по телевидению 21-го сентября массовые уличные акции в Москве не проводились, хотя в средствах массовой информации нагнетался психоз в связи с растущим противостоянием между двумя ветвями власти.
В начале сентября Ельцин посетил армейские Таманскую и Кантемировскую дивизии, а в середине сентября — дивизию МВД (бывшую «Дзержинку»). В эти же дни Ельцин встретился с писателями-демократами. Поползли слухи о предстоящем возвращении Гайдара в правительство на пост заместителя премьера, а вскоре состоялось и само назначение.
В среду 15 сентября, т.е. за шесть дней до известного выступления Ельцина по ТВ, в помещении бывшего Дзержинского райкома в Грохольском переулке (в районе проспекта Мира), на заседании одного из политклубов выступил Зюганов (в зале присутствовало примерно 200 человек). Лидер КПРФ долго обосновывал необходимость замены действующего правительства на правительство национального спасения и призывал левых и патриотов к единству, которому стремятся помешать различные штабы демократов. Тогда же Зюганов высказал предположение, что «сентябрь добром не кончится», так как Ельцин и его окружение во главе с «кукловодами» скорее всего пойдут на решительные меры и попытаются прикрыть Советы и всю оппозицию, что может привести к гражданской войне, поскольку «оппозиция намерена защищаться всеми законными и доступными средствами».
По воскресным дням у Музея Ленина, где уже два года подряд еженедельно собирались на свой пикет сторонники левых партий и движений (иногда до 1 тыс. человек), живо обсуждались все политические новости. Многие понимали, что что-то готовится, но было неясно — в какой форме и когда это «что-то» произойдет. Большинство было уверено, что в случае, если Ельцин пойдет на разгон Верховного Совета и запрет оппозиции, то он проиграет, т.к. не сможет получить поддержку от разваливающихся армии и ВПК, нищающих регионов и т.п. Да и собственно московский протестный потенциал оценивался ими достаточно высоко — люди неоднократно вспоминали мифические 300-тысячные демонстрации и митинги оппозиции. Когда кто-либо пытался подвергнуть сомнению доводы о возможной поддержке оппозиции со стороны армии и регионов, а также количественные оценки протестного потенциала в Москве — их обзывали «пораженцами» и «провокаторами».
Впрочем, все эти вопросы интересовали лишь относительно небольшое число политически активных горожан, большинство же относилось ко всему происходящему довольно спокойно. Правда, после показа по телевидению эпизода из зала заседания Верховного Совета, когда Хасбулатов характерным жестом обрисовал депутатам обычное состояние Ельцина, даже обыватели заговорили, что «сейчас должно что-то произойти».
*****
21 сентября (вторник)
Выступление Ельцина по ТВ во вторник 21 сентября с изложением основных положений подписанного им указа № 1400 было показано по РТР с 20-00 до 20-15. В соответствии с указом предусматривалось: приостановить деятельность Верховного Совета и Съезда народных депутатов; ввести так называемый временный этап конституционных преобразований; провести выборы в Государственную думу 12 декабря 1993 года, а президентские выборы — 12 июня следующего года. До проведения выборов управление страной должно было осуществляться президентскими указами. Таким образом, Ельцин приступил к выполнению своего августовского обещания — дать бой Верховному Совету и оппозиции в сентябре.
Сразу же после выступления Ельцина к Дому Советов (ДС) со стороны стадиона, где и разворачивались затем почти все основные события, начали стихийно подтягиваться сторонники оппозиции — к 21-00 их собралось примерно 100 человек (погода для этого времени года и суток была относительно теплой — около 10 градусов). Расположившись на тротуаре поближе к 20-му подъезду, пикетчики горячо обсуждали последнюю новость. Один из них пришел с «имперским» флагом. Спустя 15 минут подошли новые группы людей и количество «имперских» флагов увеличилось до восьми (красных флагов все еще не было). Появились два транспаранта, разрисованные под иконы. Собравшиеся стали скандировать: «Банду Ельцина под суд!». Слышались реплики: «Ельцина подставили и теперь он слетит», «Недолго ему осталось быть президентом» и т.п.
В 21-30 к собравшимся обратился подполковник из Союза офицеров и призвал офицеров, сержантов и рядовых запаса подойти к нему (к этому времени численность пикетчиков достигла 1 тыс. человек). Из толпы вышли примерно 50 мужчин разного возраста, которых подполковник построил в две шеренги и поставил перед ними задачу: разбиться на группы по 2-3 человека, рассредоточиться вдоль металлических штакетников, окружавших ДС, и вести наблюдение в направлении возможного появления больших групп милиции, ОМОНа и армейских подразделений.
В это же время из здания Верховного Совета вышел Скурлатов и выступил с короткой речью, основное содержание которой сводилось к тому, что «раз он (т.е. Ельцин) дернулся, то надо его доломать...Мы (т.е. ВС и оппозиция) создали штаб сопротивления во главе с генералом Макашовым...Мы объявили по радио о низложении Ельцина». Толпа встретила выступление Скурлатова восторженными криками. Появился транспарант с лозунгом: «Армия! Защити свой народ от президента и его сионистов». Офицеры из тереховского Союза вновь призвали мужчин строиться, а Скурлатов объяснил, что Терехов организует защиту ДС.
Вскоре появился Константинов и сообщил, что в настоящее время в здании ВС заседает Конституционный Суд, там же находится Руцкой. Суд будет рассматривать вопрос об отрешении Ельцина от должности Президента, а вместо него исполняющим обязанности Верховный Совет назначит Руцкого. Затем он добавил, что в здании находятся генералы Ачалов и Макашов, а также председатель Союза офицеров подполковник Терехов, которые занимаются организацией обороны ДС. В заключение Константинов призвал строить баррикады, разбиться на десятки и «быть здесь до конца...Насмерть стоять!» Выступление Константинова также было встречено аплодисментами и криками одобрения.
В 21-40 одна из женщин подняла на руках трикотажную кофту красного цвета, используя ее как флаг, поскольку активисты из комдвижения все никак не появлялись, а этой женщине хотелось обозначить присутствие на площади не только «белой», но и «красной» оппозиции. Примерно через пять минут после этого к ДС подошла небольшая группа людей и развернула транспарант (белыми буквами на красном фоне): «Российская партия коммунистов» и красная кофта уже не понадобилась.
К этому же времени к ДС стали подъезжать автобусы, в которых на срочное заседание Верховного Совета прибыли депутаты, проживавшие в отдаленных районах Москвы.
Ближе к 22-00 с Конюшковской улицы прибежали молодые мужики, крича и указывая в сторону мэрии (б.СЭВ): мол, там появились омоновцы, и если они направятся сюда, то надо ложиться на дорогу, чтобы не пропустить их к ДС. Часть собравшихся кинулась в ту сторону. Оказалось, что к мэрии прибыли бортовой КАМАЗ, три бортовых ЗИЛ-131, автобус КуАЗ и командирский ГАЗ-66 (радиосвязь). В машинах сидели люди в милицейской форме, в бронежилетах, без касок, из машин они не выходили.
В начале одиннадцатого перед зданием ВС митинговали примерно 2.5 тыс. человек, но приток людей со стороны станции метро «Баррикадная» и с других направлений к этому времени почти прекратился (станция «Краснопресненская» все еще ремонтировалась, с 1991 года). Над толпой реяли 10 красных, 12 «имперских» и 2 андреевских флага. Несмотря на регулярные призывы представителей Союза офицеров записываться в число защитников Верховного Совета, желающих было мало. Поэтому вокруг ДС удалось выставить лишь жиденькую цепочку мужчин-добровольцев, интервалы между которыми достигали 10-15 метров.