Екаи всегда казались источником моего одиночества.

Я видел в них только врагов, ожидая, что все они несут исключительно зло и желают обидеть меня. Это было неправдой. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что многие из них хотели поддержать меня и помочь, а через призму своего страха я воспринимал это как опасность. Здесь среди екаев у меня появилось много друзей, и я понял, что духи важны для меня не меньше людей. Они показали мне, что и у екаев есть душа, есть чувства, показали, что такое дружба, и что она важна так же, как и любовь.

Здесь я узнал, что настоящий друг, он всегда рядом, он поддержит и защитит, когда ты сам теряешься и становишься уязвим. Рядом с другом не страшно признаться в собственной слабости, с ним уютно и спокойно, при виде друга на душе становится радостно, ведь ты знаешь, что важен ему. А он безгранично важен тебе. Когда ты называешь человека другом, это значит, он особенный для тебя.

И не имеет значения, екай он или человек.

Сэнсей стал моим первым другом. И во многом именно благодаря ему я смог подружиться еще со столькими екаями, а так же постепенно сблизиться с окружающими меня людьми. Я перестал видеть в духах только источник бед, единственно плохое и гадкое. И все же, как бы сильно я ни желал, чтобы Сэнсей остался со мной до конца моей жизни, всегда понимал – это невозможно. У него должна быть своя жизнь, не может же он просто так, бессмысленно проводить со мной эти бесконечные однообразные дни. С завершением Тетради дружбы весь его интерес и смысл пребывания рядом со мной иссякли. Я это понимаю и все же…

Мне его очень не хватает.

Когда он ушел, я еще долго ждал, не веря, что это правда, а не всего лишь затянувшаяся шутка, но дни шли, а Сэнсей так и не появился. Я стараюсь не часто думать об этом, чтобы не бередить еще живую рану, однако ловлю себя, что невольно выглядываю в окно или же блуждаю взглядом по кустам и подлеску по дороге в школу. Вот и сейчас я даже не заметил, как остановился подле дерева, где когда-то мы нашли малыша кару, которого пытались заклевать вороны. Казалось, это было совсем недавно, но время безжалостно. Я мотнул головой, сгоняя наваждение, и поспешил вернуться на дорогу, ведущую к храму у восьми полей, куда и направлялся изначально.

Сегодня у Танумы день рождения, который он, являясь, по сути, таким же замкнутым человеком, как я, решил не справлять, позвав только меня и… по привычке хотел сказать Сэнсея. Наверное, это еще долгое время будет преследовать меня. Интересно, куда он отправился и чем сейчас занят? Я поспрашивал у духов Яцухары, но они не видели его. Возможно, Сэнсей очень далеко и даже не вспоминает обо мне, ведь жизни екай так длинны, что одна мимолетная встреча теряет свою ценность среди множества бесконечно долгих лет. И однажды неизбежно растворится в их размытых временем воспоминаниях, что когда-то, может, и были важны.

Я посмотрел на алеющие листья, местами начинающие чахнуть и засыхать.

Мы больше никогда не увидимся? Это кажется таким нереальным, абсурдным, ведь присутствие в моей жизни Сэнсея стало чем-то естественным и привычным. Теперь я думаю, а не слишком ли редко я говорил ему, как дорога мне его забота и помощь, пусть зачастую и прикрытая ворчанием. Да, наверняка, схожие мысли возникают у всех, кто неожиданно лишился кого-то очень для себя важного. Их нахождение рядом кажется обычным, и мы забываем, что они вовсе и не обязаны любить нас и поддерживать, а делают это исключительно по своей воле.

И нужно быть им за это благодарными.

Неподалеку от храма, завидев меня, под массивные корни дерева шмыгнул мелкий древесный дух. Улыбнувшись, я плотнее запахнул шарф, и пересек мост, направляясь к уже виднеющимся среди толстых стволов вековых деревьев выцветшим стенам старого храма. Отец Танумы недавно уехал на ежегодную подготовку к большому празднику в соседний город, отчего громадный дом выглядел особенно пустым. И все же мне здесь нравилось, вдали от суеты, тишина была тревожима лишь тонким пересвистом птиц и шелестом листвы, к которому изредка добавлялся скрип деревьев.

Когда мы устроились в комнате Танумы, он долго смотрел на несуществующий для него пруд в саду, прежде чем заговорить о Сэнсее, воспоминаниями отбросив меня на полтора месяца назад. Поначалу, когда Котя не вернулся и к следующему утру, я очень испугался и долго искал его по окрестностям, что к успеху так и не привело. Я умолял встречных духов, как знакомых, так и нет, сообщить мне, если они встретят его, однако этого так и не произошло, Сэнсей, словно никогда и не существовал. Мне долго пришлось убеждать себя, что с ним все в порядке и он просто вернулся на путь своей жизни. Далось мне это нелегко.

– Но ты ведь теперь не один, Нацумэ.

Я понял, что расслышал только последние слова Танумы, и неловко улыбнулся. Верно, теперь у меня есть, что защищать. Свой долг я исполнил, вернув свободу некогда подчиненным моей бабушкой екаям, и теперь могу учиться смотреть на мир, как обычный человек. Скоро меня ждут экзамены и поступление в университет, ждет череда решений, что приведут к становлению моего будущего, где, вероятно, уже не будет места екай. Пора прекращать так рьяно лезть в чужие судьбы, навязывая свою помощь и стараясь решить их проблемы, что зачастую так близки проблемам людей. Я хочу найти свой путь и смело идти по нему, хочу видеть улыбки Токо-сан и Сигеру-сана, хочу ездить с друзьями на рыбалку. И пусть сейчас мне нестерпимо грустно, эти чувства не будут длиться вечно.

Нужно жить дальше.

И двигаться только вперед.

5. Мадара

Мой взгляд скользнул по цветущей яблони, обрываемые ветром белые лепестки которой лениво опускались на мою шерсть, почти полностью с ней сливаясь. Сладковатый и мягкий запах успокаивает меня, поэтому я давно облюбовал эту рощу, ожидая наступления весны, которая теперь уже практически подошла к концу. Неподалеку раскинулись поля светло-голубых и насыщенно-розовых цветов, на которые в выходные дни часто приходят полюбоваться люди, устраивающие потом среди яблонь пикники. Мне нравится весна. Привычные пейзажи словно оживают, пробуждаются от глубокого серого сна и, потягиваясь, сметают свой убогий облик, облачаясь в сочные краски новых одежд и нежных украшений-цветов.

Никогда раньше особо не любовался весной. Вернее сказать, очень давно, ибо когда-то я любил наблюдать за изменениями времен года в мире людей, лишь отдаленно оказывающими влияние на родной мне мир духов. Это было увлекательно, особенно та размытая граница, когда одно время года переходит в другое. Необычно любимая мною пора. Сейчас конец весны, и уже становится почти незаметна та тонкая грань, где она обратится летом. Я нашел эту рощу, когда деревья стояли обнаженные и грязные, но даже не заметил, как это место успело настолько преобразиться, утонув в цветах и зелени. Удивительная красота, которая смогла тронуть даже мое сердце.

Слабый ветерок принес запах влажной травы.

Прикрыв глаза, я сделал глубокий вдох, ощущая, как свежесть наполняет меня, даруя ощущение покоя. Спустя больше полугода я, наконец, свыкся с мыслью, что теперь вновь один. Даже научился получать от этого удовольствие. Разве не прекрасно: я могу делать, что пожелаю, идти, куда душе угодно, и не волноваться, что где-то меня ждет глупый мальчишка, который будет искать меня и беспокоиться, если не явлюсь к ужину. Да, все это замечательно. Я один. И больше мне ничего не нужно.

Теперь я могу распоряжаться своей жизнью, что продлится еще не один век, и кто знает, может сложиться так, что спустя не одно десятилетие, я вернусь в Яцухару, где встречу человеческое дитя, столь болезненно похожее песочными волосами и мягким взглядом медовых глаз на некогда значимых для меня людей. О да… Медовых глаз, что посмотрят прямо на меня, вот только, что увижу в них я? Интерес или же неистовый страх? Люди всегда опасались духов. Нечто иное, отличное от обычного представления о мире, существа, что считаются лишь отголоском древних легенд. Да, их проще ненавидеть, нежели пытаться понять и полюбить.