– Надеюсь, вам у нас понравилось, – сказала Клэр.

– Очень, – ответила девушка. – Настолько, что мы даже планируем вернуться. Нам приглянулся тут один домик.

– Я очень рада. – Клэр свернула их квитанцию, вложила в конверт. – Удачи вам.

Парочка подхватила сумки и рука об руку вышла из отеля. Еще два довольных постояльца, отметила Анжелика. Конечно, получить такой номер за полцены! Дурацкое настроение… На самом деле она вовсе не завидует этим влюбленным за их удавшийся отдых, нет-нет.

– Разбуди, пожалуйста, моего ленивца, ладно? – попросила Клэр.

Анжелика слезла со стула и поплелась к лестнице. Нет, надо было сказаться больной. Сколько можно на ней ездить?! Она устала. Старая добрая Анжелика, на которую все рассчитывают, но на которую всем плевать. Клэр – с ее сверкающим бриллиантом на пальце и блистательным будущим – легко быть веселой и самоуверенной. Только на чьем плече она рыдала совсем недавно, когда жизнь дала трещину? Не на ее ли?

Она тяжело затопала по ступенькам. Черт-те что! А ей-то самой где найти плечо, на котором можно выплакаться? Ну где?

Пока они собирали вещи, Элисон показывала Челси на телефоне фотографии своего пса Монти. Они решили не оставаться в Пеннфлите, а ехать домой уже сейчас, не дожидаясь решения юридических вопросов.

– Это – спрингер-спаниель, – пояснила Элисон. – Он очень озорной и непослушный. Приходится водить его в специальную собачью школу.

– Я всегда мечтала о собаке, – призналась Челси. – Но мама не разрешала.

Колину пришлось отвернуться. Его переполняли чувства. Он представил, как Челси с Монти носятся друг за другом в саду – когда-то так же резвились Мишель и Райан. Неужели все получится?

Обязано получиться.

А если даже нет, если их с Элисон брак не выдержит и лопнет по швам, Колину по крайней мере больше не придется жить с чувством вины. Тайна вышла наружу. Теперь он сможет по-настоящему заботиться о Челси, обеспечить ей счастливую жизнь, дать все самое лучшее – все, что в его силах.

Жена с дочерью хихикали, разглядывая фото. На миг Колин почувствовал себя лишним. Элисон отлично ладила с детьми.

– Дамы, – позвал он. – Время не ждет. Пошли наслаждаться погодой.

Им захотелось нанять яхту. Колин не представлял, какой из него выйдет капитан. Но хоть будет чем заняться, пока Элисон с Челси завязывают отношения.

Он вытащил телефон, с тревогой глянул на экран. Вдруг Карен прислала сообщение: «Я передумала. Еду за Челси»?

Ничего. Колин облегченно вздохнул. Каждая минута молчания Карен забивала очередной гвоздь в крышку ее гроба. Колин добьется постановления суда, а в дальнейшем – дай бог! – и полноценной опеки. Он не горел желанием превращать это дело в грязную тяжбу, но, в случае чего, доказательств материнской несостоятельности Карен ему хватит. Конечно, гораздо лучше было бы решить все цивилизованно. Ведь Карен – мама Челси, они должны общаться.

Иллюзий насчет безоблачного будущего он не питал. Год-два – и дочь вступит в опасный подростковый возраст. Не пожалеет ли Колин о том, что взял ее к себе?

Ну уж нет! Не пожалеет ни за что на свете, как бы все ни обернулось. Челси – его плоть и кровь. Она заслуживает такой же жизни, какая досталась его законным детям. Заслуживает тех же возможностей, тех же шансов.

Он получил дочь – и теперь ее не упустит.

Колин застегнул и поднял чемоданчик Челси.

– Пойдемте. Выпишемся из гостиницы. Оставим вещи у портье, а позже заберем.

– А мы когда-нибудь сюда вернемся? – спросила Челси. – Мне так понравилось!

Колин огляделся. Странные получились выходные. Болезненные, нервные, сложные… Но сомнений нет, Пеннфлит – место необычное. И «Приют у моря» – тоже. Хорошая находка.

– Конечно, – ответил он.

Похоже, Колин никогда не научится говорить Челси «нет». Судя по насмешливому выражению лица Элисон, она подумала о том же.

А что в этом плохого?

Лука крепко спал.

– Эй! – принялась расталкивать его Анжелика. – Некоторые, между прочим, уже вовсю работают. Вставай.

– Сегодня утром ты неотразима, – открыл он глаза.

– Да пошел ты! – в сердцах выдохнула она и расплакалась.

– Что случилось? – встревоженно подскочил Лука.

Рыдающих женщин он не любил. Одно из несомненных достоинств Клэр – то, что она не заливается слезами при каждом удобном случае.

– Можно подумать, тебе не все равно, – всхлипывала Анжелика. – Тебе же плевать на всех, кроме себя.

– Неправда. – Лука погладил ее по руке.

– Не надо, – сказала Анжелика, закрыв глаза, но не отстранилась.

Его пальцы пробежались по ее волосам.

– Бедная, бедная Анжелика, – успокаивающе приговаривал он. – Кто тебя обидел? Ты сама не своя.

Она зажмурилась еще сильнее, пытаясь удержать слезы.

– Неужели ты не догадываешься, что для меня значишь? – звенящим от напряжения голосом наконец произнесла Анжелика.

– Значу для тебя? – рассмеялся Лука. – Конечно, не догадываюсь.

– Не смейся надо мной.

– Я не смеюсь. – Он похлопал по кровати рядом с собой. – Садись-ка. И объясни, в чем дело.

Она нерешительно потопталась на месте, затем, махнув рукой на голос разума, села. Лука откинулся на деревянное изголовье – волосы растрепаны, небритый. Его грудь на фоне белых простыней казалась золотистой. Анжелика втянула ноздрями воздух. Знакомый запах Луки проник внутрь, взволновал кровь. Показалось – сейчас она потеряет сознание.

– Ну так? – Лука выжидательно смотрел на нее.

Анжелика растерялась. Пожаловаться ему, как шефу? Облегчить душу, как перед другом? Или сказать правду?

– Я слушаю, – мягко произнес он и провел тыльной стороной ладони по ее обнаженной руке.

Это прикосновение лишило Анжелику последней силы воли. Шеф? Друг? Нет уж!

– Я думаю только о тебе, – призналась она. – Днем и ночью. Во сне и наяву. Ты со мной всегда. В мечтах…

– Вот черт!

Из глаз Анжелики снова полились слезы.

– Иди сюда. – Лука привлек ее к себе. – Не плачь.

Анжелика прислонилась к его груди, обмякла в крепких объятиях.

Господи, что она несет?! Просто все так по-дурацки сложилось. Бедняга Дилл. Чертова мамаша. Влюбленная парочка. Счастливый народ, наслаждающийся трехдневным отдыхом и целиком довольный своей судьбой, между тем как саму Анжелику не ждет впереди ничего, кроме разочарований и безысходности.

А вот теперь миг, о котором она столько мечтала, настал. Теплые руки Луки заскользили по ее ногам, выше, выше, забрались под юбку, потом – в трусики. Анжелика изогнулась и беспомощно шепнула:

– Не надо…

Бесполезно. Господи, сколько же она этого ждала! Как долго с собой боролась… Но сейчас ей так плохо… Нет сил сопротивляться. Она не устоит. Даже понимая, что поступает подло. Даже обрекая себя на дополнительные душевные муки.

Что ж… По крайней мере, Анжелика попробует, каково это. Узнает, чего была лишена. Жадные ладони Луки оказались у нее под рубашкой, обожгли кожу. Воплощение ее фантазий, самых сокровенных снов. Если ей суждено умереть сегодня, она умрет счастливой. Изнутри поднялся огромный, несокрушимый вал, накрыл Анжелику с головой.

– Не останавливайся, – взмолилась она. По лицу струились слезы.

– Ни за что… – Дыхание Луки стало прерывистым. – И не надейся.

Клэр, перескакивая через ступеньку, взлетела по лестнице. Да что ж такое, куда все подевались?! Дел по горло. Отель наводнили толпы гостей: одни хотят выпить кофе на террасе, другие – заказать столик на обед, третьи – посмаковать коктейль. А у нее, между прочим, не сто рук. Ей нужны Анжелика в холле и Лука на кухне, но оба как сквозь землю провалились. Клэр подошла к своей комнате. Анжелике, наверное, никак не удается разбудить Луку.

Клэр распахнула дверь, окинула взглядом открывшуюся сцену и почувствовала…

Ничего.

Ни злости. Ни ревности. Ни потрясения. Ни гнева.

Ни-че-го.