– Не усугубляй. Они просто устроят тебе разбор полётов. Они волнуются за тебя, а ты этого не замечаешь.

– Аньке волноваться нельзя. Зачем ей звонили?

– Ты с ней чаще всего общаешься, а она с тобой. Бабушка считает, что это ненормально и тебе нужно общаться со сверстниками.

– Да? Я начала это делать и что в итоге?

– Ей нужно привыкнуть к этому.

– А тебе? – вопрос вырвался сам собой.

– Всем к этому нужно привыкнуть. Ты взрослеешь. Ты всегда внешне была похожа на мать, вот бабушка и пытается компенсировать свою вину перед ней в твоём лице, а я пытаюсь смериться со всем этим. Хоть иногда это бывает очень сложно. Знаешь, тебе нужно опять начать чем-то заниматься.

– Нет, я всё бросила и начинать вновь не хочу.

– Зря, очень зря. У тебя всегда получалось всё, за что ты бралась.

– Это было давно.

– С тех пор, как ты всё забросила, прошло всего пару лет.

– Почти три года.

– Начать заново никогда не поздно. Ладно, скоро твоя бабушка в дверь ломиться начнёт. Спокойной ночи, милая.

– Спокойной ночи.

Он поцеловал меня в макушку, как делал когда-то давно, встал и вышел из комнаты. А мне стало интересно, что означала фраза «Начать заново никогда не поздно» это он про мои увлечения или про саму жизнь. Начать заново жить? Это глупо, совсем глупо»

Из воспоминаний меня вывело упорное тыканье меня в ребра Лилит. Был урок, а я сидела в наушниках, погружённая в свои мысли. Когда она так делала, это означало либо окончание урока, либо меня звала учительница. До звонка было ещё двадцать пять минут, поэтому, вытащив наушники из ушей, я посмотрела на молодую женщину, которая смотрела на меня не очень добро.

– Неужели свершилось чудо. Сначала ты не ходила ко мне на уроки вообще, а теперь сидишь в наушниках, полностью меня игнорируя. У вас оценки ставятся, конечно, в конце декабря, но у каждого есть минимум четыре оценки. А у тебя сначала «н», а сейчас две двойки. Что ты предлагаешь мне с этим делать?

А я откуда знаю? Что хотите, то и делайте. Этот предмет, хотя предметом назвать его сложно, назывался ИТД (изобразительно творческая деятельность). Суть была в том, чтобы научить детей, то есть нас, думать творчески. Не бояться выступать на публике, сочинять стихи, песни, показать, что ты вообще умеешь. Кто-то пел, кто-то сочинял стихи, в общем, кто-то что-то делал, а, чтобы научить нас выступать на публике, не только перед привычными лицами, урок проходил в актовом зале, где собирались один десятый и один одиннадцатый класс. Сначала я просто не хотела ходить, потом больница, а сейчас мне сказали, если у меня не будет посещаемости, то будет плохо. Теперь посещаемость у меня есть, а вот оценки уходили вниз. А что я могу сделать, если мне это не интересно?

– Не знаю. Ставить незачёт?

– Мне казалось, ты хочешь золотую медаль, – так, а вот это перебор. Я решила просто, если в этой четверти у меня ничего не получится, то отыграюсь во второй.

– А вот мою золотую медаль трогать не надо.

– Без моего зачёта ты не сможешь её получить. Аттестат тебе дадут, но обычный.

– У меня есть ещё целый год. Ведь ваш зачёт ставится только в конце одиннадцатого класса.

– Ты думаешь, что что-то изменится? – я хотела ответить, но человек, зашедший в «класс» заставил меня замолчать и почти сползти под стол. Лилит непонимающе смотрела на меня, а я лишь сползала всё ниже и ниже.

Лариса Ивановна, а именно так звали женщину шестидесяти лет, которая ворвалась в «класс», кроме своего дяди ещё я боялась вот этого человека. Будь она моложе, то они были бы идеальной парой. Всё-таки зря я пришла на урок сегодня. Сейчас меня убьют, точнее, очень сильно покалечат. И ладно бы тут был какой-нибудь одиннадцатый класс, так нет, что на физ-ре, что здесь имеется Антон.

– Я что-то не поняла. Серебрякова!

Смерть моя близка.

– Да, Лариса Ивановна? Здравствуйте, – она внимательно на меня посмотрела, и я невольно поёжилась под таким гневным взглядом.

– Здравствуйте? И это всё, что ты можешь мне сказать?! – я же говорю идеальная пара.

– А, что ещё?

– Что это? – она подняла тетрадь с оценками и показала мне.

– Тетрадь?

– Не паясничай. Ещё попытка.

– Оценки?

– Екатерина!

– Двойки, – я уже боялась сказать хоть что-то, ведь любое слово будет использовано против меня.

– Почему у тебя двойки по ИТД?! По этому предмету у тебя должны быть все десять, – учительница хотела что-то сказать Ларисе Ивановне, но поняла, что лучше этого не делать, поэтому промолчала.

– Потому что мне не интересен этот предмет?

Зря. В её взгляде промелькнуло что-то, что меня очень сильно напугало.

– Не интересен? Хорошо, – она сказала это пугающе спокойным тоном, было видно, что напуганы были все присутствующие в «классе». Лариса Ивановна не стала представляться, не стала говорить, зачем пришла, она просто стала спрашивать остальных, что они умею, а те очень осторожно отвечали. В ответ она просто кивала и переходила к другому человеку, когда подошла моя очередь, мне захотелось вжаться в стул. – Екатерина, ты знаешь, что это? – она показала мне обычную флэшку.

– Флэшка, скорее всего, на шестнадцать гигов.

– А ты знаешь, что на ней?

– Догадываюсь, но не уверена.

– Предположения.

И только сейчас я поняла, что это именно за флэшка. Она заводила такие очень редко. На одного человека из группы, который проявлял себя лучше всего.

– Нет, вы не можете.

– Почему?

– Я бросила. Это все в прошлом.

– Для кого как, Екатерина. Времени прошло не много. Тем более ты знаешь, что таких флэшек у меня от силы штук десять, а преподаю я достаточно давно.

– Зачем вы пришли?

– Причин несколько. Первая – это ты. Тебе давно пара мозги вправить. А вторая – мне нужны юные дарования в школу искусств.