При обычных обстоятельствах, я бы чувствовала себя довольной, что отработала деньги, которые нам заплатили, чтобы поймать мужа изменщика, но в данный момент я чувствую себя испачканной. Чувствую себя просто ужасно из-за того, что не покаялась перед Мэттом, когда он изливал мне свою душу. Сейчас у меня в голове крутиться только его поцелуй, и когда мы можем его повторить.

Если я так буду действовать и дальше, то меня просто уволят.

— Ладно. Я буду вон там, у своей стойки, если вам что-нибудь понадобится, — говорит она, неловко подмигнув мне. Наконец-то она разворачивается и уходит, и я замечаю, как выпирает ее карман, понимая, что там спрятан мой фотоаппарат. Фотоаппарат, в котором есть запечатленные фотки, как я целую Мэтта. Фотки, которые я буду бесконечно разглядывать одна дома.

Когда девушка наконец испаряется, я перевожу свой взгляд на Мэтта. Он смотрит в упор на мои губы, и я ничего не могу с собой поделать, чтобы не облизать их, смакуя оставшейся его вкус. Мэтт внезапно опускает руки, как только понимает, что до сих пор держит меня за талию и что угроза его бывшей уже прошла. Я тут же чувствую, как уходит тепло его тела.

— Мне кажется, что мне стоит извиниться за ту помощь, которую ты оказала мне,— говорит он, я отступаю на шаг назад, а его глаза по-прежнему сосредоточены на моих губах.

— А мне кажется, что не стоит извиняться, ты можешь в любой момент прибегнуть к моей помощи.

Мы оба смеемся, слегка смущенные. Мэтт вытягивает шею, оглядывая ресторан.

— Я нигде не вижу Мелани. Должно быть они ушли в другой зал.

Меня окатывает волной жара, как только я вспоминаю причину, почему мы решили поцеловаться: чтобы его не застукала неверная жена. У меня такое чувство, будто всю свою жизнь я ждала именно этого поцелуя. И теперь мне нужно подняться с этого барного стула, как следователь, и уйти от него, и больше никогда его не видеть. С моей стороны, было бы явно неэтично поступить так. Он ведь не изменяет своей жене, так что можно считать, что это дело закрыто. Я больше ничем не могу помочь ему, по сравнению с тем, что уже сделала. Я и так достаточно скомпрометировала нашу фирму «Единожды солгав», по-моему,достаточно для одного вечера.

Семья Кеннеди в полном сборе, Лорелей, Гриффин и я, мы все ожидаем, когда Кеннеди наконец-то выйдет из ванной комнаты нашего офиса. Ранее я была бы счастлива приехать сюда сегодня вечером и поднять тост за свою лучшую подругу и ее вновь обретенную любовь. Но сейчас, я испугана и задумчива, потому что боюсь — вдруг кто-нибудь поинтересуется моим делом.

Прошел уже ровно час с тех пор, как я оставила Мэтта в баре. На самом деле, прошел уже час, восемь минут и тридцать пять секунд. Но кто считает?

Я! Я считаю!

Я все еще чувствую его губы на своих губах, и я до сих пор слышу отголосок боли в его голосе, когда он рассказывал мне об измене своей жены, и то, что она пытается отнять у него бизнес, созданный его отцом. Он хороший человек, я просто чувствую это. Я хочу убить эту суку Мелани, но не могу. Она подписала с нами контракт,в котором четко прописаны правила и нормы, ограждающие ее от конфликта интересов, и что любые наши действия будут способствовать защите нашего клиента. Мэтт не наш клиент, наш клиент — Мелани. Мелани, которая оказалась золото искательницей, одним словом шлюхой.

Я рассеянно слушаю, окружающие меня разговоры, задаваясь вопросом — позволила бы мне Кеннеди покинуть их на неделю и помочь Мэтту, тогда бы я не нарушила наш контракт.

— О, кстати, о шлюхах, что происходит с твоим делом, Пейдж? Разве ты сейчас не работаешь, чтобы поймать какого-нибудь распутного парня, жена которого подозревает его в измене?

Я с трудом сглатываю, беру шампанское и выпиваю целый бокал, оно сразу же льется вниз по горлу, как только брат Кеннеди, Тед, задает мне вопрос. Я кашляю и пытаюсь перевести дыхание, он гладит меня по спине, опять наполняя мой бокал.

Я чувствую, что щеки краснеют, поэтому быстро отворачиваюсь от Теда, залпом опять осушаю весь бокал одним глотком.

— Парня? Какого парня? Нет никакого парня. Я не знаю ни одного. Кто хочет еще шампанского?— спрашиваю я, выхватывая бутылку из рук Теда и направляясь от него подальше.

Слава Богу, в этот момент входит Кеннеди, и я делаю вид, что не заметила вопросительного взгляда, которым он на меня смотрит.

Прислонившись к стене в противоположной стороне комнаты, я перестаю пить шампанское из бокала, а подношу бутылку корту, и совершенно не обращаю внимание, как все начинают приветствовать Кеннеди, одетую в короткое красное платье и потрясающие туфли Джимми Чу, которые я ей одолжила. Никого не волнует, что я топлю свою печаль в дешевом шампанском.

— Ты просто пьешь прямо из бутылки? Что с тобой происходит?

Я вздыхаю и прислоняю голову к стене, Лорелей, сложив руки на груди и приподняв вопросительно бровь, смотрит на меня, ожидая ответа.

— В этом нет ничего плохого, от этого шампанское становится только вкуснее. Я не хочу тратить время и наливать в бокал, я хочу пить так.

— Хорошая попытка. Дай мне бутылку, — требует Лорелей, протягивая руку.

Я неохотно отдаю ей бутылку и бросаю взгляд через плечо на Кеннеди и Гриффина, находящихся в объятиях друг друга и смотрящих друг другу в глаза.

Я тоже хочу такого же. Я не могла предположить, что опять захочу такого, но я действительно хочу. Я скучаю по кому-то, кто бы смотрел на меня так, как смотрит на нее Гриффин, словно она весь его мир. Я не знаю на столько хорошо Мэтта. И конечно же не доверяю ему на все сто процентов; вообще я сомневаюсь, что когда-нибудь по-настоящему буду доверять другому мужчине. Но не могу отрицать, что его поцелуй заставил меня вспомнить, каково это— иметь кого-то особенного в своей жизни. Я хочу большего, чем пустые апартаменты, в которые я прихожу с работы, на которой я исполняю роль лгуньи, иногда даже слегка развратной лгуньи. Я хочу представлять ценность для кого-то. Я хочу что-то значить, и мне кажется, что если помогу Мэтту вытащить счастливый билет, то просто докажу всем, что у меня есть мозги.

— Ты выследила Мэтта Руссо?— спрашивает Лорелей, уводя меня от своих удручающих мыслей.

— Эммм, да. Я выследила его.

Лорелей смотрит на меня, выжидая.

— Правда ведь Кеннеди отлично выглядит в этом платье? Я так рада за нее и Гриффина,— бормочу я.

Лорелей сужает глаза, я закусываю губу, пытаясь дотянуться до бутылки шампанского, ее глаза становятся огромными.

— Пейдж, что ты сделала?— требует она ответа.

— Дай мне шампанского.

Она подальше отодвигает от меня бутылку, и я скрещиваю руки на груди, отказываясь рассказывать, что произошло на самом деле. В конце концов, это моя проблема, и я сама с этим разберусь.

— Скажи мне, что ты ничего не сотворила. Пейдж, ты же не пошла на компромисс? И не сообщила ему, что тебя наняли за ним следить?

Я сразу же занимаю оборонительную позицию. Я не идиотка в конце концов. Я просто немного растеряна.

— Нет! Я не сказала ему, зачем была там!

По крайней мере, об этом я точно не вру.

— Хорошо, тогда в чем проблема-то? Ты не сделала ни одной фотографии его измены? В этом нет ничего страшного, мы просто предпримем еще одну попытку,— успокаивает меня Лорелей.

— Нет никаких проблем. Я сделала фото и все нормально, — говорю я вздыхая.

Лорелей поворачивается, и мы наблюдаем за поцелуем Кеннеди и Гриффина. Их вообще не заботит, что они находятся в комнате полной людей,потому, что их волнуют только они сами.

— Что случилось? Тебе грустно, что ты не нашла кого-то, как Кеннеди? — тихо спрашивает Лорелей, не отводя взгляда от Кеннеди с Гриффином.

— Да, может быть и так, — признаюсь я, Кеннеди с Гриффином со всеми прощаются и отправляются на свое свидание.

Или, возможно, дело в том, что я серьезно рассматриваю вариант взять неделю, и за спиной у Кеннеди, начать свое собственное новое расследование.

— Пейдж, ты милая, честная и отличная подруга. С тобой все будет хорошо,— успокаивает меня Лорелей.