– Вы кому врать вздумали? – возмущался Клюшка, едва я переступила порог его кабинета. – И, главное, зачем? Через две минуты после вашего звонка я уже знал, что в программе «Народный контроль» вы сто лет не работаете и никакого сюжета про мою «Надежду» никто делать не собирается.
– Если бы я не пригрозила сюжетом, вы бы не стали воспринимать мои слова всерьез, – честно объяснилась я. – Название передачи вырвалось само собой, как образ собирательный. И я не врала. Если не поможете мне найти преступника, я и вправду могу поднять шумиху.
Тут дверь без стука отворилась и в образовавшуюся узенькую щель прокралась эдакая женщина-кошка. Каждое движение она совершала как бы всем телом, гибким, натянутым словно струна. При этом объективно она, наверное, была некрасивой: маленькие глазки, большой рот, гладко зализанные назад блеклые волосы. Но какой шарм! Как себя подает, как взирает! На меня, кстати, вообще не смотрела. Хотя говорила именно обо мне.
– Я отлучалась и не видела посетителя, – промурлыкала она. – От меня что-то нужно?
Я поняла, что это была та самая девушка, которая отвечала по телефону.
– Спасибо, ничего, – Клюшка и секретарша несколько секунд неотрывно смотрели в глаза друг другу. В комнате стало жарко от их откровенности. Я вдруг вспомнила, что Клюшка слыл хорошим семьянином. Хороший семьянин – и вдруг такая секретарша…
«Вот вам и зацепочка!» – обрадовалась я, понимая, что пустые угрозы развалить репутацию клуба могут и не подействовать.
У кошкоподобной секретарши зазвенела мобилка. Она быстро нажала на какую-то кнопку, потом спохватилась – не в директорском же кабинете разговаривать, – отвела трубку в сторону и спросила с придыханием:
– Я могу идти домой?
Клюшка кисло кивнул. Я испугалась, что испортила ему вечер. «Кошка» просочилась обратно в приемную. Воцарилась неловкая пауза.
– Я тебе помешала? – виновато спросила я, забыв даже привычное «вы».
– Нет, – Клюшка опять отмахнулся. – Это была Лера, моя секретарша. Я взял ее на работу после развода с женой.
Я понимающе закивала, еле удержавшись от тяжелого вздоха, – значит, он в разводе.
– Нет-нет-нет, – Клюшка, видимо, привыкший к определенной реакции на свою секретаршу, мелко замотал головой, – она к разводу не имеет никакого отношения. Я сначала развелся, потом познакомился с Лерой и уже после взял ее к себе на работу. Оказалась очень толковая девушка. Доверяю ей как себе. Даже ключи от офиса дал, хотя обычно никого в нерабочее время сюда не пускаю. Для меня такой шаг все равно что для нормального парня дать ключи от квартиры… – Клюшка глупо улыбнулся, потом понял, что хвастается нахлынувшими на него вдруг чувствами слишком рьяно и не совсем к месту, и переключился на интересующую нас обоих тему: – Так о каком преступнике вы говорите, гражданка Кроль?
– В вашем клубе знакомств орудует вор и жестокий убийца, – ответила я не моргнув глазом. – Если хотите, помогите его поймать, а если нет – значит, вы с ним заодно. Тогда знайте, пожалуйста, что я все равно этого так не оставлю!
– Я? Заодно?
Клюшка посмотрел на меня как на тяжелобольную и неодобрительно скривился. Мне даже показалось, что рука его нащупывала кнопку вызова охраны под столом. Я с тоской вспомнила, что о своем визите к Клюшке никого не предупредила. Дома меня никто не ждет. Искать Катерину Кроль начнут не раньше чем через месяц, и то больше из желания выругать, чем из беспокойства.
– Мою близкую подругу – не будем называть имен – ограбили и бросили умирать, – поспешила перейти я к конкретике, подробно описывая происшедшее с Викторией.
– М-да… – выслушав, Клюшка вытер со лба капельки пота. На него вся эта история явно произвела впечатление.
– Серьги, между прочим, были чужие, она заняла их у одной знакомой, – зачем-то приврала я. – И, спрашивается, как теперь их отдавать?! Я собираюсь уговорить подругу идти в полицию.
– А как, по-твоему… – задумчиво протянул Клюшка, – я могу предотвратить подобный твой поступок? Полиция мне здесь совсем не нужна.
Отлично! Вот, наконец, и слабое место Клюшки.
– Естественно, я не хочу устраивать тебе неприятности, – я изобразила, что иду на попятную. – Если поможешь отловить этого типа своими силами.
– Сколько? – сухо спросил Клюшка.
– Что – сколько? – не поняла я.
– Сколько стоили серьги вашей подруги, гражданка Кроль? Я берусь компенсировать ущерб. Поверьте, делаю я это только из расположения к вам.
– Но ведь вы даже не знаете, был ли этот самый Александр на самом деле, господин Клюшка! Вдруг я его выдумала? Знаете, о чем свидетельствует подобное желание откупиться? О том, что вы заодно с этим разбойником!
На Клюшкином лице отразилось искреннее недоумение.
– Мне не нужны ваши деньги, – горячо продолжала я, отмахиваясь от хора внутренних голосов, вопящих: «Деньги! Бери деньги!» – Не нужны! Мне нужно ликвидировать преступника. Причем, если откровенно, я и сама не хочу лишней шумихи и полиции. Какой порядочной женщине понравится, если все узнают о ее посещении клуба знакомств?
– У нас общие интересы, – серьезно проговорил Клюшка. – Что касается ваших подозрений, то… – он даже рассмеялся. – Подумайте сами, Катерина, я похож на человека, который станет наживаться на краже женских ювелирных изделий? Поверьте, я больше вашего заинтересован в поимке этого типа. Вы должны мне верить хотя бы потому, что у вас нет другого выхода, – закончил Клюшка.
– Это у вас нет другого выхода, кроме как вычислить для меня этого негодяя! – возмутилась во мне та, что всегда оставляет последнее слово за собой. – Представляете – заголовок на первых страницах всех газет: «Это не вечеринка! Это – грабеж!», а чуть ниже – названия ваших трех заведений, – я почувствовала, что несколько увлеклась. – Что вы на меня так смотрите, будто готовы придушить?
– Это выход, – мрачно изрек Клюшка, потом задумался. – Нет, слишком много риска из-за одной настырной журналистки. А толку никакого. – Клюшка говорил сам с собой. Просто рассуждал вслух. – Наверняка эта ваша обокраденная дура-подруга, узнав о вашей смерти, все расскажет полиции.
Я подумала, что Виктория ни за что не будет рисковать карьерой ради отмщения, и злорадно подбросила Клюшке идею:
– Вы можете и ее убить. За компанию.
– А также всех остальных идиоток, которые клюнут на этого вашего Александра в моем клубе? Проще все-таки найти его самого.
– Отчего это они идиотки? – обиделась я.
– Не знаю, видимо, от природы, – ничуть не смутился Клюшка. – Ну кто же с незнакомым мужчиной вот так запросто за город поедет?
– И это говорите вы?! – воскликнула я с такой интонацией, будто Клюшка всю жизнь только и делал, что ездил с посторонними мужиками за город. – По-моему, ваш клуб знакомств для того и создан.
На этот раз оправдываться Клюшка не собирался.
– Это по-вашему, – сухо заметил он. – Итак, все, чем я могу вам помочь, – показать запись с камеры. – Клюшка на секунду задержал дыхание, как перед погружением под воду, и резко, на едином выдохе, выпалил: – Над входом в «Надежду» установлена скрытая камера. Каждый клиент, который входил в клуб или выходил из него, остается у меня в записи. Вообще-то охрана должна просматривать видео в прямом эфире, но мы ведем запись и еще месяц храним данные.
Видимо, на моем лице отразилась неописуемая радость.
– Катерина! – Клюшка вдруг схватил меня за руку. – Все мои клиенты хотят остаться инкогнито. Если кто-нибудь узнает, что вы смотрели запись… Я не могу предвидеть, что тогда произойдет. Мне придется принимать самые серьезные меры.
Клюшкиных «серьезных мер» я небезосновательно побаивалась.
– Успокойся. Я никого не собираюсь подставлять. Я всего лишь хочу справедливости. Можно переписать данные?
Клюшка вдруг засмеялся. Громко. Широко забасил своим хорошо поставленным голосом.
– Что?! – мне сделалось жутко.
– Катя, кто вас учил вести переговоры? Вы с ума сошли?! – Клюшка, видимо окончательно уверившись в моем непрофессионализме, перестал опасаться неприятностей и начал качать права: – Максимум, на что вы можете рассчитывать, – это на просмотр этого самого видео под моим бдительным надзором.