– А ты та, которая требует больше внимания.

Грудь сдавило от боли. Осознание правды заставило боль усилиться. Я и подумать не могла, что Финли обо мне такого мнения, а оно было единственным, имевшим для меня значение.

Она продолжила как ни в чем не бывало, словно не вырвала мое сердце из груди. – Пока рано говорить, но я бы не стала в ближайшем времени рассчитывать на их помощь. На этот раз они настроены серьезно. Ты зашла слишком далеко.

– Ты должна с ними поговорить.

– Я пыталась. И пыталась достучаться до тебя, если помнишь.

– Фин. Ты же моя сестра. Помоги мне.

Она замолчала на несколько секунд и вздохнула. – Да, так и есть.

Даже несмотря на то, что Финли меня не видела, я кивнула и прижала пальцы к губам. Она была права, но происходящее справедливым от этого не стало. Существовали менее драматичные способы, которыми родители могли донести свою точку зрения.

– Счастливого пути, – пожелала я.

– Мне очень жаль, Элли.

– Ага, – ответил я, сбросив вызов. Телефон выпал из ладони на кровать. За окном снег заваливал деревья. Найти работу? У меня диплом по гончарному искусству. И где мне искать работу в Эстес Парке?

Глава 5

– Я сказала, нет, – произнесла я, ковыряясь ногтем в деревянной поверхности гигантского обеденного стола в доме Стерлинга.

– Идеально тебе подходит, – заметил Стерлинг, потягивая третий бокал красного вина. Он продолжал зализывать раны после ночи с Финли. Что оказалось обратно его утверждению, когда он пригласил меня к себе, Стерлинг был не худшим советчиком в поиске работы в Эстес Парке.

– Бармен? – Переспросила я. – Меня знают в этом городе – особенно бармены. И высмеют меня, если я приду в поисках работы. Просто не поверят, что она мне нужна.

- Они не могут ущемлять твои права, Элли. Если ты будешь подготовлена лучше остальных сотрудников, им придется тебя взять.

– Все не так работает. Они нанимают чьих-нибудь внуков и племянниц. И, нет. Определенно, не бармен. Меня совсем недавно вышвырнули из «Теркса». Побоятся, что я выпью все их запасы. Тем более сейчас, когда Хосе приказали убрать весь алкоголь из дома.

– Серьезно?

– Серьезно, – проворчала я.

– Что же ты такого натворила, Элли? Не может быть хуже, чем ты…

– Не было. Испортили картину. Разбили несколько ваз и стол. Слегка заблевали пол... ничего такого, с чем бы не справилась бригада уборщиков.

– Значит, дело не в деньгах.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты доигралась. Они не пытаются научить тебя ответственности или благодарности, Эллисон. Скорее спасают от себя самой. Родители Бетси Марч поступили так же. Иного выбора нет. Либо уступи, либо покончи с собой прямо сейчас.

Мой рот в шоке распахнулся. – Ты невероятный придурок.

Он сделал глоток вина. – Так говорят. И я склонен этому верить.

Я посмотрела на него снизу-вверх с горевшими от унижения щеками. – Тебе не нужен... ну... помощник… или вроде того?

– Мне? Черт, нет. Их и так четверо. Оу. Ты имеешь в виду... пристроить тебя?

Мои взгляд устремился в пол. – Только если тебе действительно необходим помощник. Мне не нужна благотворительность.

– Это не сработает, Элли.

– Почему?

– Потому что мы друзья, и мне бы хотелось ими остаться.

– Ты только что предложил мне убить себя.

Он засмеялся. – Я не то имел в виду.

– Ладно.

Он указал на меня. – Поэтому

Я наморщила лоб. – О чем ты?

– Ты даже не попыталась возмутиться. Я сказал «нет», и ты сразу сдалась. На работе мне не нужны нюни. В детстве у меня было больше нянь, чем сейчас помощников. Одна, чтобы подтирала зад, вторая мыла мне руки, третья кормила, четвертая играла в течении дня и еще пятая, чтобы вставала ко мне по ночам. Были и другие. Я даже не помню их имен. Но моя любимая? Беатрис. Она была злее кошки, в задницу которой вставили петарду, я это просто обожал. Никто не разговаривал со мной так, как она. Мне необходимы люди, которые не побоятся говорить правду. Ты можешь, но не справишься, поэтому мы останемся друзьями.

Я вздохнула, а затем кивнула, устав от его речи. Он обожал слушать самого себя.

Стерлинг бросил мне газету, склонился над столом и перевернул страницы до объявлений. Несколько уже были обведены красными кружками в разделе «Требуются».

– Сортировщик почты, – начала читать его предложения. – Макдональдс. – Я подняла на него взгляд. Он выставил руки. – Операционист в банке. Я на мели, и ты предлагаешь наркомана без гроша в кармане на должность сотрудника банка?

Он пожал плечами, встал и направился к бару. – Всего лишь вариант. Тебе нужно выпить.

- Администратор в отель. Работа ночами. Заселение и выселение гостей, легкая уборка и обеспечение «континентальным завтраком». – Я посмотрела на Стерлинга. – И за все это они платят по пятнадцать долларов в час?

- Это туристический город. Невозможно заставить людей работать за минимальную заработную плату, даже выполняя минимум обязанностей. Стоимость жизни слишком высока.

– Есть еще что-нибудь?

– Помощник редактора в местный журнал, – он засмеялся. – «Маунтеньер», – насмешливо произнес он. – Угадай, кто владелец?

– Филипп Эдсон? – фыркнула я.

– Не-а, этот принадлежит не твоему отцу. Новый проект Дж. У. Чедвика, владельца «Теркс». Он тебя не возьмет. Есть несколько должностей официанта на курорте, но тебе придется иметь дело с подобными мне уродами каждый день.

Я прикрыло лицо ладонями, выронив газету на стол. – Вот, что бывает, когда получаешь специальность по предмету, не соответствующему требованию работы. Меня поимели. Мои родители поимели меня.

– Ты сама себя поимела. Не делай вид, будто не знала, что делаешь.

Я вытащила смятую стодолларовую купюру из кармана и бросила ее на стол. – Все, что осталось.

– Они оставили тебе сто баксов?

– Нет, они ничего не оставили. Фин дала восемьсот сорок долларов. Я все пропила.

– Ты не просто алкашка, а безответственная алкашка. И заслужила это.

– Ненавижу тебя.

В ответ Стерлинг подмигнул. – Не-а. Ты меня любишь. Я могу высказать тебе голую правду, но мы все равно останемся друзьями. Поэтому я тебя и люблю. – Передо мной оказался высокий стакан с джином. – Выпей. Нам предстоит тяжелый день.

– Не стоит пьяной устраиваться на работу.

Он приподнял маленькую белую таблетку, затем опустил ее на стол, подтолкнув ко мне.

– Сегодня мы не будем никуда устраиваться. Сегодня мы попрощаемся с Эллисон Эдсон – богатой стервой и поприветствуем Элли – синего воротничка.

– Иди нафиг, Стерлинг.

Он закинул себе в рот таблетку, запив ее вином. Я посмотрела на стол, покрутив в пальцах белый меловой овал. Он прав. Сегодня ни о какой работе речи быть не может.

Забросила таблетку подальше в рот, не заботясь о ее составляющих, лишь надеясь на быстрый эффект. Я пила джин, пока не почувствовала жжение в горле, потом перевела взгляд на Стерлинга, вытирая рот. – Ничем хорошим это не закончится.

– Как и всегда, - заметил он, обновив напиток.

Очнулась я на полу обнаженная, тело едва прикрывала скатерть. Моя щека прижималась к голым бедрам Стерлинга, служившим мне подушкой. Приняв сидячее положение, рукой вытерла рот с привкусом соли и рвоты.

– О, мой Бог, – прошептала я, глядя на его распростертое по полу обнаженное тело.

Он не походил на привычного Стерлинга с гладковыбритым лицом. Сейчас оно начало темнеть от проявившейся щетины, из всегда зализанной гелем, предназначенным удерживать волосы на месте, прически выбивались пряди. Он ничем не отличался ото всех, кого я бросала в замешательстве и сломленными, но его вид стал физическим проявлением моего «дна» – мужчина, которого любила моя сестра, лежал голый на полу, а его тело до сих пор блестело от нашего пота.