Довезли быстро, хотя и без мигалки. Подкатили к подворотне, въехали во внутренний двор, вошли в подъезд, двинулись по лестницам и пустым коридорам мимо опечатанных дверей. Ребята говорили мало, только указывали руками, открывали двери. Иванцов был в штатском, но сотрудники, стоявшие на постах, вытягивались.

В приемной начальника было пусто. Секретарша Рындина давно уже была дома, а вот сам Рындин заканчивать рабочий день пока не собирался.

— Здравствуйте еще раз, Виктор Семенович. — Рындин встал из-за стола, протянул руку, пригласил сесть. — Чайку? Кофе?

— Давайте сначала о деле. Чай я и дома попил бы. Да и то не в полночь.

— Ради Бога, извините. Сами понимаете, не стал бы вас беспокоить, если б не особые обстоятельства.

— А ведь вы закон нарушили, Андрей Ильич. Нехорошо чужие переговоры прослушивать, если я об этом не просил.

— Согласен. Признаю себя виновным и готов по максимуму на шесть месяцев исправительных работ, — улыбнулся Рындин. — Лучше улицы мести, чем таким учреждением руководить.

— Ладно, Андрей Ильич, давайте по существу.

— Правильно. Сегодня днем — то есть уже вчера — я получил информацию, что некая дама, которая нам известна как содержательница притона в подвале дома 22 по улице Чапаева, а также как лицо, регулярно осведомляющее милицию, побывала на приеме у Найденова. Это событие произошло примерно в 14 часов. Дама, которую для удобства будем называть Машей, доложила Валерию Петровичу — заметьте, лично доложила! — о том, что у нее на квартире в настоящее время находится тот самый особо опасный рецидивист Гладышев Петр Петрович по кличке Клык, которого мы вот уже десять дней разыскиваем. Кроме того, там же находятся журналистка Вера Авдеева и Надежда Авдохина, жительница Сидорова, временно не работающая. Согласно показаниям участников операции в «центре отдыха», Вера Авдеева участвовала в оказании вооруженного сопротивления группе захвата. Она подозревается в умышленном убийстве сотрудника ОМОНа. Вторая женщина также следует за Гладышевым добровольно. Правда, Гладышев представился им, как это ни удивительно, сотрудником ФСБ, и обе не имеют представления о его подлинном статусе. Что же касается Маши, то она хорошо знает Клыка, который неоднократно бывал у нее в прошлые годы. Более того, она в курсе того, что Клык был отпущен из-под смертного приговора, и даже того, что вами, Виктор Семенович, подписан фиктивный акт о приведении приговора в исполнение. Казалось бы, товарищ Найденов, который уже был в курсе всех дел, должен был немедленно уведомить меня и вас о поступлении этой информации, а также принять все меры к задержанию Клыка.

— Вот как… — пробормотал Иванцов, лихорадочно соображая, что на уме у Рындина: то ли сколупнуть Найденова, который в этом рассказе выглядит полной сукой, то ли копает он куда глубже, то есть и под Иванцова тоже.

— Дальше события разворачивались так. Маша вывела Клыка и обеих женщин из квартиры и с помощью неоднократно судимого за незаконный лов рыбы Георгия Корягина, он же Жора Капрон, перевезла их на борт буксира-толкача «Бугровск», отправившегося с баржами в рейс до Москвы. Там Клык находится и в настоящее время. При нем, как утверждает Маша, имеется два автомата «АКС-74у» и два пистолета «ПМ», три ножа. Кроме того, он везет с собой чемодан, где находится несколько папок с листовыми документами, видео- и аудиокассетами, содержащими компромат на прокурора Иванцова, а также, как я понял, и на других руководителей правоохранительных органов, собранный, видимо, покойным Курбатовым-Курбаши через свою агентуру. Наконец, там же, в чемодане, находится пресловутая «Богородица с бриллиантами», из-за которой все и завертелось.

— Значит, эта самая Маша звонила мне, уже побеседовав с Найденовым? — мрачно спросил прокурор.

— Так точно. И у меня есть серьезные основания полагать, что Найденов был инициатором этих ночных звонков к вам на дачу. Иначе трудно объяснить, откуда у этой Маши ваш домашний телефон. Его в телефонном справочнике нет, между прочим.

— А какова цель? — задумчиво спросил Иванцов. — И почему Найденов не задержал Клыка сразу, а дал ему уехать на пароходе?

— Пока могу только догадываться. И насчет цели, и насчет того, почему не задержал. Но Машу эту самую мы задержали. Она разговаривала с вами прямо из своего подвала. У нее было сделано подключение к телефону фирмы «Алкоритм». Кстати, никаких групп в офис этой фирмы Найденов не высылал и с ГТС не связывался. Мы его телефон взяли на контроль. Он сидел дома и пудрил вам мозги.

— Но все-таки какие-то догадки есть — понастырничал Иванцов.

— Мои сотрудники провели разведку на автовокзале. В этом районе замечены четыре оперативные машины УВД и два «жигуленка» ПГ. Они там появились еще задолго до ваших переговоров с Найденовым, хотя связь с ними он поддерживал и после этого по радио. Кроме того, что особенно неприятно, неподалеку оттуда засекли автомобиль «Мерседес-300», принадлежащий бригаде некоего Бека из группировки Курбаши. Предполагаю, что в случае, если б вы отправились на свидание, этот «Мерседес» мог бы вам дорожку переехать. А потом, я думаю, его бы уничтожили. И концы в воду.

— Но если вы слышали, Найденов меня отговаривал от этой встречи. И как раз пугал местью соратников Курбаши.

— Тем не менее напоследок он вам посоветовал подумать. Дескать, ладно уж, рискуйте, Виктор Семенович. Догадывался, что я могу его прослушивать. Теперь, в принципе, не придерешься. Да, отговаривал, а вот прокурор взял да и поехал.

— Ладно. Допустим, что я не поехал. Как он сейчас себя поведет?

— В данном случае, Виктор Семенович, важнее, как мы сами себя поведем. Теперь важно, кто быстрее перехватит «Бугровск». Я уже дал команду, но думаю, что и Найденов соберется то же самое сделать.

— А все же, почему он дал Клыку уехать?

— Попробуем узнать об этом у Маши…

Под урчание дизелей толкача и журчание воды между корпусами барж, наверно, можно было неплохо выспаться. Тюфяки и одеяла с подушками были, конечно, не такие, как в люксе у Курбаши, но вполне терпимые. И ночь теплая выдалась, даже здесь, на реке, не замерзнешь. Вера и Надя устроились на ночлег по одну сторону от стола, Клык — по другую. Это Клык сам так решил, у них не спрашивая. Конечно, соблазнительно было привалиться к ним — уж Надежда-то точно не прогнала бы, — но отчего-то не хотелось этого делать «капитану Гладышеву». Что-то тревожное сидело, как заноза, не давало успокоиться. Нервничал Клык, волновался, хотя вроде бы и попусту.

Дверь надстройки изнутри была заперта на засов, и довольно прочный — такой ни фомкой, ни большим ломом с одного раза не своротишь. Окошки, конечно, хлипкие, но узенькие — башка пролезет, а плечи не пустят. Лично для себя Клык выбрал такое местечко, чтоб его нельзя было лупануть первым же выстрелом прямо сквозь стекло. Для того чтоб добраться до Клыка хотя бы пулей, надо было сперва вышибить окно вместе с рамой, а уж потом совать ствол. Это для умелого человека проблема небольшая, но выкинуть такой финт без шума не получилось бы. И тогда этому умелому человеку пришлось бы поиграть с Клыком в игрушку под названием «кто быстрее». Укладываясь на тюфяк, Клык в дополнение к пистолету вытащил из чемодана автомат, под завязку нащелкал в магазин патронов, один загнал в ствол и не стал вопреки технике безопасности ставить на предохранитель. Так и положил рядом с тюфяком, чтоб пистолетная рукоятка и спусковой крючок были в нескольких сантиметрах от руки — схвати и стреляй.

Лежа на тюфяке и нюхая кислый дух от жеваной ватной подушки, Клык все пытался обдумать, чего ж он такого боится? Казалось бы, чего переживать? Небось не загранрейс какой-нибудь, таможня и пограничники не нагрянут. И менты будут шуровать прежде всего на вокзалах, по автобусам, в крайнем случае на пассажирских судах. Самолеты, после того как их подряд несколько штук угнали, и так стерегут вовсю. Может, конечно, в порту перед отходом осмотрели, проверили, нет ли кого лишнего на буксире. Но Клык-то садился, можно сказать, на ходу. Остановки до самой Москвы не будет. Опять же если этот Иван-ка-питан взялся везти, значит, не боится, что ему за это чего-нибудь будет. Скорее всего дело у него с Марьей налажено, может, и речная милиция подмазана. Очень может быть, что у него не только пассажиры, но и кое-какой дополнительный груз имеется. Засыпь, допустим, песочком или гравием пару тонн наркотиков, расфасованных по пакетам, или двадцать ящиков с автоматами и вези малой скоростью до какой-нибудь тихой заводи, где их у тебя аккуратно сгрузят получатели такой же вот, как сегодня, тигой летней ночкой.