Сначала я не заметила, что он продолжал наигрывать на гитаре. Это было невозможно услышать через шум зала, но затем крики и свисты стихли. Толпа, как и я, поняла, что песня Джейсона еще не закончена.

Я нахмурилась, проматывая сценарий в своей голове. Я урезала наш дуэт? Я спутала часть нашей хореографии? Затем я услышала аккорды, которые он играл, и поняла, что ничего не спутала. Я никогда не слышала эту песню.

Я осторожно шагнула к нему, не зная, как незаметно спросить его, что он делает, чтобы никто не понял, что я в замешательстве. Джейсон улыбнулся и повернулся ко мне так, что он и его гитара были лицом к лицу со мной, только со мной. Он продолжал наигрывать вступительные аккорды к песне, легкая мелодия заполнила воздух вокруг нас. Это была красивая игра на гитаре, нежная и спокойная, словно колыбельная, но при помощи усилителей она распространилась по всему залу, заставив толпу замолчать.

Я могла почувствовать, как вместе со мной их пленила песня, но когда Джейсон начал петь, вся аудитория растаяла.

Сама того не замечая, я прижала руку ко рту, озадаченная сюрпризом, который он давно планировал.

Он написал мне песню.

Его пальцы замедлились, голос затих, и я замерла, проигрывая слова песни в голове. Они обмотались вокруг моего сердца, пока я не осознала, что Джейсон только что вложил свою душу в песню на сцене, перед целым миром.

В отличие от того, как мы закончили нашу первую песню, толпа не вставала и не аплодировала. В зале стояла полная тишина, за исключением всхлипов, которые становились громче, пока я стояла, закрывая рукой свой рот, и слезы текли по моим щекам.

— Не могу поверить, — сказала я, хотя никто не мог меня услышать. Слова были шепотом в мою ладонь.

Каждая секунда тянулась вечность, пока я наблюдала, как он разворачивал гитару так, чтобы она повисла на его спине. Ему понадобилось два шага, чтобы подойти ко мне, и затем я была в его объятиях, уткнувшись в его рубашку, и разрыдалась еще сильнее. Я уверена, продюсеры «Грэмми» пытались вытащить нас со сцены, но им нужно было придержать лошадей, потому что в ближайшее время я не отпущу его.

— Прости меня за всё, — прошептал он в мое ухо, как будто ему еще осталось за что извиняться. «Эй, этот парень только что исполнил мне серенаду перед живыми зрителями, и спел о том, что Бруклин — его любимое местечко. Да ладно».

— Я люблю тебя, — прошептала ему я, отрывая свою голову и понимая, что вся аудитория «Стэйплс-центра» стояла на ногах. Они полюбили песню Джейсона так же, как и я.

Перед тем как упал тяжелый черный занавес, мы взялись за руки и наклонились для эффектного поклона. Клянусь, я видела, как рядом с Джей Зи ликовала Камми.

Когда мы уходили со сцены, я не давала Джейсону отойти от меня. У нас был остаток шоу и еще интервью, с которыми нужно было разобраться, но мне было всё равно.

— Не могу поверить, что ты сделал это! — воскликнула я, как только осталась с ним наедине в моей гардеробной.

Он улыбнулся и покачал своей головой.

— Я удивлен, что ты не поняла этого раньше. Они всё время заставляли меня оставаться дольше тебя на репетициях.

Я рассмеялась.

— Я всё время думала, что тебе просто нужна дополнительная практика!

Он сгреб меня в охапку.

— Мне? Дополнительная практика? Да никогда.

Так это означает, что в течение, по крайней мере, последней недели, он мог дать мне знать, что хочет быть больше, чем просто друзьями. Он мог спасти меня от страданий прошлой ночи, а также страданий предыдущих ночей.

— Так что это значит? — спросила я, позволив ему обнимать меня, когда продюсеры шоу начали стучаться в мою дверь, без сомнений, пытаясь вернуть нас на свои места в зале. Скоро будут категории, в которых мы номинированы.

— Это значит, я люблю тебя. Это значит, я хочу дать нам настоящий шанс быть вместе.

Стук снаружи стал еще громче, и затем они начали выкрикивать наши имена, наряду с несколькими ругательствами. Мы просто продолжали игнорировать их.

— Так ты остаешься в ЛА?

Он улыбнулся.

— Да, но мы всё еще будем ездить в Монтану. Они уже скучают по тебе. Дотти отказывается брать кусочки сахара от других людей, после твоего отъезда.

Я улыбнулась.

— На одном условии, — сказала я, сплетая пальцы за его шеей.

— Каком? — спросил он с приподнятой бровью. Он знал, что я могу делать с ним всё, что захочу.

— Мы снова будем сотрудничать.

Он улыбнулся, в уголках его глаз появились морщинки, затем он нагнулся, чтобы поцеловать меня.

— Ты хочешь записать еще один дуэт? — спросил он, едва касаясь губами моих губ.

— Думаю, целый альбом.

Он простонал, прокладывая дорожку из поцелуев к моему уху, пока я дрожала в его руках.

— Давай одну песню за раз.

— Отлично. Это будет названием нашей первой песни, — пошутила я.

Стук в нашу дверь угрожал снести ее с петель.

— Бруклин Хат, высовывай свою задницу оттуда прямо сейчас! Ты только что выиграла в номинации «Лучший сольный поп-исполнитель» этого года! — прокричала Саммер сквозь дверь гардеробной.

— Ох, черт, — ахнула я, выпрыгивая из его объятий и раскрывая дверь в гардеробную. Там стояли два рабочих сцены, Саммер, и продюсер шоу, который пялился на нас выпучив глаза.

Я вздохнула и подперла руками свои бока, словно готовилась днями к этому.

— Уйдите с моего пути, люди! Мне нужно получить свою награду.