— Страховка, — поясняет она. — О… Рики балует меня.

Женщина достает маленький прибор и засовывает его в карман.

— Что это? — интересуюсь я.

— Электрошокер, — смеется Не-л-Ех. — Давно просила его у Рики.

— О…

— Он бьет током.

Отвожу взгляд, не желая выслушивать продолжения.

— Вас там не ждут, — подхватывает Поларис, — так что не пугайся, Карамель. Оружие пригодится. Я вас доставляю — и моя работа окончена, встретимся вечером в резиденции с выпивкой.

Ее стройный, заводной голос затихает, в запасе у нас остается несколько минут.

Сначала действуют Кир и Серафим, что летят впереди. Мы замираем в воздухе, а они продолжают лететь.

В вертолет загружают ящики, что стоят на берегу; люди расходятся, а само средство для транспортировки поднимается в воздух.

— Мы не успели на посадку? — задаюсь вопросом я.

— Мы на ходу, — улыбается Не-л-Ех.

Я наблюдаю за тем, как вертолет взлетает достаточно на большую высоту (выше того, как двигаются машины) и парит над морем. Вдруг Шейни резко выворачивает и начинает поднимать автомобиль.

Наши приятели тоже набирают высоту, как вдруг боком влетают в вертолет — не успеваю испугаться, хочу вскрикнуть, но из окна появляется Кир — лепит что-то на дверь вертолета, и тогда я могу прикинуть, каких он огромных размеров. Кир выползает из окна и, кое-как цепляясь, держится за машину. Дверь воздушного транспорта вылетает, виснет на канате, который тут же обрубают, и летит в море. Шейни выравнивает машину. Кир помогает выползи Серафиму, с толчка отправляет его внутрь вертолета, затем шмыгает следом — они оказываются там. Шейни разворачивается и, резко снижаясь, летит обратно в город.

— Мы что… сделаем то же самое? — взволнованно спрашиваю я. — Серьезно?

— Он смог, и ты сможешь, — утешает меня Не-л-Ех. — Я же буду тебя держать.

— Почему мы не можешь на машине долететь до Ранида?

— Потому что весь подобный транспорт работает на определенной дистанции, затем просто глохнет. Нам нельзя медлить, если мы не хотим рисковать. — Поларис быстро глядит на меня и подмигивает. — Начинаем?

— Начинаем, — шепчу я.

— Хорошее решение, — посмеивается девушка и дает по газам, поднимаясь вверх.

— Открывай дверь! — командует Не-л-Ех, и я выполняю ее поручение.

— Почему так? Ребята выползли через окно, — подмечаю я.

— А у меня бедра широкие, — смеется девушка и выглядывает; затем смотрит на мое перекошенное лицо и добавляет, — боже, Карамель, я шучу, не бойся так! Просто тебе легче будет — цепляться не придется.

— Ладно, — быстро киваю ей. — Просто легче.

Женщина переползает на крышу — мы выравниваемся с вертолетом.

Чертовы аферисты!

— Руку! — Не-л-Ех протягивается ко мне.

Бездумно хватаюсь за нее, решив не вестись на собственные толкования в голове, рассуждения и страхи — я верю ей. Встаю ногами на самый край машины, и Не-л-Ех без предупреждения толкает меня. Лечу вперед.

Машина зависает в воздухе чуть выше вертолета, поэтому я хлопаюсь прямо в него. Острая боль в бедре дает о себе знать, и я начинаю соскальзывать. Серафим кидается ко мне и помогает заползти. Оборачиваюсь — Не-л-Ех потягивается как кошка, а затем прыгает, очень изящно приземлившись на обе ноги.

— Как ты, дорогая? — с улыбкой спрашивает Кир.

— Размялась, — ехидничает она и смотрит назад. — Все хорошо. Да, Карамель? — Она видит, как я широко распахнула глаза и невольно сжала ладонь Серафима. — Оставить панику, конфета наша.

Обиженно киваю ей… она толкнула меня!

Поларис машет нам рукой, разворачивается и улетает. Я смотрю на наши соединенные руки с Серафимом, подаюсь назад и отцепляюсь.

— Это лишнее, — шепчу я и получаю согласие.

— Да. — Юноша глубоко вздыхает. — Ты молодец, Карамель. Мы рядом — не беспокойся.

Я веду бровью, и он замечает это.

— Я серьезно, Карамель, — добавляет юноша. — Мы друзья. И если что-то случится — спрячем за спинами.

Кому-то все равно придется остаться на передовой… трясу головой — оставить панику, Карамель, да?

— Мы на разведку. — Не-л-Ех и Кир бегут к единственной двери и пропадают за ней.

— А что делать нам? — спрашиваю я.

— Притаиться и подождать конечной. — Серафим оценочно оглядывает помещение, в котором мы оказались. — Ты правда молодец, Карамель. — Я расслабляюсь, а он быстро касается моего плеча. — Я считаю, ты хорошо справляешься.

— Думаешь, никто не заметил, как мы вынесли дверь? — быстро свожу тему.

— Здесь везде шумоизоляторы. Я раньше бывал в военных вертолетах, окна у пилотов смешные: видно лишь то, что впереди — по бокам обзора никакого.

Задумываюсь о том, при каких обстоятельствах Серафиму доводилось находиться в военных вертолетах — откуда он знает их строение?

Мой друг хочет что-то спросить, как вдруг вертолет резко вздрагивает, и мы, встряхнувшись, с большим трудом остаемся стоять на ногах. Хочу подойти к стене и облокотиться о нее, но мы будто встаем на дыбы и резко хлюпаем носом вперед, после чего наоборот тянемся еще выше к облакам — заваливаемся на бок. Вижу, что Серафим хочет взять меня за руку, но вертолет опять дергает: я качусь к выбитой двери, вскрикиваю и пытаюсь ухватиться за что-либо. Парень протягивается, ворот моей куртки оказывается зажат в его кулаке, и он быстро подтаскивает меня к себе.

— Так и должно быть? — испуганно выдаю я.

Юноша томно глядит, проглатывает слюни и оглядывается, отвечает качанием головы, и еле слышное «нет» с трудом выбирается из его губ. Ответ этот вызывает спазмы внизу моего живота.

— Давай спрячемся? — предлагаю я.

Кир врывается обратно к нам и кричит о том, что Они — некто — знают о нашем пребывании сие и что Они — некто ожидали того. Серафим начинает перечить и качать головой, «быть того не может» слышно от него чаще, чем видно вздымающуюся в такт дыханию грудь. Из коридора за открытой дверью доносится грохот.

Ждали! Знали!

Вижу ухмылку юноши — как будто это наш план; растерянность сменяется на противоположное, улыбка — на звериный оскал.

За Киром врывается несколько мужчин в одинаковой форме песочно-зеленого цвета. Вертолет выравнивается, и Серафим помогает мне подняться. Кир ударяет одного из мужчин: ловит его кулак, выкручивает локоть и отталкивает к открытой двери. Тот вываливается и, должно быть, летит в воду. В воду!!!

Зачем он это сделал?! Он же убил его! Для чего?!

Серафим притягивает меня к себе и отводит как можно дальше от двери, подступает к Киру, чтобы помочь. Я спиной влетаю в стену и скатываюсь коленями вниз, наблюдаю, падаю, боюсь… Кир и мужчина в форме сталкиваются, заваливаются на пол: пытаются перебороть друг друга и подкатываются к двери. Вертолет опять наклоняется, я липкой стороной перчаток цепляюсь за стену, а Серафим в последний момент кидается от друга ко мне и хватает за талию — променял…

Кир толкает мужчину, тот успевает схватить его за ногу, и они выскальзывают вместе.

Я сжимаюсь — от страха, от незнакомцев, от драки, от рук моего друга-спасителя-губителя.

— Помоги ему! — кричу я, пытаясь отбиться.

— Руку! — доходит до нас вой Кира.

Серафим оставляет меня: бросается к мужчине. Вертолет опять дергается — мы падаем, и Кир вылетает вместе с солдатом.

Все происходит так быстро, и я не понимаю, что мне делать. Захлебываюсь от обилия действий, мыслей, эмоций… происходящее никак не укладывается у меня в голове. Серафим пытается от шока пробудить меня хлопками перед лицом, то и дело щелкает пальцами и трясет за плечи, и, уловив мое внимание, говорит, что нам необходимо найти Не-л-Ех, ибо планы меняются. Он помогает мне подняться и добавляет, что управление мы возьмем на себя.

— Сколько тут этих людей? — с всхлипом выдаю я, и вертолет опять подбрасывает. — Что с Киром? Он умер? Он… что с Киром, Серафим?!

Одна из перчаток рвется, я отцепляюсь и падаю на бок — уходим в наклонную. Я качусь к двери и вываливаюсь из нее. И именно в этот момент я понимаю, как хочу жить. Хочу! Никогда прежде мне не хотелось сохранить себя, уберечь, уцелеть — я хватаюсь за край пальцами и пытаюсь подняться, кричу, что есть сил, и болтаю ногами в воздухе.