– Следующий вариант.

– Это всё, – процедил Нолан. – Других вариантов нет.

– Вы могли бы насильно заразить нас, – сказал Джексон. – Так почему не делаете этого?

Наконец-то перестав злиться, Нолан опустил взгляд, пнул ногой комок грязи.

– Вы – воины. Как и мы. Мы уважаем это.

– И? – настаивала Мишка. – Я же вижу, что дело не только в уважении.

Джексон знал, что она могла прикончить Нолана в любое мгновение, но также сильно, как и он, желала ответов.

– Отнимать выбор у воина – позорно и неправильно. Мне это известно, потому что у меня выбор отняли. – Нолан прислонился головой к прутьям решётки. – Однажды на нашей планете появилась женщина, прекраснее которой я никого не встречал. Она была подобна вашему солнцу: яркая и великолепная, затмевала собой всех остальных. Не в силах сопротивляться, мы поклонялись ей, исполняли все её желания. Взамен, она заразила нас. Одного за другим. Видите ли, она – первоначальный хозяин вируса, первый носитель заболевания.

"Хозяин", а не "была хозяином". Желудок Джексона сжался.

– Она всё ещё жива?

Кивок.

– Она ведь направляется на Землю, да? – спросила Мишка.

Снова кивок, на этот раз пристыженный.

– Как только А.У.Ч. ослабнет, она придёт. Это ещё одна причина, по которой мы не прикончили вас сразу. Как бы сильно мы не ненавидели её и не надеялись больше никогда не встречать, против королевы мы беспомощны. Она говорит – мы повинуемся. Но вас она ни к чему принудить не сможет.

– Мы можем убить её для вас, – предложил Джексон.

На мгновение лицо Нолана озарила надежда, но затем он покачал головой.

– Когда умрёт она, умрём и мы. По крайней мере, она так говорит. Я хочу, чтобы она умерла, но сам умирать не хочу. Я хочу жить. Это всё, чего я когда-либо хотел. Жить и быть счастливым. Любить. Как и вы. – Он опустил руки. – Подумайте о том, что я сказал. Пожалуйста. – Он сделал шаг назад.

– Нолан? – позвала Мишка, останавливая его.

– Да? – устало отозвался Шон.

– Прости, – её тон был искренним.

– За что?

– За это. – Мгновение спустя она уже стояла у прутьев решётки, переместившись так быстро, что Джексон не успел увидеть ничего, кроме чёрного пятна. Протянув руки, она вцепилась в Нолана.

Глаза чужого чуть не вылезли из орбит, когда Мишка сжала его шею, пронзая её кольцами.

Джексон знал, что она могла свернуть иному шею, мгновенно его убив, но Мишка просто усыпляла его. Нолан боролся, пытаясь оторвать от себя её руки, но ему это не удалось, и, наконец, хрипы Шона прекратились, и он свалился на грязный пол.

Отпустив его, Мишка печально вздохнула.

– Он точно не притворяется? – спросил Джексон. – Наши наркотики могут не действовать на них.

– Точно. Химические процессы в его организме замедлились, с основными жизненными показателями то же самое.

– Отлично. Освободи меня, милая. Они могут мысленно общаться, так что, если он сообщил остальным, что ты свободна, они скоро будут здесь. А нам ещё нужно Люциуса освободить.

С задумчивым выражением лица Мишка подбежала к нему и стала возиться с наручниками, используя металлический палец в качестве ключа. Она выглядела так, словно прислушивалась к разговору, которого он не мог услышать.

– Они не готовятся к нападению. Они... – Она нахмурилась. – Они, кажется, смотрят кино. Отвратительное, с дерьмовыми диалогами и перестрелками. "Я не знаю, сколько ещё смогу сдерживать их, Тайлер. Ты наша единственная надежда". Ну, они хотя бы ржут над этим.

Улыбнувшись, Джексон растёр руками теперь свободные запястья. Он знал, что Мишка передала часть разговора для него.

– Они, наверное, хотят узнать из фильмов все наши секреты.

– Нам придётся их всех убить. Даже Нолана.

– Знаю.

– Я просто не смогла. Не его, не сейчас. Да, он меня бесит, но в любом случае... – она махнула рукой, – после того, как убьём остальных, мы можем расспросить его о королеве.

– Знаю, – повторил он. И Джексон действительно знал. Нолан не был плохим парнем или, по крайней мере, не был настолько ужасен, как некоторые люди, с которыми сталкивался Джексон. Однако безопасность Земли и Мишки была на первом месте. Всегда. В конечной счёте, именно она его уничтожит.

– Я поступила глупо, не убив его, – произнесла Мишка шёпотом.

– Не глупо, а отзывчиво. Найти любовь – хорошая цель. Никто не должен умирать, не познав её. – Джексон замолчал, обдумывая всё, что может пойти не так. – Нужно будет убить их без кровопролития и сделать это быстро, чтобы они не успели исчезнуть.

– Верно.

Она освободила его лодыжки, и их он тоже растёр.

– Миа и остальные скоро должны появиться, но, боюсь, они справятся с невидимостью не лучше, чем мы. Есть идеи? В смысле, на данный момент мы безоружны.

– Это пока.

Выгнув бровь, Джексон перекинул ноги через край кровати и встал.

– Дай мне десять минут, и, если я не смогу вложить тебе в руку бластер за это время, то сделаю минет позже.

– Детка, тебе нужна мотивация для успеха, а не провала. – Она рассмеялась, восхищая его. – Кроме того, лучше просто переезжай ко мне.

Очевидно, не такого ответа она ожидала.

– Ч-что?

– Я люблю тебя и хочу, чтобы ты жила со мной. – Он взял её за руку и поднял. – И ещё хочу, чтобы ты вышла за меня, но я решил, что предложу это тебе после того, как подсажу на горячий душ и шоколад.

Шоколад. Она читала об этом. Сладкий и очень вкусный, он являлся редким удовольствием, так как большая часть шоколадных деревьев была сожжена во время войны между людьми и чужими.

– Я... я... ты любишь меня?

Джексон подтащил Мишку к решётке, и она присела, работая над замком дрожащими руками.

– Думал, это стало очевидно, когда я не запихнул ногу настолько глубоко в задницу Эстапа, что её пришлось бы доставать оттуда хирургическим путём, – произнёс он. – Вместо этого, я сохранил ему жизнь для тебя.

Она молча прикусила нижнюю губу.

– Скажи что-нибудь. Я тут умираю.

– Давай я кое-что скажу, – раздался голос Люциуса из соседней камеры. – Время идёт, дорогая. Мне тоже причитается награда?

Замок открылся, и Мишка выпрямилась.

Джексон провёл языком по зубам, хотя знал, что Люциус шутит: уж слишком он любил Иден. В противном случае, Джексон убил бы его. Жестоко.

– Ладно, потом скажешь, как сильно ты меня любишь, – произнёс он.

– Пойдёмте прикончим парочку Шонов. Просто не удивляйся, Люциус, когда я выбью эти бластеры из твоих рук.

Переводчик и редактор: Eddie_10

Глава 26

"Думай о деле. Думай о деле". Однако было довольно сложно сконцентрироваться, когда в голове Мишки продолжала крутиться одна и та же фраза: "Он меня любит". Ранее Джексон упоминал, что хочет быть с ней, и, возможно, усыновление детей. Но любовь? Даже в самых смелых мечтах она не рассматривала такую возможность. Да, надеялась. Но чтобы сильный, умный мужчина предпочёл её всем остальным? По собственной воле? Чудо!

Она освободила Люциуса, зная, что глупо улыбается. "Джексон и я будем вместе до конца наших дней".

"До конца наших дней". Ладно, эта фраза поубавила её энтузиазм. Сколько им осталось? Сколько осталось ей? Закончится ли жизнь Джексона сегодня, как и предполагал Даллас?

Нет, она не могла позволить себе так думать. Шоны одолели их однажды, и ублюдки не сделают этого снова. Она в этом убедится.

Часть Мишки желала сама разобраться с Шонами, и, несколько недель назад, она бы так и поступила. Усыпила бы Джексона с Люциусом или сковала их и оставила в камерах. То, что произошло бы потом, не имело значения, как и последствия её действий. Но теперь значение имело всё.

Она могла прикончить сама нескольких чужих, но не всех. Они могли использовать свою невидимость, чтобы сбежать или сразить её. Могли добраться до Джексона прежде, чем она поймёт, что Шоны покинули комнату. А если они сбежали бы из здания и решили, что А.У.Ч. больше не заслуживает возможность выбирать, Джексон, если он выживет сегодня, мог оказаться в опасности заражения.