— Вот уж не знаю, — скривился старик.

Он подал знак сидевшим у костра и один из дикарей принёс им дымящиеся кружки.

— Глоток матэ, — предложил Отшельник. — Вижу, брат, ты уже освободил руки.

Мейсон виновато улыбнулся, проклиная про себя проницательность старика.

— Вы говорили об Идоле.

— Верно, — согласился старик. — Что же, слушай… Почти двадцать лет назад в Орден попали записи одного из офицеров сражавшегося под знамёнами Франциско де Толедо с армиями инков. В дневниках речь шла о загадочном Храме, находящемся на северной оконечности континента. Доблестный кабальеро уверял, что золотой Идол, хранящийся там, открыл дикарям тайны мироздания и сущность физических тел. Благодаря ему были возведены пирамиды, построены величественные мосты, обнаружены месторождения золота и алмазов. Раз в год жрецы совершали паломничество в Храм, где принеся божеству кровавые жертвы, обретали новые знания.

Старик замолчал, отхлёбывая из кружки.

— В Ордене не то, что бы поверили в эту легенду, но решили отправить сюда несколько братьев. В их числе был и я. Мы сумели завоевать расположение местных индейцев и поселились среди них. Однако, несмотря на то, что дикари приняли нас, расположение Святилища оставалось тайной. Удалось выяснить, что присматривает за ним несколько десятков служителей и воинов. И приближаться к этому месту запрещено под страхом смерти.

— Но, вы нашли Храм? — нетерпеливо перебил Мейсон.

— Мы нашли того, кто его нашёл, — нахмурился Отшельник. — Некий голландский капитан, имени которого я уже и не вспомню. Он бросил якорь в Обезьяньей Бухте, что бы набрать пресной воды и, неожиданно для себя, наткнулся на Святилище. Голландцы перебили всех воинов, а служителей прогнали в джунгли. От них–то мы и узнали о том, где находится Храм. Капитан же, снял Идола с постамента и погрузил на судно, но на свою беду не слишком торопился. Мы с братьями успели как раз к отплытию, и выдали себя за торговцев, спасающихся от дикарей. Голландец сжалился и взял нас на корабль.

— О дальнейшем я догадываюсь, — кивнул Мейсон. — Но, почему вас оставили здесь?

— Получил ранение, — старик распахнул плащ на груди, показывая чудовищный шрам, тянущийся от шеи до живота. — Братья оставили меня умирать на берегу и уплыли, увозя Золотую Обезьяну. Впрочем, на их месте я бы поступил точно так же.

Отшельник надолго замолчал.

— Я уверен, — твёрдо сказал Мейсон, — что судно не дошло до Старого Света.

Старик невесело усмехнулся.

— А, я думаю, что в Ордене, наконец, сообразили, что Обезьяна без Храма превращается в обычный слиток золота.

— Ерунда, — Мейсон, уже всё понял. — Всех вас считают погибшими и не имеют ни малейшего представления о Святилище. Подумайте сами, какой смысл было отправлять меня в джунгли, точно зная место нахождения Храма? Попади Идол к нам, вскоре в бухте объявились бы братья.

Он внимательно посмотрел на Отшельника.

— Вы не могли не подозревать о подобном.

— Я год находился между жизнью и смертью, — проворчал старик. — Индейцы подобрали меня и вылечили. Что, скажешь, надо было возвращаться в Орден?

Мейсон пожал плечами.

— Сначала я был слишком слаб. Мне пришлось заново учиться ходить. Ни о каком путешествии через джунгли не могло быть и речи. А, потом, я решил не возвращаться. Орден получил от Отшельника не только молодость, но и жизнь. Вторую жизнь мне подарил Создатель и я больше ничего не должен братьям.

— Думаю, никто не вправе осудить вас.

— Но, ты бы так не поступил? — поднял на Мейсона глаза старик.

— Я знаю, — ушёл от ответа тот, — что у местных моряков есть поверье о заколдованном голландском корабле с командой из мертвецов. Это судно появляется перед бурей и встреча с ним сулит погибель.

— Обидно, — вздохнул Отшельник, — что столько жизней было отдано напрасно. Впрочем, только Господь знает, каких бед натворил бы Идол, попади он в Старый Свет. Пусть всё остаётся, как есть.

— Остаётся Храм, — задумчиво произнёс Мейсон.

— Да, — кивнул старик. — Храм больше не тайна. Рано или поздно его должен был кто–то найти. Но, уверен, что без Золотой Обезьяны он мёртв.

— А что за индейцы сопровождают вас? — осторожно спросил Мейсон. — Бывшие служители Святилища?

— Те, что остались, — нахмурился Отшельник. — Нашли приют в моём племени. Но они, всё равно, стараются не оставлять Храм надолго.

— И время от времени устраивают засады?

— Надо было выманить тебя из бухты, — ответил старик. — И посмотреть, как таинственный миссионер станет себя вести.

— Вот, дьявол, — расстроился Мейсон. — Значит, я как–то раскрыл себя?

— Признаюсь, — довольно улыбнулся Отшельник, — я сразу почуял Орден, как только услышал, что в джунглях объявился священник, интересующийся обезьянами больше, чем проповедями. Когда же он исчез, да так, что охотники не смогли найти следов, большинство сомнений отпало. Меня удивило, что ты появился один и так далеко от Храма. Впрочем, теперь всё встало на свои места.

— Буду честен, — Мейсон прямо посмотрел ему в глаза. — Всё, о чём вы рассказали, я сообщу в Орден.

Старик безразлично кивнул.

— Однако, клянусь, ни словом не обмолвлюсь об Отшельнике. Вы заслужили покой.

— Не думал, что когда–нибудь услышу такое от брата по Ордену, — удивлённо посмотрел на него собеседник. — Теперь, уходи. Мы больше не встретимся.

Мейсон подобрал с земли распятие и надел на шею. Кивнул старику, и, не оглядываясь, скрылся в зарослях. Найдя своё укрытие, достал из вороха листьев суму, облачился в рясу и зашагал в сторону бухты.

Когда до моря оставалось менее двух миль, Мейсон заметил стаю птиц, испуганно кружащую над деревьями. Не медля ни секунды, он нырнул в заросли и затаился. Вскоре послышался шум ломаемых ветвей и человеческие голоса.

— Чёрт бы вас всех побрал, — растроганно прошептал Мейсон.

Из–за деревьев, с ружьём на плече, вышел Бо, а вслед за ним показались Рыжий и Хосе.

— Святой отец! — проорал Генри, задрав голову. — Где вы?!

— Идти в джунгли, — задумался Папаша Бо, — было чистой воды самоубийством. И, если на берегу, мы втроём ещё могли бы драться с дикарями, то в лесу это становилось полнейшим безрассудством. Никто из нас не умел ни искать следы на земле, ни выслеживать врагов в зарослях. Но, что было делать, сэр?

— Уплыть и бросить всё? — расхаживал по гостиной Рыжий. — И что дальше? Наняться на судно и ждать, пока тебя проткнут саблей или вздёрнут на рее? Святой отец здесь меньше месяца, а и то понял, что обратного пути для нас нет. Один одинешенек, ушёл к людоедам, не побоялся. А мы, здоровые мужчины будем сидеть тут и ждать?

— Я иду за ним, — сказал Хосе, снимая со стены ружьё.

— Мы все идём, — решил я.

— Хосе, — продолжил Папаша Бо, — предложил найти место засады дикарей у Храма и начать поиск оттуда. И действительно, уходя, те оставили достаточно много следов, так что первое время мы шли, ориентируясь на сломанные ветки и примятую траву. Увы, не прошло и часа, как наш отряд заблудился. Признаюсь, страшно мне было отчаянно. В пении птиц слышался свист стрел, а в шелесте листьев — крадущиеся шаги.

— Святой отец! — внезапно заорал Рыжий, перепугав нас до смерти.

Видимо, его также тяготили зловещие звуки джунглей. От его крика, хлопая крыльями, в небо взвилась стая птиц. Завизжали в кронах деревьев невидимые обезьяны. Конечно, это было полнейшим безрассудством, но, зато, стало не так жутко. И, Создатель явил чудо, сэр. Через сотню, другую шагов навстречу вышел живой и невредимый отец Мейсон.

— Я же просил не искать меня, — устало вымолвил он.

Вернувшись домой, все четверо повалились на пол и уснули, проспав почти сутки. Первым встал, как всегда Генри. Добродушно ворча, он потащился на кухню, готовить завтрак. Развёл в плите огонь, принёс вежей воды и вышел покурить на крыльцо.