Того же Сантилли любят и уважают, а ведь он еще совсем мальчишка. Ашуртов боготворят, чуть не на руках носят, а его боятся. Почему? Герцог знает каждого своего дэма, каждого человека по имени. Но этого не достаточно! Дракон впервые увидел Санти на домашнем празднике, а не в бою, увидел, как его воины относятся к нему, как беспрекословно подчиняются. Даже своевольный йёвалли. Но в их глазах не было страха, как в глазах его подданных. Если с их герцогом что-то случится…. Они же любого порвут в клочья. А кто будет оплакивать его, Таамира? Выберут другого короля и будут жить дальше. Забудут.

Нет, карать он старался справедливо, скрупулезно вникая в дела. Теперь. После одного очень содержательного разговора с Эдингером, ему начала претить слава тирана, как у отца.

Таамир снова и снова прокручивал в голове вечер у ашуртов. Герцог не заигрывал с дэмами, не старался понравиться. Но с каким уважением они все на него смотрели! А ведь Сантилли крут и суров. Ничего не понимаю!

Дракон заворочался на подушке. Да, действительно, тяжелая ночь. И раньше приходила в голову подобная чушь, но дракон гнал ее прочь. Возраст, что ли? Да какой, к дьяволу, возраст! Вон, Найири старше его в два раза, а угрызения совести его не мучают. Еще и девушек успел потискать за спиной сына. Старый…. А Андерс — дурак, не смотря на то, что правитель он непревзойденный. А все равно дурак! Такого парня проморгать!

Как ловко он тогда разделался с ними! Остыв через несколько дней после злополучной стычки с демонами, Повелитель Ин Чу со скрипом, но вынужден был признать, что не ожидал такого оригинального, но действенного решения ситуации. Мальчишка показал внушительные клыки, и теперь с ним придется считаться, особенно после впечатляющей демонстрации силы в бою с низшими.

За мыслями Таамир не заметил, как постепенно в спальне наступила давящая тишина. Мишель лежал тихо, как мышка, весь сжавшись и свернувшись калачиком, почти не дыша. Дракон нащупал под одеялом руку мальчика, и тот незамедлительно в нее вцепился, и дракон сразу весь подобрался.

— Что случилось, малыш? — негромко спросил он.

— Они шепчут, — прошептал Мишель.

— Кто шепчет? — по спине Ин Чу пробежал неприятный холодок. С потусторонними сущностями он дел никогда не имел.

— Тени, — тихо ответил мальчик, — шепчут и шепчут.

— Иди сюда, — Таамир решительно притянул Мишеля, которого начала бить крупная дрожь, сел, пристроил его на колени и прижал к себе, стараясь успокоить. Рубашка на спине вернувшегося была мокрой от пота.

Мальчик крепко обхватил его руками. Теперь дракон не казался ему таким уж ужасным. Те, кто звали его из темноты, были намного страшнее.

— Они хотят, чтобы я… убил тебя, — услышал Таамир тихий шепот, — Просят твоей крови. Я не могу. Не хочу убивать!

Как же я не заметил! Ничего, справимся, подбодрил себя король.

— Давай я включу свет, и тени разбегутся. Хорошо?

Повелитель старался произносить слова хладнокровно и уверенно, но что-то в его голосе выдало таящийся на дне души страх. Мишель чувствовал, что Таамир тоже боится. Может быть, в другое время это его и обрадовало бы. Трусливый дракон! Но не сейчас. Сейчас мальчику нужна была защита.

Ин Чу постарался разжать его руки, но не тут-то было, Мишель намертво вцепился в него.

«Он горло тебе порвет. И ты ничего не сможешь сделать», — вспомнились слова Сантилли. Чертов ашурт опять оказался прав, а глупый дракон снова его не послушал. Да мальчишка убьет его только от страха, даже не заметив этого. Таамир еще раз попытался осторожно разжать ставшие железными пальцы. Результат вышел прямо противоположный: по коже побежали тонкие теплые струйки крови.

— Малыш, разожми руки, пожалуйста, иначе я не смогу тебе помочь, — стремясь говорить спокойно, попросил Таамир.

Мишель поднял на него черные глаза и сразу их опустил, уткнувшись ему в шею холодным лицом. Дракон не сразу понял, что они не поменяли цвет, как показалось ему вначале. Зрачки попросту расширились, полностью закрывая радужку, но смотреть в них было страшно. Таамир, мгновенно покрывшийся крупными мурашками, осознал, что еще немного, и он впадет в панику.

— Сейчас, малыш, я что-нибудь придумаю, — ласково сказал он и мысленно позвал охрану в приемной. Хорошо, что он додумался поинтересоваться, кто же сегодня дежурит. В противном случае пришлось бы звать Эдингера. А пока он добежит…. Про Санти Таамир совершенно забыл. Как и про порталы.

Через несколько мгновений в спальне зажегся свет, и Мишель немного расслабился, разжимая пальцы.

Так они и сидели, обнявшись. Таамир поглаживал мальчика по спине и голове, перебирая волосы и тихо утешая. Страх отступил, но далеко не ушел, затаившись и выжидая удобного момента. До дракона явственно дошло, что он может не пережить эту ночь, если Мишель и дальше будет так бояться. Чем он может его подбодрить, кроме ненужных глупых слов? Он не умеет, как Эдингер рассказывать истории, не умеет так расположить к себе, как Сантилли. Что он вообще умеет, кроме того, что издавать указы и приказывать? О, да, он прекрасно умеет ломать жизнь мальчишкам, но испуганному до смерти Мишелю не велишь успокоиться. Тут нужно что-то другое.

— Малыш, посмотри на меня, — попросил дракон, осторожно беря мальчика за подбородок.

Тот послушно поднял голову, и Таамир вздохнул с облегчением, даже не пытаясь этого скрыть.

— Всегда смотри прямо в глаза своему страху, — твердо сказал он, — Никогда их не опускай.

— Как сейчас? — спросил Мишель.

— Как сейчас, — подтвердил дракон, поняв, что он имеет в виду.

— Ты тоже сейчас смотришь в глаза своему страху? — неожиданно спросил вернувшийся.

— Да, — сознался дракон, — Я боюсь. Безумно боюсь, что не смогу тебе помочь, и ты повиснешь между жизнью и смертью, став потусторонним чудовищем. Я не хочу этого. Если бы я умер, и это бы хоть как-то помогло…. Но если ты убьешь меня, это проблемы не решит, только усугубит ее. Ты понимаешь меня, малыш?

Мишель кивнул.

Что сегодня сказал Найири? Жизнь за жизнь. Один добровольно уходит, чтобы другой жил. Обмен. Тогда пустота не сможет проникнуть в их мир, потому что свободная ниша будет занята.

И тут Таамир отчетливо понял, как он устал. Устал от этого бесцельного никому ненужного существования без друзей и любимых. Как же ему хочется их иметь! Чтобы было к кому прийти и поплакаться в жилетку, завалиться без приглашения в гости, где тебе будут рады, поболтать о пустяках или устроить веселую пирушку. У него никогда этого не было и никогда не будет. Он обречен на одиночество, потому что не знает, как заводить друзей. Не умеет. И никогда не научится уже.

Этот мальчик имеет на жизнь намного больше прав, чем он. Он должен жить, чтобы выучиться и стать тем, кем он хочет. Чтобы путешествовать и писать интересные книги о разных странах, а еще лучше, о неизведанных мирах. И все будут читать и удивляться и узнавать новое. А что сделает король Таамир? Издаст указ, чтобы хоть кто-нибудь стал его другом? Назначит в приказном порядке. Дракон усмехнулся. Назначаю такого-то стать моим приятелем. Бред!

Повелитель принял решение. Хоть что-то полезное за всю свою никчемную жизнь он сделает.

— Малыш, ты мне хоть немного веришь? — спросил Ин Чу.

Мальчик, подумав, кивнул, и Таамир собрал всю свою жизненную энергию. «Живи, малыш!».

— Это не поцелуй. Так надо, — дракон наклонился к разом напрягшемуся Мишелю и начал вдыхать в него жизнь, делясь щедро, без остатка, ничего себе не оставляя, осторожно, но крепко держа его за подбородок и не давая вырваться. Мальчик сначала хотевший отпрянуть, постепенно расслабился и начал губами ловить дыхание дракона.

Таамиру не хватило воздуха, он остановился, чтобы сделать еще один вдох и не смог. Голова закружилась.

— Сейчас, малыш, — прошептал он.

Дракона повело. Мишель испуганно отшатнулся от повалившегося на него Повелителя, оттолкнул его, и Таамир послушно и безвольно упал на подушки, раскинув ослабевшие руки. Он еще что-то пытался шептать побелевшими губами, но глаза уже неподвижно смотрели в потолок.