Нильс во все глаза уставился на мистера Дугласа, ожидая с минуты на минуту увидеть роковые признаки. Хотя розовое лицо гостя дышало полнейшей безмятежностью и он с видимым удовольствием отдавал должное кулинарному искусству, у самого Нильса аппетит начисто пропал; теперь он перебирал в уме уже съеденные блюда, прикидывая, какие из них могли быть отравлены, если преступники не ограничились одним соусом. Он слышал когда-то, что сильные яды изменяют вкус и запах, поэтому в первую очередь следовало опасаться острых и пряных блюд. Едва Нильс пришел к выводу, что у него есть некоторые шансы уцелеть, как ничего не подозревавший Питер потянулся к злополучному соусу.
Его надо было во что бы то ни стало остановить.
— Ты что берешь?! — вскричал Нильс.— У тебя же больной желудок, такие вещи тебе противопоказаны.
— Больной желудок? — с недоумением переспросил Питер.
— Забыть о собственной язве, это надо же! Врачи категорически запретили тебе есть острое. Не ешь этого, тебе нельзя, — с максимальной выразительностью сказал Нильс, глядя ему в глаза.
Питер заподозрил неладное и, хотя не понял, в чем дело, но последовал его совету.
— О, у вас язва желудка?— сказала Джудит. — Тогда надо соблюдать диету, при язве диета — самое главное. Давно она у вас?
— Нет, не очень,— промямлил Питер, заливаясь краской.
— Сколько лет?— допытывалась Джудит.— Мы как раз неделю назад проходили язву, я все помню.
К ужасу Питера выяснилось, что Джудит учится на курсах медсестер и теперь горит желанием проявить свои познания. Невзирая на малоподходящую обстановку, она пустилась в пространные рассуждения о язвенной болезни, причинах ее возникновения, особенностях и рекомендуемом лечении. Потом она принялась подробно выспрашивать Питера о его заболевании. Питер сидел красный, как перезревший помидор, не зная куда деваться. Хотя он был не склонен придавать особое значение условностям, но все же считал неуместным обсуждать за столом особенности болезни желудка, тем более якобы его собственной. Однако Джудит засыпала его вопросами и советами без малейших признаков смущения. Смятение его увеличивалось еще и тем, что к их разговору подключилась мисс Мортон, проявив большой интерес к затронутой теме. Сидела она от Питера через два человека и поэтому говорила громко, подкрепляя свою речь энергичными жестами. Питер в душе проклинал втравившего его в эту историю Нильса и был готов провалиться сквозь землю. Негодование его достигло предела, когда Нильс, желая подыграть ему, в свою очередь заметил, что язва часто передается по наследству и спросил, здоровы ли его родители. Питер ответил ему таким взглядом, что Нильс сильно усомнился в безопасности своего дальнейшего пребывания наедине с ним.
Мистер Дуглас вытащил большой клетчатый платок и вытер лоб. Питер с его язвой тотчас выскочили у Нильса из головы.
«Начинается! — подумал он.— У него уже испарина!»
Нильс внимательно оглядел прочих гостей, отыскивая признаки отравления: лица одних показались ему слишком раскрасневшимися, других — слишком бледными. Проанализировав собственное состояние, он пришел к заключению, что пульс у него учащенный, а в животе появились неприятные ощущения. Чем дольше он прислушивался к своим ощущениям, тем зловещее они ему казались. Через пять минут он уже не сомневался, что отравлен, а еще через пять решил, что вряд ли дотянет до утра.
— Нильс, вы больны?— воскликнула Джудит, ненароком посмотрев на него.— Вы ужасно выглядите! Что с вами?
— Уже очень заметно?— слабеющим голосом спросил Нильс, чувствуя, как кровь отливает от лица.
— Вы так побледнели! Вам нехорошо?
— Он тяжело болен,— опередив Нильса, сказал Питер.— У него хроническая почечная недостаточность, и печень тоже больная. Кроме того,— с упоением продолжал Питер,— он с детства страдает припадками эпилепсии.
— Похоже, у него сейчас начнется припадок,— боязливо сказала будущая медсестра.
— Несомненно,— подтвердил Питер.— Это всегда так начинается, уж я-то знаю.
— Эпилепсию мы еще не проходили. — Джудит растерялась.— Кажется, это что-то вроде судорог. Вы видели, как он?..
— Десятки раз,— небрежно сказал Питер,— Начинается с того, что он падает на пол и дергает руками и ногами.
Мисс Мортон достала очки, водрузила их на свой тонкий, длинный нос и воззрилась на Нильса с неподдельным интересом.
— А потом что?— нервно спросила Джудит, потихоньку отодвигаясь от опасного соседа.
— Потом? — Фантазия Питера, питаемая в основном воспоминанием о старинной гравюре, изображавшей изгнание беса из одержимой, была исчерпана.— Надо уложить его в постель, тогда потом ничего не будет. Он заснет.
— Он не сопротивляется?
— Иногда бывает, тогда приходится применять силу.
Джудит отодвинулась еще дальше и вплотную прижалась к Питеру. Во время этого диалога сам Нильс безмолвствовал, будучи абсолютно убежденным в том, что конец его близок. Правда, он подумал, что его последние минуты могли бы протекать в более дружелюбной атмосфере, однако стоит ли тратить последние мгновения на бесплодные препирательства? Пусть говорят что угодно. Однако минута шла за минутой, а он все еще был жив. Уяснив наконец, что зловещие симптомы были плодом разыгравшегося воображения, Нильс перевел дух и тут обнаружил, что является объектом всеобщего внимания. Если обсуждение язвы Питера протекало в узком кругу, то эпилепсия заинтересовала всех гостей без исключения.
— Все оттого, что он купается ночами, а затем обсыхает на ветру,— назидательно сказала мисс Хендрон.— Эти новые идеи до добра не доведут.
— От купания в холодной воде бывает насморк, в худшем случае пневмония, но не эпилепсия,— веско заявил доктор Макинтайр.— Вы путаете эпилепсию с простудой, мисс Хендрон.
Нильс не знал, как выкрутиться, и даже подумал, не упасть ли ему и в самом деле на пол, дав Питеру возможность унести его отсюда, чтобы избавиться от направленных на него взоров. Однако мисс Мортон авторитетно заявила, что надо приготовить побольше воды, чтобы облить его, когда начнется припадок, и тем самым отвратила Нильса от этого намерения. В критическую минуту раздался чей-то смех. Все повернули головы: смеялся Стентон. Поняв, что их разыграли, одни из гостей засмеялись, другие посмотрели на виновников с осуждением. Мисс Мортон восприняла отсутствие у Нильса эпилепсии как личное оскорбление, сердито сдернула очки и ледяным тоном заявила, что невоспитанность нынешней молодежи поистине перешла все границы; одарив Нильса исполненным презрения взглядом, она демонстративно отвернулась. Джудит, заподозрив, что язва Питера является такой же фикцией, решила, что они подшутили в первую очередь над ней, и надулась. Мысли Нильса вообще были заняты другим, а Питер после перенесенных по ее вине мучений не испытывал ни малейшего желания налаживать отношения.
Когда на веранде включили магнитофон, гости разделились на две группы: молодежь перебралась поближе к музыке, остальные расположились в гостиной. К постоянной компании — Диллоны, Питер, Нильс, Линда и Стентон — добавились сестры Уоткинс и мисс Мортон, которая, уловив возрастной принцип разделения гостей, поспешила отнести себя к более юной части и с независимым видом уселась на софе. Возможно, она рассчитывала на общество Стентона, однако тот пригласил танцевать сначала Клер Уоткинс, а затем Линду. Линда до конца играла принятую роль, и со стороны можно было подумать, что между ней и Стентоном все по-прежнему. На пятерых молодых людей приходилось четыре девушки, считая мисс Мортон, и Линда, и сестры Уоткинс не жаловались на недостаток внимания. Время от времени к ним присоединялись гости постарше, чаще других доктор Макинтайр с миссис Уикер. Нильс с удовольствием перешел бы в гостиную, чтобы держать под наблюдением Деккера, предоставив слежку за Стентоном Питеру, однако его присутствие среди пожилых гостей выглядело бы странно. К тому же глядя, как Питер шепчется с Клер, Нильс сомневался, разумно ли доверять ему надзор за самым энергичным из подозреваемых.
