Как видно из таблицы, наибольшее число снарядов израсходовали батареи, вооруженные 6-дюймовыми пушками Кане, и 10-дюймовая батарея № 15. Орудия этих калибров, особенно 10-дюймовые, показали высокие боевые качества. Совершенно не пригодными для стрельбы по кораблям на большие дистанции оказались недальнобойные и нескорострельные 9-дюймовые пушки, 11– и 9-дюймовые мортиры.
Основную роль в бою с кораблями противника сыграли батареи № 2, 9, 15 и Артиллерийская. Даже японцы, всячески умалявшие успехи русского оружия и пытавшиеся скрыть свои потери, в официальном труде «Описание военных действий на море в 37–38 гг. Мейдзи» были вынуждены признать: «…Когда бой был в полном разгаре, выпущенный с батареи Ман-тоушан (№ 2 на Тигровом полуострове. — Авт.) снаряд попал в передний мостик «Фуджи», причем были убиты старший артиллерийский офицер и ранены состоявший в его распоряжении гардемарин, сигнальный кондуктор и два нижних чина. Этот снаряд, пронизав переднюю часть дымового кожуха, пробил дымовую трубку и, взорвавшись, разбил стоявшую у левого борта шлюпку, причем были ранены мичман и пять человек нижних чинов… Около 11 часов 25 минут (12 часов 20 минут) часть неприятельских батарей, пользуясь нашим невыгодным положением во время поворота, с близкой дистанции осыпала нас снарядами разных калибров»[161].
Орудийная прислуга береговых батарей действовала самоотверженно, со знанием дела. Особенно отличился состав батарей № 15 и 13. Невзирая на падающие поблизости снаряды и свистящие вокруг осколки, артиллеристы работали спокойно и уверенно. Канонир батареи № 13 Никифор Алехин, будучи ранен осколком снаряда в голову, отказался идти в лазарет и продолжал выполнять свои обязанности. Артиллерия кораблей и береговых батарей нанесла японским кораблям серьезные повреждения.
Несмотря на явное превосходство в силах, японское командование не смогло добиться успеха. Этот бой наглядно показал, что даже при невыгодном соотношении сил корабли, находящиеся под прикрытием береговых батарей, могут с успехом вести борьбу с более сильной эскадрой противника. После этого боя вражеский флот в течение двух недель не появлялся в районе Порт-Артура. Опасаясь ударов русской артиллерии, крупные японские корабли на протяжении всей войны не вели боевых действий в секторах обстрела береговых батарей.
В феврале-мае 1904 года японский флот, стремясь нейтрализовать деятельность русской эскадры, четыре раза бомбардировал Порт-Артур и трижды пытался закупорить выход из базы. Первая бомбардировка была проведена 25 февраля. Японские корабли (шесть эскадренных броненосцев и шесть броненосных крейсеров) заняли позиции между бухтами Тахе и Лунвантан. Этот район находился в мертвом пространстве береговых батарей левого фланга. Батарея № 15 сделала несколько выстрелов по японским кораблям, и они сразу же ушли за Плоский мыс. Выйдя из сектора обстрела, противник открыл артиллерийский огонь по кораблям, стоявшим на внутреннем рейде, и береговым батареям. Бомбардировка продолжалась около 30 минут и результатов противнику не дала. После этой бомбардировки защитники крепости установили на левом фланге батарею № 22 и минировали район, из которого японские корабли вели огонь.
Вторую бомбардировку противник предпринял 10 марта. На этот раз японские корабли (шесть эскадренных броненосцев и восемь легких крейсеров) вели перекидную стрельбу через возвышенность Лаотешаня, на которой не было русских береговых батарей, по правому флангу береговых укреплений Порт-Артура и по кораблям, стоявшим в гавани. Огонь корректировали крейсера, маневрировавшие перед входом в гавань. Противник выпустил 154 12-дюймовых снаряда.
Наиболее эффективный огонь по японским кораблям вела в этот день батарея № 15, добившаяся попаданий в два японских корабля. Один снаряд попал в крейсер «Тагасаго», пробил паропровод, что заставило крейсер уйти в море. На другом крейсере артиллеристы батареи сбили фок-мачту.
Несмотря на то, что бомбардировки противника оказались безуспешными, требовалось принять срочные меры по их предотвращению в будущем. По приказанию командующего Тихоокеанским флотом вице-адмирала Макарова (он прибыл в Порт-Артур 8 марта 1904 года) на Лаотешане было сооружено несколько береговых батарей, а к югу от него — поставлено минное поле. Макаров организовал перекидную стрельбу броненосцев с внутреннего рейда через Лаотешань, разработал инструкцию и правила этой стрельбы. Для корректировки огня броненосцев, находившихся на внутреннем рейде, был создан специальный наблюдательный пост. С этого поста наблюдатель передавал по телефону на броненосец «Ретвизан» номер квадрата, в котором находился корабль противника; отсюда данные передавались на остальные корабли.
Мероприятия, проведенные адмиралом Макаровым, сыграли важную роль в отражении двух последующих попыток японских кораблей бомбардировать Порт-Артур. На этот раз корабли противника попали в зону огня Лаотешанской батареи и русских броненосцев, стрелявших с внутреннего рейда.
Наряду с бомбардировками японское командование предприняло ряд попыток закупорить вход в порт-артурскую гавань. 24 февраля пять пароходов (брандеров), груженных камнем, под прикрытием 12 миноносцев направились к Порт-Артуру. В 3 часа утра они были обнаружены прожектористами Тигрового полуострова и обстреляны батареями правого фланга и броненосцем «Ретвизан». Под градом снарядов пароходы сбились с курса и, не дойдя до намеченного района, потоплены. Был потоплен также один японский миноносец.
Учитывая, что противник может повторить попытки заграждения входа в гавань, русское командование установило дополнительные батареи на обоим берегам входа в гавань, затопило на внешнем рейде пароходы, поставило боновое заграждение, установило дежурство миноносцев и минных катеров с целью преградить противнику подходы к внутреннему рейду. Попытки японцев 27 марта и 3 мая закупорить вход в гавань оказались безуспешными. Совместным огнем береговых батарей и дозорных кораблей брандеры противника были потоплены, не доходя до цели. Из 16 брандеров, участвовавших в закупорочных действиях, батареи самостоятельно уничтожили три брандера, совместно с корабельной артиллерией — 11. Один брандер был взорван торпедой с миноносца и один подорвался на минном заграждении.
Как показал опыт, уничтожение брандеров — дело трудное. Надо в короткий срок либо потопить брандер, либо лишить его хода, чтобы он не дошел до намеченного района. Японцы, стремясь снизить эффективность стрельбы русской артиллерии, загружали брандеры камнем. Это вызывало большой расход боеприпасов. Так, например, во время стрельбы по брандерам 3 мая береговые батареи израсходовали 1936 снарядов, из них 297 9– и 10-дюймового, 545 6-дюймового и 1094 снаряда малого калибра. Стрельба по брандерам из орудий малого калибра вообще оказалась неэффективной, для этой цели требовались скорострельные пушки и снаряды большой разрушительной силы.
Большое значение для успешных действий береговой артиллерии Порт-Артура имело четкое взаимодействие между кораблями и береговой артиллерией. С эскадры по приказанию Макарова, на береговые батареи были направлены сигнальщики, которые поддерживали связь береговых батарей с кораблями и помогали артиллеристам опознавать японские корабли.
Для усиления обороны Порт-Артура с моря Макаров создал стройную организацию охраны внешнего рейда, в которую входили береговые батареи, канонерские лодки, дежурный крейсер, миноносцы, катера, минные и боновые заграждения. Ежедневно в дежурство на внешнем рейде вступали три миноносца, в помощь им выделялись две — три береговые батареи.
Специальной инструкцией определялся характер совместных действий кораблей и береговой артиллерии. Чтобы в темное время не принять свои корабли за вражеские, береговым батареям разрешалось вести огонь только по пространству, находящемуся за боновыми заграждениями. Кроме того, дежурные миноносцы должны носить гакобортный огонь и иметь одну из труб выкрашенной в белый цвет. В инструкции указывалось, что «главной задачей всех сил обороны, ночью — преградить путь прорывающимся неприятельским судам и уничтожить их возможно дальше и раньше достижения входа в гавань»[162].
