Я облегченно вздохнула:

— Значит, нет.

— Еще кто-то интересует? — в его голосе был слышен смех, когда он спрашивал. Его глаза всегда казались ярче, когда он был весел, — У меня никого нет.

Тепло залило мои щеки:

— Это не мое дело, в любом случае.

— Я не возражаю против расспросов, — А ты встречаешься с кем-то? Эван о тебе очень заботиться.

Я подняла ноги на кровать и подтянула под себя:

— Я не с Эваном. Он просто друг. Я ни с кем. Мало кто захотел бы иметь дело с сумасшедшей девчонкой.

Он усмехнулся.

— Во — первых, ты не сумасшедшая. Во — вторых, совершено очевидно, что ты нравишься Эвану, так же как и то, что он болван.

Я отвела взгляд, чувствуя как мои губы дрогнули в улыбке. Мне нравился Эван большую часть прошлого года. Я была готова отдать все что угодно, лишь бы узнать, что он чувствует ко мне тоже самое.

Но теперь я не знала чего хотела.

Ник изменил все.

Ник отодвинулся от стола.

— С тобой все будет в порядке, если я отойду на некоторое время?

— Да.

Я уже чувствовала, что лекарство начало свое действие. Я подавила зевок. От них меня всегда клонило в сон.

— Когда ты вернешься?

— Скоро.

Я кивнула.

— Хочешь завтра снова принесу завтрак?

Я хотела,чтобы он ответил да, больше, чем чего-либо другого.

— Конечно, если хочешь.

Он пошел к двери, но на половине пути остановился,посмотрел на меня через плечо.

— Уверена, что все будет хорошо? Я могу остаться.

— Я в порядке.

Он кивнул, как будто с облегчением, что я отказалась. Я не виню его. Никому не хочется сидеть с кем-то в таком жалком состояние.

— Увидимся утром.

Я улыбнулась.

— Я буду рано.

— Не слишком рано, — сказал он. — Я не жаворонок.

— Почему я не удивлена?

Я уловила легкий намек на улыбку на его лице прежде, чем он вышел.

Я свернулась калачиком, прижав подушку к груди. Чем быстрее наступит завтрашнее утро,тем лучше.

Глава 25

НИК.

Как только я вернулся в свою комнату, я снял рубашку и бросил ее в угол. Она все еще оставалась мокрой на груди.

Я ненавидел утешать людей. На самом деле, я был ужасен в этом. Промокшая футболка — это максимум, которого я мог достичь.

После того, как я нашел чистую футболку в сумке, я попытался в третий раз за день дозвониться на сотовый Трэва. Звонки сразу уходили на голосовую почту. Я открыл сообщения и напечатал: "Перезвони мне, придурок", потом удалил "придурок" и отправил. Последнее слово и так подразумевалось.

Сейчас больше чем когда-либо мне необходимо было проникнуть внутрь той лаборатории. Возможно, это было место где держали Элизабет, и если это так, то там могли быть ответы на вопросы о том, как ее запрограммировали.

У меня были свои догадки, но мне нужно было точное подтверждение.

Пока я ждал, что Трев ответит, я взял кое-что перекусить. После того, как я проглотил сээндвич с индейкой, я очистил яблоко и съел его, уставившись в окна, отключившись, и пытался собрать воедино убедительную теорию насчет эксперимента над Элизабет.

Когда Трев не перезвонил мне сразу же, я перешел к плану Б.

Я позвонил Анне.

— Привет,— ответила она. — Ты в порядке?

— Ты не назвала пароль, — сказал я.

— Если ты напоминаешь мне насчет пароля, значит Райли точно не стоит у тебя за спиной.

Я засмеялся. — Ага.

Анна замолчала на секунду. — Ты смеялся.

Да, я смеялся.

— Ты никогда не смеешься, — сказала она.

— Ты собираешься меня позлить или помочь мне?

Она застонала. — Что случилось?

— Мне нужно, чтобы ты позвонила Треву и сказала что я просил прощения семь раз, и что ему надо перестать быть таким занудой.

— Ты разговаривал с Тревом? — спросила она, проигнорировав все остальное.

— Да, и теперь он не говорит со мной.

Она вздохнула:

— Что ты сделал?

— Почему всегда я виноват?

— Потому что обычно так и есть.

— Ты начинаешь говорить как Кас.

— Ник.

— Мне нужно, чтобы ты позвонила ему. Пожалуйста.

Еще один вздох:

— Почему?

— Потому что здесь где-то есть лаборатория, и он знает где.

Она пересказала новости кому-то в комнате с нею.

Телефон передали. Сэм был на линии:

— Мы выезжаем. Ничего не предпринимай, пока мы не доберемся.

— Вы мне здесь не нужны. Я справлюсь сам.

— Николас.

— Сэмюэль.

— Было бы лучше, если бы мы пошли вместе, а не ты один с Тревом.

— Мы можем доверять Треву, — сказала Анна.

— Нет, не можем,— спорил Сэм.

— Несмотря на мою очевидную ненависть к этому парню, — сказал я. — Я действительно думаю,что мы можем ему доверять. Мне просто нужно, чтобы он поговорил со мной.

Сэм молчал, потом заговорил:

— Отлично. Но, если что, сразу звони. Мне не нравится, что ты там будешь без подстраховки.

— Ты знаешь, что у тебя заела пластинка? Я сказал, что сам могу о себе позаботиться. Мне не надо, чтобы ты держал меня за руку.

— Перестань быть таким чертовски самостоятельным. Ты же знаешь, что я имею ввиду.

— Да, босс. Если действительно произойдет какое-нибудь дерьмо,я пошлю бэтсигнал. Итак, Анна собирается звонить Треву или нет?

— Она звонит ему по другому телефону.

Я ждал. Сэм ждал. Я мог слышать, как Анна разговаривает на заднем плане, но не мог разобрать ни слова.

Спустя несколько минут, она взяла трубку:

— Он сказал передать тебе,чтобы ты перестал быть таким упрямым.

Я не знал, что это значит:

— Хорошо.

Она вернулась к Треву, чтобы сказать, что он добился своего, затем попрощалась с ним. А мне сказала:

— Он сказал, что выезжает за тобой прямо сейчас.

— Он даже не знает, где я остановился.

— Это Трев, сказала она, — конечно, он знает.

По дороге в лабораторию мы с Тревом молчали. Хорошо для меня. Почти двадцать минут заняла у нас дорога. Это была старая молочная ферма, в глухом месте. Здесь был захудалый дом, окна были закрытыми. Хотя сарай был в хорошем состоянии, очевидно за ним следили.

Должно быть здесь и была лаборатория.

Трев припарковался недалеко от двойных дверей сарая с надписью, указывающей на безопасный выход.

— Ты приезжал сюда прошлой ночью? — спросил его я. — После того, как оставил меня на обочине?

— Нет. Он закрыл машину. — Я просто проехал мимо, затем припарковался примерно в пятистах метрах отсюда и вернулся обратно. Хотел немного понаблюдать, прежде чем вломиться сюда.

— И? — спросил я.

— Ничего. Никакой активности. Вообще ничего.

По крайней мере, я не пропустил ничего интересного.

На дверях был цепь с промышленным висячим замком. К счастью, Трев додумался принести кусачки и мы справились с ним меньше, чем за минуту.

Заскрипев, двери открылись, петли заржавели. Внутри было темно, пахло сеном и мокрыми животными.

Трев включил фонарик и осветил пространство. Слева было несколько помещений, в которых, должно быть, содержались лошади. И одно справа, возможно для хранения припасов. Наверху был сеновал, совершенно неповрежденный. Летучие мыши мелькали в свете фонаря.

— Итак, как мы попадем внутрь? — спросил я.

— Хороший вопрос.

Я оказался первым внутри и свет от фонаря Трева вел меня. Я проверил стойла и не нашел ничего подозрительного. Трев проверил помещение для припасов. Там также ничего интересного не было. Справа было еще одно помещение. Там тоже было пусто.

— Черт, — выругался я. — Зачем они должны были так хорошо прятать свою тайную лабораторию?

— Она должна быть где-то здесь. Трев вернулся к главной части сарая. — Проверю сеновал на всякий случай.

Казалось маловероятным, что они спрятали лабораторию в сеновале, но тем не менее стоило проверить. У меня появился шанс самому оглядеться.

Ботинком я очистил бетонный пол задней комнаты от сухого сена. Никаких вложенных ручек. Никаких заметных стыков в бетоне. Я вернулся обратно в главную комнату и сделал круг как только мои глаза привыкли к темноте.