Нет. Он когда–то взглянул в такие глаза, глаза горного медведя, встреченного весной на дороге. Зверь только проснулся от зимней спячки и еще не совсем отошел от страны снов. С полминуты стоял напротив и смотрел, словно решая, настоящий ли человек перед ним или не стоит на него обращать внимания. Наконец, гора меха повернулась и пошла в свою сторону. Это были самые долгие полминуты в жизни лейтенанта. И сейчас это повторялось.

У тебя есть меч, пробормотала некая часть его сознания, щит, кольчуга, шлем. А он не достанет тебе даже до плеча и настолько худой, что может сломаться пополам. Можно не сжимать рукоять с такой силой.

Девочка встала, подошла к брату и с улыбкой коснулась его руки:

– Подарок – прошептала она.

– Подарок? – странно, но его голос не дрожал, хотя та часть сознания, которая отозвалась мгновение назад, бормотала о борьбе не на жизнь, а на смерть.

– От дяди Гавана. Он просил Ивена проверить, а после проверки обещал дать ужин. – Она вскочила мальчику на спину, оплела его руками и ногами, уткнулась лицом в его шею. – Мы были очень голодны. Но нам не дали еды, только начали его колоть и дергать. Резали его, и один из них приставил ему красное железо к боку.

Последние три предложения были глухими и нечеткими, но Кеннет почти не обратил на это никакого внимания. Урод, сказал Хивел, горбатый урод. Невысокий, меньше пяти футов ростом, но весит столько же, сколько нормальный ребенок такого роста. Или двое. Худых.

– Тогда Ивен попросил меня закрыть глаза, и забрал оттуда. И теперь мы ждем, когда пока папа вернется. –  Девочка подняла лицо и странно улыбнулась. – Идут – сказала она. – Держитесь.

В дом ударил кулак бога. Грохнуло, вся конструкция наклонилась влево и замерла, как лодка на внезапно замерзшем море. Кеннет зашатался на полусогнутых ногах, Велергорф грязно выругался и оперся о стену. Воздух наполнился пылью. Ударило еще раз, сильнее, и с треском ломающихся бревен дом опустился на землю. Затрясся, заскрипели балки и стропила, но конструкция выдержала.

Лампа заморгала и потухла.

И в этой темноте вся задняя стена дома исчезла, высосанная наружу огромной силой. Так, словно зацепили ее упряжкой из дюжины лошадей и дернули. Прежде чем улеглась пыль, несколько фигур в масках ворвалось внутрь.

Звякнул арбалет, один из чужаков согнулся пополам, захрипел и упал. Двое оставшихся, не обращая внимания на солдат, бросились к детям. Кеннет не заметил удара, который достал первого из них. Мужчина – судя по росту и ширине плеч, – успел заслониться руками, но удар кулака сломал их как тростинки. Он закричал, и в то же самое мгновение другой кулак ударил его в живот. Захлебываясь, отрыгивая кровью и содержимым желудка, он влетел в стену.

Его компаньон напал сзади. Два длинных кинжала с чернеными лезвиями ударили одновременно. Мальчик закрутился, избегая обоих, и прыгнул на нападающего, схватив за руки. Огромные ладони сжались на запястьях бойца. Тот отвел голову и нанес сильный удар мальчику в лицо. Хрустнуло, полилась кровь. В следующий момент оба предплечья атакующего выгнулись назад, будто в них не было костей. Крик был слишком женским, чтобы сомневаться кем была раненая убийца.

Щелкнуло два арбалета, мальчишка отпустил женщину и выгнулся под невозможным углом, уходя от выстрела, а Кеннет выжил только благодаря рефлекторно поднятому в начале боя щиту. От попавших болтов верхний край щита ударил его по лицу. У него потемнело в глазах, он зашатался и услышал странное шипение. Его схватили за бок и бросили на землю.

– Щит! Быстрее!

Велергорф всадил кинжал под застежку, разрезал ремень, сорвал щит с руки и отбросил в сторону. Зашипело, воздух наполнился запахом разогретого камня, и щит с громким звуком разлетелся на куски. Обломки дерева и осколки раскаленного металла полетели во все стороны. Что–то больно зацепило лейтенанта за голень.

Десятник, вскакивая на ноги, схвати его за плечо и потянул к двери.

– Ложись!

Они упали прямо за порогом, а Хивел и Волк заглянули в комнату и одновременно выстрелили в темноту. Кто–то вскрикнул, коротко и яростно.

Стражники схватили их и вытащили в коридор.

– Кто это?

– Какие–то маги. Я уже видал болт, настолько наполненный Силой.

– Наружу!

Они бросились к двери, и в это время все залил яркий свет. Грохот был таким, будто рядом ударила молния. Крыша дома разлетелась на куски, горящая дранка полетела в небо, за ней потянулись снопы искр. Окна осветились, выстрелили огнем и дымом. Если команда магов вступала в бой, то об этом узнавала вся околица.

Не обращая внимания на боль в ноге и натекающую в ботинок кровь, Кеннет показал мечом перед собой и они побежали.

Перед домом воцарился ад. Горели передняя стена здания и остатки крыши. Часть забора у дома тоже исчезла. В сиянии пламени они увидели пять фигур, которые подкрадывались к горящему дому.

Нехорошо глазеть на пламя, когда вокруг царит тень.

Несколько темных, невысоких силуэтов появилось из мрака за спинами чужаков. Сразу же, без рычания и лая, набросились на них, как и были обучены. Собаки Горной Стражи умели сражаться как никто другой.

Один из чужих поднял руки вверх, меж ладоней собралась тьма. Два пса кинулись одновременно, повисли, потянули руки вниз. Темнота окутала голову, маг закричал странным голосом, когда она достигла груди и стекла с него. Там, где касалась тела, шипело и дымилось. Собаки перепугано отскочили, а мужчина упал в темноту с душераздирающим криком.

Мрак лопнул и появился демон. Пятно темноты, смрад, отравляющий воздух. Лодка закачалась на волнах в двухстах ярдах от берега, с нее открывалось великолепное зрелище – высвобожденная Сила, горящий дом, люди, сражающиеся друг с другом. Он вспомнил черное существо, которое было приковано призрачной цепью к прячущемуся магу. Глупец, сын глупца и внук глупца!

Шаман оставил его, оставил носящего перчатки среди людей, потому что его судьба была уже предрешена. Кем бы был Ag'heeri, если не мог уважать врага? Даже смертельного. Время мальчика было на исходе, а те маги не настолько хороши, чтобы схватить его живым. Но этот демон… Если бы перчатки были на истинном владельце, то с демоном не было бы никаких проблем, но мальчик? Демон может победить его, и тогда ребенка схватят… После всего, что с ним случилось, он заслуживал иную судьбу, чем медленное умирание в темном подземелье.

Духи уже не выли и не вырывались, ему казалось, что к коже прицепили сотни кусочков льда. Он будет драться. Во имя совместно пролитой крови отцов и уважения к врагу.

Нападавшие обернулись в сторону новой угрозы, три арбалета щелкнули в один голос, три собаки упали, сбитые с ног. Заклинания, которыми были наполнены болты, покрыли их тела серым дымом, остальные отскочили в тень, прижались к земле. Что бы ни говорили о псах Горной Стражи, они не были сумасшедшими. Если приходилось сражаться с использующими магию, они всегда ждали людей.

Четверо незнакомцев придвинулись друг к другу, трое снаружи, один в середине. Кто–то полз к ним. Кеннет узнал женщину с переломанными руками, каким–то чудом выбравшуюся из дома.

Запели тетивы, над стоящей четверкой пронеслось несколько болтов. Рота вступала в бой.

Кто, подумал Кеннет, кто из них командир?  Тот в середине, вероятно, еще один маг, но он не командует. Хивел и Волк как раз закончили заряжать оружие.

Следующие несколько выстрелов обошли стоящую группу, два из них четко отрикошетили от невидимой преграды. Внутри магической защиты трое чужаков заряжали арбалеты. Вместо отступления они собирались противостоять всей роте? Безумцы.

Нет, понял он, не против всей роты. В бой вступил один десяток, остальные солдаты по–прежнему защищали жителей. Несколько подготовленных убийц с помощью мага могли рискнуть, особенно если каким-то способом умели смотреть сквозь темноту.