Во вторник поздно вечером, когда я, совершенно освоившись со своим новым положением, сидел в небольшом уютном баре с рюмкой коньяка, стоимость которой, по моим подсчетам, составляла половину моих трудовых заработков за год, раздался звонок мобильника. Несмотря на то, что я ждал этого звонка, драгоценный коньяк слегка выплеснулся из рюмки. Я был уверен, что услышу голос Триммера, и был готов отчитаться: я побывал почти во всех заведениях из его списка, кроме, разве что, Метрополитен-оперы. Да и то только потому, что терпеть не могу ни балетов, ни опер.
– Иван! – тревожно сказала трубка. – Иван, это Настя!
Я выпил залпом остатки коньяка и почему-то заволновался. Все вроде бы шло по плану, но ее голос звучал слишком уж тревожно.
– Мистер Триммер просил передать тебе, чтобы ты сейчас же выписывался из отеля и отправлялся ночевать куда-нибудь в другое место, где тебя не смогут найти!
Так, это уже что-то новое! В инструкции о таком повороте событий не было сказано ни слова. Я собрался бы поинтересоваться, в чем дело, но Настя перебила меня. Оказалось, что по моему следу идет Чекист. Каким чудом он выкрутился из той заварушки, сбежал из Центра и попал в Нью-Йорк, Настя объяснять не стала. Я почувствовал, что у меня вспотели ладони.
– Где ты? – спросил я, сам не понимая, зачем.
– В Нью-Йорке, – торопливо ответила Настя и тут же добавила. – Только не вздумай отправиться на Пятьдесят второй объект! Там устроили полный разгром. Какая-то мафия, что ли... Но завтра ты обязательно должен выполнить то, что запланировано, понимаешь?
Разумеется, я все понимал. Если я сейчас скроюсь, то искать меня будут уже двое – и Чекист, и Триммер. Как это ни странно, но появление Чекиста меня даже обрадовало. Если я не ошибаюсь, его интересует вовсе не моя скромная персона, а вот этот самый чемодан Триммера. Ну и пусть себе охотится за ним! Завтра я оставлю его в машине на углу Таймс-Сквер и Сорок седьмой улицы, и тогда Чекист может делать с ним все, что ему заблагорассудится. Никаких дальнейших указаний от Триммера я не получал и собирался тут же покинуть Нью-Йорк. Как раз сегодня я специально ознакомился с расписанием: из торгового порта Элизабет послезавтра рано утром отплывал сухогруз в Швецию. Это было именно то, что мне нужно.
Тем не менее, я в раздражении захлопнул мобильный телефон. Не поймешь эту Настю! Ну куда мне деваться этой ночью? Ведь со мной не было моего Росинанта, зато были роскошные чемоданы, которые на Улице сразу же привлекут с себе нездоровое внимание. Да и одет я был как «клиент»... У меня даже мелькнула мысль из отеля не уезжать, а спокойно дождаться Чекиста. Пусть забирает чемодан. Но, нет, такой план тоже никуда не годился: у этого типа вполне могло возникнуть желание избавиться от ненужного свидетеля... Внезапно я сообразил, что нет никакой нужды проводить ночь на улице: следовало просто перебраться в другой отель, только и всего. Вот что значит инерция мышления!
В итоге я переночевал в отвратительном мотельчике где-то на окраине Бруклина, совсем рядом с местной кольцевой дорогой. После «Волдорфа» контраст был разительный. Портье – маленький съеженный человечек с пожеванным личиком – посмотрел на меня с удивлением и спросил, где же моя дама. А когда я ответил, что собираюсь провести ночь один, ухмыльнулся и предложил на выбор несколько недорогих проституток. Только этого мне в тот момент и не доставало!
Утром, отвратительным серым осенним утром я, поеживаясь от недосыпа, отправился на поиски пункта проката автомобилей. Все свои новые шмотки я с некоторым сожалением оставил в мотеле. Представляю себе удивление горничной, когда она обнаружит чемодан, набитый великолепными, почти не ношеными вещами. Но не следует жадничать. Появившийся в торговом порту человек с большим чемоданом выглядел бы, по меньшей мере, странно. На сухогрузах очень не любят пассажиров. Во всяком случае, таких, о которых им становится известно. Конечно, деньги у меня были. Я мог бы купить билет на самолет и с комфортом улететь из ставшего для меня опасным Нью-Йорка. Но вот документы... Связываться с бдительными американскими пограничники в моем положении, пожалуй, не стоило.
Пока я разбирался с каким-то вялым и тоже невыспавшимся владельцем проката, пока мне подогнали единственную оставшуюся в наличии маломощную «тойоту», сквозь мутные облака неожиданно пробилось солнце и потеплело настолько, что я выключил в машине печку и приоткрыл окошко. Длинная, похожая на покорное стадо вереница машин застыла перед ведущим из Бруклина в Манхэттен туннелем Беттэри. Я еще раз прокрутил в уме план действий. Все было довольно просто. Итак, добираюсь до места, бросаю машину с лежащим в багажнике чемоданом, ключ оставляю в замке зажигания и сматываюсь. Ничего особенного. Кто заберет машину и что он будет делать дальше – это уже не мое дело. Интересно все-таки, чем может быть наполнен этот тяжеленный чемодан? Неужели наркотиками? Но не похоже, чтобы солидный, набитый деньгами мистер Триммер связывался с такой ерундой, как наркота. Нет-нет, тут было что-то другое, но это меня совершенно не касалось. Я даже не попробовал взглянуть, что там внутри, хотя с моими-то навыками это было бы парой пустяков. Но любопытство в таких делах иногда дорого обходится...
Под гудки и чертыханье опаздывающих водителей машина наконец-то вползла в туннель, и через несколько минут я уже петлял по узким улочкам Даунтауна. Еще немного, и закончатся все мои мучения: я снова стану свободным Странником. Пять-шесть дней путешествия через океан, а там – Стокгольм. От Швеции совсем недалеко до Питера. Что-то я давненько не был дома... Я так задумался, что чуть было не проскочил на красный свет – прямо под грозным взглядом притаившегося у тротуара мента. Только этого мне не хватало! Нет-нет, все решено: завтра мои заокеанские гастроли заканчиваются.
Я миновал кипящий как забытая на плите кастрюлька муравейник Чайнатауна, вывернул на Бауэри и довольно быстро поехал на север. В инструкциях Триммера не было сказано, что я должен появиться в районе Таймс-Сквер ровно в одиннадцать и ни минутой позже. Видимо, он понимал, что в таком городе как Нью-Йорк точно рассчитать время движения автомобиля практически невозможно. Ну что ж, и на том спасибо. Я увернулся от огромного красного джипа, пытающегося влезть прямо у меня перед носом, и прибавил скорость, стараясь успеть проскочить на мигающий зеленый свет светофора. Джип взревел, тоже поддал газу, в одну секунду оказался слева от меня и басовито засигналил. Стараясь не обращать внимания на этого наглеца, я только чертыхнулся. Не люблю водить машину в сумасшедших мегаполисах вроде Нью-Йорка, и особенно сейчас, когда, как бы я ни пытался себя успокоить, нервы были напряжены до предела…
Джип снова взревел клаксоном. Ехавшая перед ним старушка в допотопном «шевроле» нервно оглянулась и включила поворотник, стараясь побыстрее убраться с дороги. Я невольно взглянул на нетерпеливый джип. Правое переднее окно было опущено, и в него, чуть ли не вываливаясь наружу, высовывался мой старый знакомый Чекист, делая рукой какие-то знаки. Непонятно, как ему удалось меня выследить… Радоваться было нечему: к тому моменту, когда я избавлюсь от чемодана, Чекист вполне может успеть меня пристрелить. Лишние люди ему ни к чему.
Больше не глядя на Чекиста, я резко вдавил в пол педаль тормоза. По счастью, ехавший позади меня коричневый почтовый автобус вовремя среагировал и тоже притормозил. Джип проскочил немного вперед и, невзирая на протестующие гудки, остановился, поджидая меня. Я круто вывернул руль вправо и, чуть было не задев припаркованную машину, просунулся в щель между тротуаром и набирающим скорость автобусом. Черт, справа была улица с односторонним движением, но не в нужную мне сторону. Наплевав на все правила и спугнув стоявший на перекрестке «мерседес», я, сломя голову, рванул против движения. К счастью, маленькая «тойота» легко могла разминуться с шарахающимися от нее встречными машинами. От волнения с трудом переводя дыхание, я выскочил на Четвертую авеню и помчался вниз. Красного джипа не было видно. Для надежности я еще немного покрутился по узеньким улочкам Сохо, а потом, набравшись решимости, снова рванул по Восточному шоссе на север. Как бы не выслеживал меня Чекист, найти в Манхэттене стандартную серую «тойоту» практически невозможно. Если, конечно, не поднять на ноги сотни и сотни профессионалов. Но я сомневался, что в распоряжении Чекиста могло быть такое количество людей.
