И он потянулся к этим буйным лицам, которых не сумел различить, потянулся к волнениям, к остроте их беспощадных страстей и страданий, которых сам почувствовать не мог. Он был скован, его отбросили, отвергли, обрекли остаться там, где он был, и таким, каким он был. Но за что? Что он сделал? Где? Когда? Если бы только он мог пережить заново какие-то эпизоды своей жизни, вскрыть копилку своих нетронутых воспоминаний. Пережить их заново. Если бы он, пока еще не поздно, сумел найти то самое нужное место — вот тогда жизнь перестала бы обходить его стороной…
Он вовремя спохватился, осознал тишину в комнате и сочувствие в глазах своих коллег. Их глаза бесцеремонно говорили, что они понимают, как он удручен смертью жены, и он поежился от смущения. «Я слишком стар для подобной ерунды. Довольно. Хватит», — подумал он угрюмо. И тут же, когда они поднялись, договариваясь о том, чтобы пообедать вместе, он сказал себе, что все очень просто: ему надоела его жизнь в Сан-Паулу. Осточертела.
Две недели спустя он сообщил в правление корпорации, что уходит. Когда они всполошились и начали уговаривать его остаться, он смеялся. Они предложили пост в Мадриде — ему же нравилась Испания. Они предложили Токио. Он ответил, что едет домой — там ему будет проще решить, чем он хочет заняться дальше. До самого его отъезда из Сан-Паулу ему звонили через континент члены правления, а также политики, их друзья, и все они очень хотели, чтобы он обязательно остался в упряжке, и все взывали к его чувству долга и подчеркивали, как нужен обществу такой человек, как он. Вот, скажем, муниципальная комиссия по полицейским делам. В председатели необходим сильный человек. Накануне его возвращения домой в местных газетах появилась фотография с заметкой. Коммандер Гроум, глава Бразильской энергетической компании в Сан-Паулу, согласился занять пост председателя полицейской комиссии. Он поселится в прекрасном старинном уилкинсоновском доме над оврагом, как только завершится ремонт.
Он прилетел с Хорлером на исходе сентября в не по сезону жаркий вечер, и в десять часов они мчались в такси по шоссе вдоль озера и вскоре увидели, как на фоне неба в теплой дымке один за другим встают светящиеся огнями этажи небоскребов. В этом городе у него не было друзей. А те, кого он знал, принадлежали к миру корпораций, обосновавшемуся в этих светящихся ярусах, увенчанных лучами прожекторов. Новый город. С каждым днем он становился все новее. Подмигивающий красный шар указывал вершину самой высокой башни в мире. А далеко внизу был отель, некогда такой многоэтажный и внушительный, а сейчас — просто еще один большой освещенный брусок.
В вестибюле три человека ждали его приезда. Том Макнелли, заместитель управляющего, вышел из кабинета встретить клиентов, прибывающих из аэропорта. Щеголеватый человек без возраста, он служил в отеле двадцать лет. Люди, останавливавшиеся там много лет назад и не забывшие Макнелли, с удивлением смотрели на его черные волосы и думали, что он их красит. Но он их не красил. Жена Макнелли, его ровесница, выглядела так же молодо, как он. Днем Тому Макнелли позвонил Энгус Макмертри, жесткий, властный человек, банку которого принадлежала закладная на отель, и распорядился, чтобы коммандеру Гроуму было оказано все внимание, какое только возможно.
— Сообщите мне, когда приедет коммандер Гроум, — распорядился Макнелли, обращаясь к портье, и вернулся к себе в кабинет.
Ева Медоуз, стоявшая теперь возле лифтов, была женщина без малого сорока лет, просто и элегантно одетая, с золотисто-каштановыми волосами, очень красивая, — но ее полная тепла и неги красота казалась недоступной из-за безмятежной задумчивости. Ева только что ушла из бара, избавившись от своего развязного спутника. Здесь, у лифтов, она могла следить за конторкой портье, делая вид, будто нетерпеливо поглядывает на часы. Образованная, дорогая и очень разборчивая проститутка, Ева узнала про Айру Гроума из газет — она всегда тщательно собирала сведения о богатых и одиноких мужчинах, которые останавливались в этом отеле.
Третий из ожидающих, поговорив с Макнелли, отошел в глубь вестибюля. Это был преждевременно поседевший человек в нелепой твидовой шляпе и дорогом костюме из верблюжьей шерсти. Лео Котра вел популярную колонку в «Уорлд», и здесь, в вестибюле, пожилые дамы и седовласые мужчины, проходя мимо, искательно говорили «добрый вечер, мистер Котра» в надежде, что он ответит на их приветствие, — и он неизменно отвечал любезным кивком. Давным-давно Лео Котра был близким другом Айры Гроума — когда оба они были молодыми морскими лейтенантами. Но с тех пор Лео Котра пришел к выводу, что Айра Гроум символизирует все, что он сам ненавидит. В течение многих лет, окрестив себя «наблюдателем Айры Гроума», он ждал известия, что коммандер довел кого-нибудь до сумасшествия или сам сошел с ума. Время шло, начались и кончились другие войны, и теперь Лео Котра, узнав, что произошло в личной жизни Айры Гроума, задумал написать о нем статью. С его точки зрения, человек калибра Айры Гроума никак не должен был возвращаться домой и уж тем более возглавлять местную полицейскую комиссию. Лео Котра просто не мог себе представить, чтобы Орденоносный Гроум сидел в полицейском управлении, где по коридорам снуют полицейские, и вырабатывал политику городской полиции, и распределял фонды вместе с такими типами, как проповедник нравственности старый судья Бентон, и богатый психиатр доктор Хонсбергер, который добился назначения в комиссию по каким-то собственным хитрым соображениям, и третий ее член — улыбчатый мэр Стронек. Разве что Айра Гроум дожил до той точки, когда ничего другого для него не остается. Разве что он и правда немножко свихнулся.
И Лео Котра, кивая в ответ на почтительные приветствия от верных читателей, не спускал взгляда со столика портье, перед которым уже выстроилась очередь приехавших из аэропорта. Впереди стояли только пожилые — мужчины в помятых широких и светлых летних костюмах, с лицами, потными от жары, с галстуками, оттянутыми от воротничков, и женщины, которые оттягивали платья у выреза. А потом, словно по волшебству возникнув ниоткуда, гуськом появились восемь девушек, все со счастливыми лицами, улыбающиеся, не замечающие жары.
Айра Гроум и Хорлер тоже вышли в вестибюль, но не встали в очередь к конторке. Айра Гроум занял позицию шагах в десяти от нее посреди огромного восточного ковра, отгородившись от очереди четырьмя дорогими чемоданами из свиной кожи, как маленькой крепостной стеной. Сбоку, поглядывая на чемоданы, стоял носильщик. К конторке направился Хорлер, седой и грузный, но он прошел мимо очереди.
— Коммандер Гроум, — сказал он сосредоточенному портье, который взглянул на него, заморгал и вызвал Макнелли. Тот немедленно пришел и сам занялся их регистрацией.
— Надеюсь, вы хорошо долетели, мистер Хорлер, — сказал Макнелли.
— Неплохо, неплохо. А тут у вас жарковато, а?
— Последняя роза ушедшего лета.
— Отлично сказано. Последняя роза ушедшего лета. Вот-вот!
— Ваша спальня в номере смежная, мистер Хорлер.
— Очень хорошо.
— Если коммандер не устал, он еще успеет на последнее представление в Зале.
— Я ему скажу.
— Просто позвоните туда. Столик для него будет оставлен.
На коммандера Макнелли почти не смотрел: он успел разглядеть его, пока выходил из кабинета. Он уже распорядился, чтобы на стол в номере коммандера поставили самую большую корзину с фруктами и коробку мятного драже в шоколаде. Мало кто из приезжающих получал мятное драже. Фрукты — да, конечно, но не драже. Макнелли знал, что коммандер Гроум богат и что его приезда ожидает вся верхушка корпорации. И Котра напишет о нем статью.
Ева Медоуз, едва увидев Айру Гроума и узнав его по фотографии, оставила наблюдательный пост у лифтов и медленно направилась к нему все с тем же рассеянным и высокомерным видом, словно ее мысли были заняты чем-то своим. Мисс Медоуз никогда не пользовалась услугами сводника. Зачем? Ей достаточно было задумчиво остановиться, так, чтобы мужчина полностью воспринял ее изящество и мягкую элегантность. То, что она читала про Айру Гроума, ей понравилось. Богатый и влиятельный человек. Вдовец пятидесяти трех лет — возраст самый податливый. Военный герой. Человек, заслуживший в Северной Атлантике столько морских орденов и наград, что его прозвали «Орденоносный Гроум». И шествуя победным маршем вверх по иерархической лестнице корпораций, он словно бы собрал и все тамошние награды. Богатые награды! Именно то, что ей нужно. Она плавной походкой прошла по огромному ковру и вдруг остановилась, чуть улыбнувшись своей легкой умудренной улыбкой.
