— И что нас не устраивает? — не отрываясь от бумаг, спросил он.

— Почему Вы так решили? — удивилась она и тут же, спохватившись, поправилась, — Нет, Ваше Величество, — Таамир поморщился, он не любил, когда его так называли.

Элизабет растерялась еще больше, поняв, что опять оговорилась.

«Я дипломированный специалист с дипломом с отличием», — подбодрила она себя и, собрав всю свою решительность, продолжила:

— Меня все устраивает, милорд, — дракон кивнул, и Элизабет осмелела, — У моей мамы скоро день рождения и я хотела бы, чтобы Вы отпустили меня на два дня. Вернее, я прошу Вас, чтобы Вы разрешили мне…

Таамир все-таки повернулся к ней, и учительница потерянно замолчала.

«Дура, — охарактеризовала она себя, — Круглая. С дипломом».

Таамир задумчиво постучал пальцами по подлокотнику, и девушка упавшим голосом закончила:

— У Мишеля не будет в эти дни уроков, и нам ничего не придется наверстывать. И министр не против.

— С ним ты разговариваешь намного смелее, — усмехнулся дракон, — Боишься, что я тебя покусаю?

— Нет, милорд, конечно, нет! — заверила его Элизабет, покрываясь красными пятнами.

Таамир отвернулся, чтобы еще больше не смущать учительницу.

«Я страшна, как смерть. Ему даже смотреть на меня противно, — горько подумала она, — Лучше бы я была дурой, но красивой. Хотя я и так дура».

Девчонка оказалась чрезвычайно умной и въедливой. Она месяц кропотливо входила в жизнь дворца, дотошно изучая все правила этикета, запоминая имена, должности, титулы, изучая язык, путаясь лишь с Таамиром, которого упорно называла Величеством.

Дракон решил ее проверить и подкинул ей пару документов. Девушка, смущаясь, вернула их на следующий день, сказав, что у него очень грамотные министры. И честные, добавила она, немало развеселив дракона. Попробовали бы они обмануть. Повелитель карал за это жестоко и быстро.

С этого времени Элизабет полдня помогала с отчетами из провинций, внеся несколько усовершенствований в сложившуюся систему. Министр был ею доволен и часто хвалил. Ценное приобретение. Надо демонам сказать спасибо. А началось все с дурацкой шутки Сантилли. Как всегда.

— Зайдешь к Бьерну, возьмешь у него кольцо или браслет для перемещений и обязательно попроси, чтобы настроил. Иначе еще раз придется идти. Он это любит.

Элизабет кивнула, потом, спохватившись, сказала:

— Хорошо, Ваше… милорд. Извините.

— И прекрати называть меня Величеством! — все-таки взорвался Таамир, — Давно пора запомнить!

— Извините, милорд, — промямлила Элизабет.

— И прекрати бубнить себе под нос!

— Извините, милорд.

— И прекрати извиняться!

— Извините, хорошо, милорд, я больше не буду, — в голосе девушки отчетливо слышались слезы.

— И не вздумай реветь!

— Да, милорд.

Ну, вот, довел девчонку, с досадой подумал Таамир. Он посмотрел на нее, совершенно потерянную, с яркими красными пятнами на лице и шее, и, чтобы утешить, сказал первое, что пришло в голову:

— Тебе очень идет эта новая блузка.

Новой блузка была давно, но Элизабет не стала поправлять Повелителя. Какая разница. Она пробормотала слова благодарности, сделала неуклюжий реверанс и быстро вышла, подобрав юбки.

Таамир с облегчением вздохнул.

В гостиной, изящно раскинувшись в кресле, ее ждала Джулиане, и Элизабет с досадой вспомнила, что они хотели идти в город за подарками для родителей. Теперь она могла позволить себе дорогие вещи, но почему-то счастливей от этого не стала.

«Но хоть маму с папой порадую», — грустно подумала Элизабет, надевая короткий жакет.

После похода по магазинам и лавкам ей еще предстояло идти на танцы, а вечером — китайская гимнастика для красивой фигуры, которую девушка после упорных поисков скачала с интернета. Занятия ею уже начали давать видимые результаты.

А перед этим Джулиане, оказавшаяся весьма строгим и требовательным преподавателем, занималась с ней постановкой походки. И это не считая прочих женских хитростей, вроде макияжа, маникюра и прочего и прочего. И чем ей помешали волосы на руках? Ноги, да, с этим Элизабет была согласна, но наложница, не слушая ее возмущений, заставила вывести под корень все, даже легкий почти незаметный пушок над верхней губой. Да он у всех есть! Боже, как же сложно быть женщиной в этом мире!

Джулиане придирчиво осмотрела наряд Элизабет и осталась довольна.

Надо отдать должное, вкус у красавицы был безупречный. Она быстро подобрала цветовую гамму для одежды и стиль, категорический запретив надевать первое время юбки, в которых Элизабет путалась. Но Таамир терпеть не мог брюки на женщинах, и девушке пришлось приложить немало усилий, чтобы научиться носить длинные платья.

Еще Таамир любил конные прогулки, и она стала брать уроки верховой езды. Таамир разбирался в политике (король как-никак), и она стала следить за событиями в стране и за ее пределами. Таамир легко и непринужденно танцевал, и девушка начала учиться танцам. А вот с этим у нее было еще хуже, чем с верховой ездой. То есть совсем никак. Хотя она была гибкой от природы, но, стесняясь своей фигуры, на паркете становилась неуклюжей и деревянной.

И, кроме того что она панически боялась показаться глупой и неловкой, Элизабет не могла никому причинить боль, хотя боккеном и шестом дзё владела отлично. Она даже от хулиганов дома предпочитала спасаться бегством, не смотря на отличные навыки боевого искусства. Им же будет больно! Она и родителей упросила отдать ее в секцию только потому, что прочитала в рекламном буклете, что айкидо создано для того, чтобы остановить убийство, помогать людям и объединить их с помощью любви. На деле же выяснилось, что в этом боевом искусстве, которое не считается боевым, учат тем же убийственным техникам, что и в бу-дзюцу (искусстве убивать) и травм в этом виде спорта даже больше, чем в других. Иными словами, добро должно быть с кулаками.

Но трусихой Элизабет не была никогда. Она не боялась ни темноты, ни собак, ни пауков, ни змей, ни высоты и скучала на фильмах ужасов, в красках представляя, как актеров гримируют под монстров, обмазывают слизью и прочей дрянью. Поэтому и демонов она восприняла почти спокойно, лишь опасаясь их природных свойств, известных ей по сказкам. Но, перерыв библиотеку драконов и прочитав несколько книг, она пришла к выводу, что их просто не надо выводить из себя, и тогда опасаться абсолютно нечего. Очень милые существа на самом деле.

С министром финансов она разговаривала без малейшего страха, спорила, если требовалось, а с королем не могла связать и двух слов. С тем же Эдингером она свободно болтала практически на любую тему, но в присутствии Таамира на нее нападало косноязычие и тупоумие. Жизненный парадокс.

Элизабет изучала оружие и породы лошадей. Вдруг ее идеал захочет поговорить с ней об этом? А она, какая приятная неожиданность, разбирается и том и в другом. Но дракон упорно не замечал ее, и девушка почти пала духом.

Таамир снова занялся документами, но сегодня был явно не его день. Дверь распахнулась, и в комнату ввалился растрепанный злой Мишель в порванной рубахе. Одежда и волосы мальчика были в пыли, а на скуле красовалась ссадина. Он с грохотом захлопнул дверь и прижался к ней спиной, тяжело дыша.

Дракон удивленно уставился на него.

— Это правда? — требовательно спросил Мишель, делая шаг вперед и непроизвольно сжимая кулаки, — Гарем. Это правда?!

Теперь Мишель почти кричал, а в его глазах стояли слезы.

Таамир побледнел, вскочил, чтобы успокоить его, но замер, потому что мальчик отшатнулся, не верящее качая головой.

— Ты лгал мне! — Мишель ударил кулаками в дверь, — Ты мне лгал! Ты их выбросил всех! Я появился, и ты от них избавился! Ты… ты…, - он задыхался от гнева и слез, которые так и остались где-то внутри него, душа и не давая сделать вдох.

— Малыш, — Таамир старался говорить спокойно и уверенно, — кто тебе это сказал? И почему ты уверен, что то, что ты услышал и есть правда?