— У меня одна сестра и я ее очень люблю и дорожу ею. Странно, правда? И потом, они знали, на что шли, выбрав этот путь.

Тогда демонесса не нашлась, что ответить.

Жена оказалась права, примерно через час пришел вызов от Найири. Тоньес тщательно подогнал одежду и заглянул к Эджен.

— Милая, — муж замер на пороге, — Ты… я…

Демонесса невозмутимо проплыла через комнату и подала Тоньесу руку.

— Подожди, — попросил он, — Если я с такой рожей заявлюсь на прием, то все испорчу. Ты неотразима, девочка моя, — он опустился на колено и взял ее за руки, — Прости меня. Прости.

— Все вы такие, — усмехнулась Эджен, но восхищение блудного мужа было ей приятно, что ни говори.

Но! «Не сметь сдаваться так сразу! — приказала себе демонесса, — Он будет по шлюхам бегать, а я за это буду вертеться перед ним в новых нарядах, чтоб он слюни пускал? Ни за что! Надо будет его еще немного подинамить. А потом посмотрим на поведение».

— Сейчас Эджен появится, — негромко предупредил Найири, стоящего рядом сына.

Ласайента хитро посмотрела на друга:

— Чем нас на этот раз поразит твоя сестра?

Ашурт хмыкнул и тут же спохватился:

— Стойте!

— Черт! — с чувством выругалась Эджен.

— Что случилось? — забеспокоился Тоньес.

Чертями его половина ругалась крайне редко.

— Ласти сменил пол, — жена посмотрела на него круглыми глазами и выдохнула, — Приводим дыхание в порядок и делаем вид, что нам все известно. Все хорошо, все отлично, все идет, как надо. Спокойно. Спокойно. Ты готов?

Супругов Тальшу встретили восхищенными и завистливыми вздохами. Восторгались — мужчины, умирали от зависти — женщины. Такой разнос во мнениях был обеспечен демонессой, непринужденно продефилировавшей на высочайших шпильках по скользкому полу под руку с мужем к королевской паре, чтобы засвидетельствовать им свое почтение. Эджен присела в реверансе, и Маркосс с трудом отвел глаза от глубокого декольте и ее обнаженной ножки. Фигура у огненной была великолепной. Такую прелесть только в такие платья и облекать. К этому мнению единодушно пришла вся мужская половина присутствующих на празднике.

— Ласти, ты смотрелась бы ничуть не хуже ее, — негромко проговорил любимой на ушко Сантилли.

Йёвалли бросила на него короткий взгляд:

— Подхалимничаешь?

— И что я говорила про платья? — с улыбкой напомнила Эджен, как только Тальшу подошли к ним, — Милая, ты прелесть! — демонесса поцеловала Ласайенту в щеку, — Я рада за вас.

Принцесса немного покраснела и смутилась.

«Вы поругались?» — спросил брат у сестры как бы между делом.

Демонесса удивленно приподняла брови.

«Какой-то он немного пришибленный».

«Все дело в правильном воспитании, мой милый».

«Ласти только не учи таким вещам. А то знаю я вас, женщин».

Эджен значительно окинула брата взглядом и сделала вид, что задумалась.

Маркосс не поскупился на бал. Создавалось такое ощущение, что он всегда к ним готов или они у неар вообще не прекращаются. Хочет показать, насколько богат? Но все и так знали, что водные всегда жили с размахом. Но Сантилли сделал бы все по-другому.

Сам камень, которым был выложен зал, нареканий не вызывал. Полупрозрачный и как бы мерцающий изнутри он был великолепен. Мозаика всех оттенков синего и голубого. Прекрасно. Но размеры. Вот с ними, по мнению ашурта, неар несколько переборщили. Присутствующие в зале терялись в просторном с высоченным потолком помещении. Неуютно. Но драконам будет, где развернуться, если им придет в голову такая идея.

А вот и они, собственной персоной. Сантилли чуть не забыл предупредить остальных о том, что Ласайента сменил пол. В другое время было бы любопытно посмотреть на их лица, но не сейчас. Таамир коротко бросил: «Понял», Маярт хмыкнул, а Сах присвистнул.

Ин Чу для разнообразия прихватил Мишеля, который почти сразу перебежал к друзьям. Маркосс понимающе проводил мальчика глазами и с насмешкой посмотрел на Ин Чу, чтобы нарваться на холодный, пронизывающий взгляд дракона, которым тот словно пришпилил водного к стене.

Мальчишка непринужденно разговаривал со всеми, показывая великолепную эрудицию, и весело перешучивался, упрямо не желая «накалывался на шпильки», как неар не старались. И держался ближе Сантилли и Ласайенте, а если они танцевали, то к Сах Иру, появившемуся почти сразу вслед за Ин Чу. Маярт с двумя незнакомыми ийет из клана Волка и чем-то недовольным Рашидом отошли к Повелителям, сидящим за накрытым столом, а вскоре к ним присоединился и Сантилли с Шоном. Начался Совет.

Эджен, непринужденно подхватив Лонье под ручку, делала вид, что прогуливается по залу, вводя девушку в курс дела.

Мальчишки и Ласайента оказались предоставлены самим себе и тут же взялись за уточнение плана «Как раскрутить Маярта на телефон». Было решено, что главным действующим лицом выступит Мишель, который никак, ну, никак не может связаться с Сахом, чтобы поделиться новостями или обсудить что-нибудь важное. И Сантилли недоволен, что ему приходится работать связным, если ийет надо переговорить с другом. Даже говорить не будем, как это мешает поискам! В ход пошло все, кроме шантажа. Чревато, да-да.

Наконец, Мишель не выдержал и, восхищенно глядя на Ласайенту, проговорил:

— Ты такая красивая!

Что он, что Сах Ир, были поражены перевоплощением друга и успокоились только тогда, когда рассерженная их неотрывным вниманием йёвалли грозно сузила глаза.

— Рты закройте, и хватит на меня глазеть, — посоветовала она им и подростки облегченно рассмеялись.

— Я уж испугался, что тебя нет, — пояснил Мишель, — Но ты…, - он поискал слово и не нашел, — Я бы влюбился!

— Санти повезло, — улыбаясь, сказал Сах и неожиданно спросил, — Миледи подарит мне танец?

— Конечно, милорд, — девушка изящно присела в реверансе, не забыв одарить его ироничным взглядом.

Когда приходит первая любовь — это всегда внезапно, но радостно и волнующе. Кружится голова и вместе с ней кружится весь мир, искрясь и сверкая яркими красками. Прикосновения будоражат и приводят в смятение, звуки голоса лишают покоя, а запах любимой волнует и без того смятенные чувства.

Но что делать, когда девушка уже серьезно влюблена и чувства взаимны? Сах Ира спасла не выдержка, а искреннее восхищенное восклицание Мишеля и то, что ийет пережил одно из самых страшных потрясений детства — потерю матери и сестры во время осады. У него хватило сил вести себя непринужденно и естественно, не смотря на молодость. А, может быть, именно поэтому. Остальное списалось на внезапность чудесного преображения друга.

Он постарался спрятать свои чувства так глубоко, как только смог, мысленно пожелав им огромного счастья.

Повелители остались обговаривать детали и отпустили наследников. Ласайенту увел танцевать кто-то из неар, и Сантилли устроился на подоконнике, разглядывая зал и танцующих.

— Ваше Высочество, эти украшения в ухе — новые веяния моды? Или Вы думаете, что так будете больше нравиться окружающим?

Герцог сначала и не понял, что обращаются именно к нему, но других претендентов на беседу рядом не было. Тоинет сама не знала, зачем подошла, но загадка по имени «Кровавый» требовала разгадки. Ашурт показал себя на переговорах предельно серьезным, умным, знающим, толковым демоном, не смотря на молодость. Невозмутимо пропускал мимо ушей колкости, ловко обходил словесные ловушки, не давая увести себя в сторону и сбить с мысли.

Она ждала чего угодно, но не того, что услышала.

— Нет, это мне так захотелось. Но как же вы мне все надоели! — утомленно ответил ашурт, поворачивая к ней голову.

— И чем же мы Вам надоели? — едко спросила девушка.

— Да всем! — неожиданно горячо сказал он, — Что вы цепляетесь ко мне? Зачем сейчас этот вопрос? Уколоть меня? А если я отвечу? — вкрадчиво спросил он.

— Но…, - девушка хотела возразить, но сказала совершенно другое, — Я хочу разобраться.

— Без меня, — решительно ответил герцог, — И не называй меня Высочеством. Терпеть не могу.