— Интересно, как это я не заметил, что ты на меня кричишь! — засмеялся он, а затем снова притянул ее к себе.

— Мазохист. Знаешь… — она на мгновение прижалась к нему, — у меня было время подумать о наших отношениях.

— Да?

— Мне кажется, нам надо пересмотреть наши основные правила.

Он озадаченно взглянул на нее:

— А я и не знал, что у нас есть какие-то правила.

— Я долго думала. — Она подошла к кромке воды, но обнаружила, что набегающие волны обжигающе холодны, и отступила назад.

— И?.. — Взяв за плечи, Джастин развернул ее к себе лицом.

— Мне кажется, настоящее положение дел весьма неудобно.

— В каком смысле?

— Полагаю, нам следует пожениться, — очень спокойно произнесла Сирена.

— Пожениться? — Джастин задумчиво смотрел на нее.

Она стояла перед ним на холодном песке, босая, в его куртке, которая была ей велика на несколько размеров, со спутанными волосами, и спокойно говорила о том, что им следует пожениться. А за час до этого она ударила по голове сковородкой своего похитителя.

«Да, не так я себе это представлял», — подумал Джастин. Он собирался сам сделать ей предложение чуть позже, когда они окажутся в неярко освещенной комнате, разгоряченные любовью. Тут он переспросил:

— Пожениться?

— Да, я слышала, люди до сих пор это делают. Я хочу поступить справедливо.

— Хорошо. — Он согласился, пытаясь понять, что она задумала.

— Поскольку предложение сделала я, мы все решим твоим проверенным способом. — Порывшись в кармане, она вытащила монету.

Джастин расхохотался и протянул руку, чтобы забрать у нее монету:

— Сирена, правда…

— О нет, моя монета, мне и бросать. Орел — мы поженимся, решка — нет.

Он не успел вымолвить ни слова, Сирена уже подбросила монету в воздух, а затем поймала и показала ему.

— Орел.

Джастин уставился на монету, засунул руки в карманы и засмеялся:

— Похоже, я проиграл.

— Конечно. — Сирена убрала монету с двумя орлами обратно в карман его куртки.

— А как насчет трех попыток?

Гнев вспыхнул в ее глазах, и она устремилась вперед по песку:

— Забудь об этом!

Джастин стремительно нагнал ее и обнял, а она слегка вскрикнула и затараторила:

— Если ты думаешь, что сможешь нарушить свое слово…

— Я никогда не нарушу своего слова, — пообещал он и, слегка прикусив ее губу, понес Сирену к машине. — Дай-ка мне взглянуть на эту монету.

Сирена с наслаждением вздохнула, обвила его шею руками и рассмеялась:

— Ни за что на свете!