– Они не полный отстой.

– Нет?

– Они невероятные!

Я втянула в себя воздуха.

– Правда?

– Папуля! – Закричала Джоджо, звуча более нетерпеливо, подобно ребенку препубертатного периода, нежели женщина, управлявшая целым бизнесом.

Вик, прихрамывая, но энергично вышел из своего кабинета.

– Хорошие?

– Сам посмотри, – ответила Джоджо, продолжая щелкать мышью.

Я скрестила на груди руки, ощущая, как медленно согревавшуюся кожу начинает покалывать, и переступила с ноги на ногу, не имея представления, как воспринимать их реакцию. Вик положил руку на плечо дочери и наклонился, чтобы лучше видеть монитор.

– Эллисон, – глядя на экран, пришел к заключению Вик. – Совсем неплохо, девочка.

– Да? – Переспросила я, сморщив нос.

Он встал в полный рост и похлопал меня по плечу.

– Джоджо, ей необходимо задание. Но не типичная скукотища. Что-нибудь способное заинтересовать и местных, и туристов. Что-то захватывающее. Сексуальное!

Джоджо нахмурилась.

– Фу. Не говори так, папуля.

Тайлер наконец ворвался к нам.

– Я никуда не уйду.

Я закатила глаза.

– Тебе что, работать не надо?

Вик щелкнул пальцам.

– Точно! Вот оно!

– Что «оно»? – Уточнила Джоджо.

– Первое задание Элли! – Он указал в сторону Тайлера. – Она будет следовать по пятам пожарной команды. Всем известны основы их работы, но в чем конкретно она заключается? Насколько опасна? Какой требует выносливости? Каково это быть пожарным? Кем они являются? И чем занимаются в свободное время?

– Нет, - вырвалась у меня скорее мольба, нежели отказ.

– О, Господи, папуля, это гениально!

– Джоджо, – взмолилась я. – Я ведь не журналист.

– Я помогу, – ответила она. – Поправлю или напишу статью целиком, если придется. От тебя требуются только заметки и фотографии.

Вик улыбнулся, демонстрируя всем свои желтые зубы. Его грудь выпятилась вперед, выражая гордость за собственную дочь.

– Это будет сенсация. Эдсон и Вик. Мы смогли бы попасть в «АП» [«Ассошиэйтед Пресс» – одно из крупнейших международных информационно-новостных агентств мира].

– Давайте не будем бежать впереди паровоза. Вы точно уверены, что это возможно? – Спросила я. – Мне кажется, дело опасное.

Вик указал на Тайлера.

– Устрой это, Мэддокс. Ты мне должен.

– Никаких одолжений, - ответила я.

Тайлер сделал шаг к столу Джоджо.

– Я смогу все уладить со смотрителем. Завтра у меня выходной. Так что возьму ее с собой и поговорю с ним.

Я вздохнула и сгребла волосы в кулаки, взглядом умоляя Вика и Джоджо.

– Хватит. Давайте хорошенько все обдумаем. Вы хотите, чтобы моим первым заданием – как фотографа-любителя – стала подробная история, основанная на преследовании пожарной команды на пожарах? Вы серьезно?

Джоджо отключила компьютер, надела свое пальто и подмигнула мне.

– Принеси что-нибудь удивительное.

– Во второй день фотографирования. Ты просишь удивительный материал?

– Я в тебя верю, – заявила Джоджо. – Валите отсюда. Рабочий день закончен, и Хосе ждет снаружи.

Я побрела в свой кабинет за вещами. Вернувшись в холл, в темноте заметила Тайлера, обсуждавшего с Джоджо мое задание. Девушка уже успела погасить свет и теперь с ключами в руках ожидала меня, чтобы запереть двери.

Тайлер проводил меня до обочины к припаркованной «Ауди», из выхлопной трубы которой вырывались белые облака. Салли не давала разрешения на использование машины, но Хосе был уверен, что моим родителям вряд ли понравится, если мне придется тащиться несколько миль под снегом.

Но я не была так уверена.

– Так что… позавтракаем вместе, прежде чем пойти на станцию? Я плачу.

– Для меня это серьезное дело, - ответила я. – Мне нужна эта работа. Если я все испорчу…

– Не испортишь. Я сделаю все возможное, чтобы у тебя оказалось достаточно материала для сьемки. Позволь сперва угостить тебя завтраком. Мы обсудим, как лучше будет преподнести информацию смотрителю, и так у меня появится большее представление о том, чего ты хочешь.

– Я не знаю, чего хочу.

– Хорошо, – последовал его ответ, а на щеке появилась ямочка. – В таком случае, после завтрака ты сама узнаешь, чего хочешь.

Задняя дверца щелкнула, стоило мне ее открыть.

– Элли…

– Просто запомни, – начала я. – В этом нет моей вины. Я пыталась уберечь тебя от неприятностей.

– Я сражаюсь с пожарами, Элли. Я спасаю наши отношения.

Я скользнула на заднее сидение и захлопнула дверцу. Тайлер постучал в окно, и я опустила стекло.

– Между нами нет никаких отношений.

– Я уже говорил, что совсем не возражаю против дружбы с привилегиями, - широко ухмыляясь ответил он.

– Не позорься.

– Я? – Тайлер ткнул себя в грудь. – Никогда!

Стекло вернулось на место, и Хосе двинулся в путь. Кожаные сидения были теплыми, и я потерла руками в перчатках без пальцев друг о друга.

Свернув на шоссе, ведущее к дому, Хосе поглядывал на меня в зеркало заднего вида.

– Вы выглядите счастливой, мисс.

Я смотрела в окно на нарушавшие темноту фонари.

– На самом деле то, что ты видишь называется раздражение.

– Сегодня вечером у вас гости.

– Гости? – Переспросила я. – Пожалуйста, скажи, что это не Стерлинг. Или мои родители. Блядь, это же не родители, правда?

Хосе засмеялся.

– Нет. Девушка с голубыми волосами.

– Пейдж?

Он кивнул.

– Давно ждет?

– Почти час. Она принесла печенье. Вкусное.

– Ты съел мои печеньки?

– Нет, мисс Элли. Она принесла четыре дюжины.

– Должно быть ей стало известно, что Салли пытается заморить меня голодом.

Возле ворот Хосе притормозил, затем проехал внутрь, неторопливо катясь по подъездной дорожке и останавливаясь перед домом рядом с хэтчбеком «Хендай» восьмидесятых годов. Синяя краска потрескалась и от переднего крыла до заднего сидения простиралась вмятина и царапина. Машина была миленькой, но разбитой – больше не идеальная машина Пейдж.

Она поприветствовала меня в фойе объятием. Ее тело было закутано в одеяло, пахнувшее Финли, из которого торчали только голова, руки и рваные красные кеды.

– Надеюсь, ничего, что я пришла.

– Да. Да, конечно.

Она втянула меня на кухню.

– Я принесла печенье, - и открыла пластиковую крышку видавшей виды банки.

Она протянула мне круглое сахарное печенье с глазурью в виде снежинки.

Я надкусила.

– Ого, - ответила, не успев прожевать до конца. Печенье вместе с изумительной глазурью просто таяло во рту. – Ты правда сама приготовила?

Она кивнула.

– Бабушкин рецепт.

Марисела открыла холодильник и указала на находившуюся в нем тарелку прежде, чем застегнуть свое пальто и, собравшись, отправиться домой на ночь. Задние фары автомобиля Хосе засветились сквозь матовое стекло, сделав неожиданный визит Пейдж еще большим облегчением.

– Как дела? В последнее время ты куда-то пропала, - произнесла Пейдж, взяв еще одно печенье.

– Тяжелый месяц.

– Тайлер сказал, родители лишили тебя поддержки. Это правда?

– Тайлер Мэддокс? Ты его видела? – Странный укол ревности обжег внутренности.

Она пожала плечами.

– В «Теркс». Он сказал, ты его подставила.

– Никого я не подставляла. Нечего было провоцировать.

Пейдж захихикала, и ее детская улыбка побудила потянуться к ее руке. Она переплела свои длинные пальцы с моими.

– Мне не доставало тебя.

– Я рядом.

– Это правда? Насчет твоих родителей? Ты поэтому так изменилась?

– Надеюсь, в лучшую сторону, – ответила я, собирая в кучу крошки от печений. Пейдж промолчала. – Да, это правда.

– Ну, я пришла, чтобы тебя спасти, – она наклонилась и, поднявшись, вытащила из бумажного пакета бутылку. После чего порывшись в шкафчиках и достав два стакана, поставила их на стойку. Рот наполнился слюной от звука сворачиваемой крышки и первого всплеска янтарной жидкости при столкновении с донышком стакана. Пейдж заполнила их до самых краев.