А какой сегодня день? Нет, Ксения решительно не помнила ничего особенного, с этим связанного. И только увидев, как Ира накрывает стакан с водкой кусочком черного хлеба, опешила от накатившего воспоминания.

- Сегодня? – хрипло спросила она. – Мне казалось, что через неделю…

Ира отвечать не стала. В молчании они сделали по глотку водки и закусили кусочками огурца. Ксения ощутила слезы в глазах и удивилась – неужто она настолько разучилась пить водку?

- Почему мы не позвали Мишку? – спросила она, отдышавшись. Ира смотрела куда-то в сторону и молчала.

- Он тоже забыл… - догадалась Ксения. – Ир, это было давно. И люди склонны забывать то, что причиняет им боль.

- Понимаю. Я не в претензии, Ковальская. Давай до дна, а то что ж мы как девочки-институтки…

Ксюша в несколько глотков осушила стакан и, поперхнувшись, закашлялась. Она не знала, что говорить, да говорить и не хотелось. Ира начала первой.

- Как ты, Ксюх? – она смотрела на Ксению с легким укором, теплая, домашняя, родная, и чуточку напряженная.

- Нормально. Даже странно, с чего вдруг такой вопрос?

- Не виляй, милая, - Ира улыбнулась понимающе. – Не стоит. Мы с тобой столько лет провели вместе, что обмануть тебе меня никак не удастся.

Ох уж это людское величие. «Тебе не удастся меня обмануть». Так говорят все, кто хочет чувствовать себя хоть сколько-нибудь значимым. Говорят, не понимая, что это всего лишь иллюзия.

- Ой, только не включай анализ, я тебя умоляю, - попросила Ира и сама разлила водку по стаканам. – Можешь сколько угодно продумывать свои схемы и построения, но хотя бы сегодня, один вечер, побудь собой. Я же вижу, что тебе плохо. Всё в тебе кричит от жалости к себе, но ты прячешь это так глубоко, что даже сама не замечаешь.

- Эй, мой психоаналитик говорит иначе, - улыбнулась Ксюша, с удивлением ощущая в себе желание выпить еще, - и ты – не он.

- И слава Богу, что я не он. Будь я твоим психоаналитиком, придушила бы тебя еще год назад. Представляю, как тяжело ему приходится.

- Давай выпьем, - предложила Ксюша, - за нас.

- Давай за них, давай за нас, и за десант, и за спецназ… Пошла ты в задницу, Ковальская. За дружбу пьем. За нас всегда успеем.

Они соединили стаканы, выпили, ухватили по куску сыра.

- Ладно, не хочешь рассказывать – не надо, - сказала Ира. – Тогда я тебе расскажу.

- Интересно послушать.

- Тогда не перебивай. Знаешь, что с тобой сейчас происходит? Исполнение мечты. Пятнадцать лет назад ты решила, что есть нечто, благодаря которому ты можешь стать счастливой. Решила, что дай тебе это – и всё будет настолько хорошо, что другого и желать нельзя. И поставив себе цель, принялась её добиваться. День за днем, месяц за месяцем, год за годом. И добилась. Только счастья это не принесло. Знаешь, почему? Потому что ты взрослела, а мечта оставалась всё той же. Ты получила всё, что хотела тогда – в пятнадцать лет. А то, чего ты хочешь сейчас – это же совсем другое. Но ты же у нас упертая девочка, и никогда не признаешь, что старые иллюзии давно превратились в пыль. Ты хватаешься за них, убеждаешь себя, что это и есть счастье, и тем самым закрываешь себе пути к развитию.

Ира залпом допила водку и положила свою руку на Ксюшину ладонь.

- Я знаю тебя лучше, чем кто бы то ни было в этом мире. Ты пустила меня туда, куда не пускала больше никого. И, поверь, то, что сейчас с тобой происходит – это реальность. А то, что ты себе придумала – миф, иллюзия. И ничего больше.

Ксюша молча смотрела на подругу. Величие… Откуда ты знаешь, кого и куда я пускала в своей жизни?

- Лемешева, - хрипло сказала она, отнимая руку. Упоминание старой фамилии заставило Иру вздрогнуть. – Чего ты хочешь?

- Тебя. Я хочу вернуть себе тебя, Ксюшку Ковальскую, близкую и родную, а не распальцованную тетку, насмерть запутавшуюся в собственном психоанализе и отдалившую от себя всех на свете.

Ксения засмеялась, откинулась в шезлонге и укутала ноги пледом. Она прекрасно поняла, что имела ввиду Ира, но ответить ей было нечего. Разве докажешь старому другу, что с годами дружба становится иной, и зачастую просто ненужной.

- У меня есть Ася. У тебя Неля. Ничего другого не будет и быть не должно.

- Ой, Ковальская, перестань! – Ира разозлилась, это было видно по её загоревшимся глазам, по жестам, по интонациям голоса. – Ты прекрасно знаешь, о чем я, но снова пытаешься спрятаться! Хочешь перевести разговор на то, почему мы никогда не будем вместе? Валяй. Только слушать этого я не хочу.

Действительно, что это она? Рядом сидит старая подруга, близкий человек, по которой она очень соскучилась. И всё же пытается перевести всё на выяснение отношений, на ссору, может, даже скандал. Зачем?

- Лемешева, иди сюда, - тихо попросила Ксюша, хлопая себя по коленкам.

Ира опешила. Разлила водку по стаканам, скинула плед и послушно уселась между раздвинутых Ксюшиных ног, прижавшись спиной к её животу.

- Я тебя убью когда-нибудь, - сказала она, чувствуя на затылке горячее дыхание, а на талии – обвившие её руки.

- Обязательно, - хмыкнула Ксюша её в ухо, - а теперь давай выпьем и поговорим, ладно? Я очень рада, что ты здесь, со мной. Я скучала.

Она почувствовала, как обмякает в её руках напряженное Ирино тело, ощутила, как успокаивается её учащенное дыхание, как расслабляются мышцы живота.

И ты будешь говорить мне, что это – не счастье? Ох, милая, если так, что ты ничего не понимаешь в счастье.

FORVARD

- А помнишь, как Кот приходил к тебе клянчить картошку, нарвался на Юльку, и трахнул её, пока мы были на лекции?

FORVARD

- Если бы не ты, меня бы точно избили, честно тебе говорю!

- Конечно! Красивой жизни ей захотелось!

FORVARD

-Давай еще выпьем… С тобой так хорошо, что не хочется никуда уходить, даже спать не хочется.

FORVARD

-Что ты понимаешь! Приход к власти националистов был обусловлен вовсе не кризисом! И Сталин тут ни при чем!

FORVARD

-Ксюшка, что с тобой? Тебе плохо, Ксюшка?

STOP

PLAY

-Кровать качается… Дай мне воды…

STOP

PLAY

STOP

PLAY

STOP

PLAY

Ксения проснулась рано, вокруг стояла утренняя дачная тишина, в окно постукивали ветки деревьев, а рядом сонно сопела Ася. Придерживая обеими руками голову, чтоб не отвалилась, Ксения сползла с кровати, и обнаружила, что стоит в луже: рядом валялась полупустая бутылка минералки, основная часть её содержимого оказалась разлита по полу.

Черт возьми… Она подобрала бутылку, сделала несколько глотков, и вдруг начала пить жадно, задыхаясь, словно не видела воды несколько дней. Это помогло: жар в желудке потихоньку успокоился, но голова по-прежнему грозила отвалиться и покатиться по полу.

Идти куда-либо было бессмысленно: Ксения знала, что не сможет. Поэтому она осторожно поставила бутылку на пол и снова забралась в постель. Может, разбудить Асю? Пусть принесет аспирин или что-то другое. Выпить таблетку, чтобы боль прошла, а потом пойти и убить Лемешеву. Нет, убить – это слишком мягкое наказание. Нужно вначале оторвать ей руки, потом ноги, а уже потом убить.

Ася заворочалась рядом, будто услышав эти кровожадные мысли. Она повернулась на подушке, зевнула и открыла глаза. Ксения поразилась, глядя, как сонный покой в этих глазах сменяется тревогой.