А еще оказалось, что на лето у моих морских котиков открывается мелкая кафешка возле подъемника на Ай-Петринском плато. Так что далеко ходить для встречи с Виктором не приходится. Ежедневно в шесть вечера, возвращаясь на гору, я захожу в кафешку, сдаю выручку, рассказываю о событиях прошедшего дня. Сижу, откинувшись на спинку стула, пялюсь на туристов, курю и балдею. Ты даже представить себе не можешь, что за места здесь! Здешняя природа, это и красота и мощь, и заряд на сто лет вперед. Если б только ее не пытались испортить цивилизацией…

В результате – я практически счастлива. Если б не те несколько минут перед сном, что запускают в голову мысли о том, как было бы здорово, окажись кто-нибудь рядом. Я все-таки очень неправильная, да? С детства не умею получать удовольствие в одиночку. Увы, не во всех сферах это естественно. Вот, например, фильмы я могу смотреть только с кем-то, или ради того, чтоб потом кому-то пересказать. Или там, если песня попадется стоящая, я, пока не поставлю ее кому-нибудь понимающему, успокоиться не могу… Так и здесь. Такая красотища, такая головокружительная свобода действий – и ни одного зрителя, чтоб понять, оценить, насладиться вместе…

Впрочем, вру. Точнее, не договариваю. Верно, было бы сказать не «окажись кто-нибудь рядом», а «окажись рядом ты». Именно та. Понимаешь? Иногда шепчу тебе: «На, смотри! Смотри моими глазами, впитывай!» И тогда стараюсь не мигать и верчу головой во все стороны. Интересно, у тебя от этого никаких видений не случается?

Удивлен? Ну, конечно. Сражен наповал степенью откровенности. Раньше я не позволяла себе так явно демонстрировать привязанность. Прятала свою от тебя зависимость в самые дебри сознания и сама в нее ничуть не верила. А сейчас не могу.

Я скучаю по тебе. И это так трагично, так бесповоротно, и, вместе с тем, так чудесно. Послушай, ведь столько времени прошло! Ведь столько возможностей переключиться на других складывалось… А я вот оказалась такая страшно верная. Глупо отнекиваться от объективного факта, а мне уже надоело быть глупою… Ты действительно нужен мне…»

Артур снова черканул в блокноте что-то бессмысленное и глянул на часы. До шести еще была уйма времени. «Хотя, одному богу известно, сколько на это ее Ай-Петри подниматься… Пройдусь немного по набережной и отправлюсь в путь так, чтобы приехать заранее. Наведу справки»…

Мысли в голове Артура хаотично наскакивали одна на другую. Вообще говоря, он не переставал сам себе удивляться. Примчался по первому зову, как мальчишка, как дурак… А ведь не должен был. Главное правило – если человек подвел, больше в него не верить… А она подвела.

Бросила, сбежала, не предупредив даже о своих намерениях. И никакие извинения, разумеется, это не оправдывали. И по всем своим принципам, Артур не должен был прощать и уже тем более, бросать все и мчаться на встречу после получения этого письма. А, если уж помчался, то, конечно, должен был делать это исключительно для того, чтоб посмотреть в глаза, высказать, все, что думает, развернуться и уехать…

Но ведь это не так! Чтобы там он себе не говорил, на самом деле он ехал, чтобы простить, забрать и быть рядом. Уж слишком родной сделалась ему эта женщина за короткое время их прошлогоднего близкого знакомства. Такой, каких берегут, и не бросают с жизнью один на один, чтобы не случилось.

Артур открыл на мониторе фотографию, которую зачем-то захватил с собой. Уж что-то, а эту фотку он открывал по меньшей мере раз сто. И это только за последнее время! С тех пор, как две недели назад, примчавшись с утра во Флоридский офис своего босса, Артур заглянул в почту и получил это длиннющее послание из прошлой жизни, он наделал кучу бессмысленных и глупых поступков. Вот вроде этого:

– Вы не встречали раньше эту девушку? – администратор явно глядел в монитор, и Артуру это не очень не понравилось.

Фотографию он сделал собственноручно. Ровно за сутки до того, как услышал от ее героини неожиданное твердое «нет». Ровно за сутки и полтора часа до того, как ушел из дома этой героини навсегда… Милая улыбчивая девочка, с пушистыми, как у цыпленка, взъерошенными волосами и выглядывающими из-под непомерно короткого халатика наглыми белыми ногами, оканчивающимися неизменной шпилькой… Скажи кто-то Артуру раньше, что эта забавная барышня выпьет из него столько крови, он ни за что не поверил бы…

– Вы не встречали раньше эту девушку? – не оборачиваясь, повторил свой вопрос администратору Артур. С одной стороны – чтоб показать, что прекрасно видит повышенное внимание персонала к своему монитору. С другой – чтобы хоть как-то оправдать свое поведение. Открываю фото, мол, для того, чтоб навести справки у местных. – Встречали?

– Н-нет, совсем н-нет, – несколько заикаясь, ответил администратор. Он вспомнил, как умоляюще смотрела рыжая «дамочка», прежде чем сигнатуть в окно. Она явно не хотела, чтоб о ее визите знал этот черноволосый. Да и сейчас, с фотографии, она глядела так доверчиво, что

администратор попросту не смог предать ее. – То есть, может, и встречал, но абсолютно не помню, где…

– Ваш чай! – запыхавшийся менеджер примчался со стаканом, и тут же, громко ойкнув, замер у монитора. Администратор напрягся, готовясь перебивать вновьвошедшего. Страсть наживы наверняка не была бы побеждена у менеджера рыцарской доблестью…

К счастью, странному клиенту не захотелось повторять свой вопрос для менеджера. При этом – опять же, редкое везение, -– менеджеру не пришло в голову самостоятельно поделиться своей осведомленностью.

«Дамочке поразительно везет!», – подумал администратор, испытывая при этом искреннее облегчение.

– Ребят, а до Ай-Петри далеко? – завел новую тему загадочный клиент.

– Не слишком, – с готовностью затараторил менеджер.

«Целую, Сонечка!» – админ , подошедший, чтоб начертить план, успел прочесть подпись под закрываемым клиентом письмом. – «Целую, Сонечка!»

Сразу за последним витком серпантина у Артура окончательно испортилось настроение. Ох, и столпотворение! Он ожидал оказаться в тихих местах, населенных отважными горцами, сбежавшими от цивилизации. То есть, разумеется, Артур понимал, что здесь должны бывать туристы. Но не в таких же количествах!

Несколько автобусов, припаркованных возле асфальтированной дороги, ждали, когда пассажиры насладятся красотами Ай-Петри. Пассажиры, судя по всему, все отведенное на осмотр местности время, посвящали поеданию каких-то татарских блюд. Смотровая площадка пользовалась спросом только потому, что на ней стояли столики какого-то предприимчивого кафе. Импровизированный рынок, расположившийся сразу у подножия площадки, бурлил зазывными криками и руганью – продавцы спорили из-за клиентов.

– Ого! Как на базаре! – присвистнул Артур.

– Это с прошлого года началось, – вздохнул попутчик и болезненно поморщился. – Местная катастрофа – татарское мини-иго. Раньше все было по-другому.

В нарушение всех своих правил, Артур подобрал этого мужичка у начала серпантина.

Обычно, Артур обычно останавливался, только в одном случае: если голосовал водитель, с автомобилем которого что-то приключилось. Всевозможные ловящие попутку граждане, всегда вызывали у Артура легкое раздражение – есть рейсовый транспорт. Не хочешь покупать машину – обходись им.

Уже пролетев мимо голосующего в самом начале серпантина сухонького мужичка, не по погоде облачившегося в светло-зеленую ветровку, Артур вспомнил Сонечкино письмо и сдал назад.

– Доверха подкинешь, милчеловек? – скороговоркой поинтересовался мужик.

– Садитесь, – кивнул Артур. И тут же не удержался от несколько презрительных расспросов: – А что, маршрутки туда не ходят?

Мужичок глянул как-то сочувственно:

– Вы первый раз к нам? Полюбоваться или как?

– Полюбоваться, – соврал Артур, немножко злясь, что умудрился уже чем-то выдать свою непросвещенность. Он не любил показывать, что чего-то не знает.

– Если ищите уединения и дикой природы, то это на другую сторону горы. Возле подъемника и около метеостанции все уже загажено. – Артур даже испугался, что не туда едет. Сонечка ведь характеризовала эти места весьма положительно… – Если бы к нам еще и рейсовые маршрутки пустили, плато бы, наверное, совсем умерло… – мужичок зыкрнул обидой и тут же счел нужным извиниться. – Простите, я, вероятно, выгляжу бурчащим злобным стариком. Собственно, такой и есть. Слишком люблю эти края, а потому с некоторых пор не переношу гостей-туристов и прочих посетителей. Гробят край!