Хоу редко можно увидеть в вестибюле отеля без газеты с кроссвордом. Однажды он взял в раздевалке какую-то газету, уселся в вестибюле в кресло и принялся за кроссворд. Он тут же обнаружил, что это тот самый, который он разгадал в Торонто два дня назад, когда началась эта серия игр на выезде. Но все же взял карандаш, в две минуты заполнил все клеточки и отбросил газету. Стоявший рядом с ним гостиничный охранник вытаращил глаза. «Вы видели, как Хоу без остановки взял да и заполнил весь кроссворд? – говорил потом охранник. – Этот малый просто гений!»

«Ред уингз» были в Чикаго, и защитник команды Хауи Янг, не поладив с администрацией клуба, был сослан в младшую лигу. Горди сидел в вестибюле гостиницы «Ла Салль», трудясь над кроссвордом, а Янг проходил мимо с чемоданами, громко прощаясь со всеми. Через четыре года его вновь приняли в «Ред уингз», и он прибыл на свой первый после долгого перерыва матч в Чикаго. Команда остановилась в том же отеле «Ла Салль», и когда Янг прибыл туда, первый, кого он увидел, был Хоу, сидевший в том же кресле с кроссвордом и карандашом, сосредоточенно подыскивающий нужные слова. «Ты что, так с тех пор и не разгадал этот кроссворд?» – сострил Хауи Янг.

Когда Горди женился, Коллин – секретарша по профессии – вызвалась быть домашним референтом и отвечать на письма болельщиков, отсылать фотографии мужа с его автографами, надписывать конверты и вести альбомы с вырезками из газет и журналов. В ту раннюю пору своей хоккейной жизни Горди не желал делать ничего, что могло отвлечь его от главного – хоккея. В его задачу входило лишь принести сумку с нераспечатанными письмами домой и подписывать те ответы, которые составляла Коллин.

Когда пошли дети, а популярность Горди – и, стало быть, почта в его адрес – продолжала расти, задача стала непосильной, но Коллин просто не могла отказаться от ее выполнения. «Я не хочу, чтобы дети испытывали разочарование, не получив ответов на свои письма, как не хотела бы, чтобы это разочарование постигло моих ребят, написавших какой-нибудь знаменитости».

К тому времени в семье было уже двое детей, и Коллин решила включить в дело мужа.

«Милый, я уже в одиночку не справляюсь со всем этим. Не попробовать ли тебе взять часть почты в дорогу, прочесть письма и кратко ответить на них?» Горди согласился, сняв с Коллин значительную часть груза. Постепенно он заинтересовался перепиской и сейчас читает каждое письмо, которое приходит на его имя.

И тем не менее, поскольку Горди стал получать приз за призом и был признан хоккеистом № 1 Северной Америки, он тоже обнаружил, что не может справиться с потоком корреспонденции.

Проводя весенний отпуск во Флориде, семья познакомилась там с молодым выпускником колледжа Дэйвом Эйджиусом, живущим в Детройте. Его специальностью были административные проблемы делового предприятий. Дэйв был помимо всего страстным хоккейным болельщиком, долгое время искавшим возможности познакомиться с Хоу. Они подружились, и вскоре Эйджиус сделался частью семьи. Он стал вести всю деловую переписку Горди, растущую по мере роста его не хоккейного бизнеса, а также заниматься письмами болельщиков.

К Горди идут письма всех видов, форм и размеров. Их пишут на клочках бумаги чуть больше почтовой марки, на игральных картах, на страницах, вырванных из школьных учебников, на деловых анкетах и формах, на крышках коробок из-под сигарет, на больших и малых кусках картона и на дорогих листах бумаги с монограммами и золотым обрезом. Они приходят из многих мест: из всех провинций Канады, из всех штатов США, из Мексики, с Британских островов, из Дании, Швеции и Чехословакии. Они приходят заказной почтой, обычной, а иногда с оплаченной доставкой на дом для личного вручения. Как выяснилось, единственное, что необходимо, это надлежащая почтовая марка и надпись «Горди Хоу, хоккеисту».

На одном конверте явно рукой малыша был нацарапан адрес: «Горди Хоу». Это имя было написано дважды, так как первая надпись была зачеркнута, судя по всему из-за колебаний. На нижней части конверта квадратными детскими буквами было дано такое разъяснение: «Я не знаю его точного адреса, но он очень знаменит, и его нетрудно разыскать где-то в Лэтрап Виллидж, штат Мичиган». Это письмо было отправлено в Элмхерсте, штат Иллинойс, и оно, конечно, нашло адресата.

Хоу получает писем втрое больше, чем все остальные игроки команды взятые вместе. Возраст его корреспондентов колеблется от 6 до 90 лет; ему пишут бизнесмены, лица свободных профессий, женщины, дети, особенно часто будущие Горди Хоу, делающие первые неуверенные шаги на льду и пишущие свои послания неуверенным детским почерком.

Родители просят прислать им фотографии с автографами для своих детей. Дети просят прислать их для других детей. Полицейский из канадского местечка Шапло, провинция Онтарио, попросил фото Горди для одинокого отчаявшегося лесоруба. Жена просит фотографию с автографом, чтобы подарить ее мужу в день десятилетия их свадьбы.

Письмо, написанное на машинке, приходит от подростка из Гросс Пойнт-Вудс, штат Мичиган. Автор играет за местную команду и желает стать классным хоккеистом. Но для этого ему нужно знать точный состав диеты, которую, по его мнению, соблюдает великий хоккеист.

Какой-то житель Ньюфаундленда предлагает, чтобы портрет Хоу украшал каждый дом в этой прибрежной канадской провинции, где есть молодые хоккеисты. Ученик четвертого класса в Селина, штат Огайо, с гордостью сообщает: «Мне выбили во время хоккейного матча зуб, и теперь у меня уже есть один искусственный». Люди постарше, как бы стесняясь своей привязанности, начинают зачастую с объяснений вроде: «Я сам на восемь лет старше Вас, однако…» Правописание частенько странное, грамматика тоже иногда хромает, но мысли и желания авторов всегда предельно ясны.

Родители шлют фотографии своих детей, часто новорожденных, в вязаных кофточках, а то и в пеленках, но с № 9 на спине. Какой-то болельщик из Монреаля попросил разрешения назвать своего первенца Горди. А одна дама чистосердечно написала: «Вы выглядите таким симпатичным в своей хоккейной форме, но без нее тоже…»

Благодарный подросток прислал письмо, в котором пишет, что получил от Горди фотографию с автографом: «Вы, вероятно, не знаете, что я был парализован, получив тяжелую травму на хоккейной площадке, Еще раз большое спасибо за прекрасную фотографию». Морской пехотинец с тоской написал длиннющее письмо из Вьетнама, в котором с теплотой вспоминал дни, когда сам играл в хоккей. А мальчуган из канадского города Скарборо, провинция Онтарио, был так возбужден, что оба своих письма, отправленных одно за другим, подписал: «привет от моего любимого игрока Горди Хоу!»

Детройт не вышел в финалы Кубка Стэнли в 1968 году, но почта Горди Хоу была от этого ничуть не менее обильной. Ему, в частности, переправили письмо, адресованное почему-то клубу «Чикаго блэк хоукс», город Чикаго, штат Иллинойс. Парнишка из Калифорнии писал в нем: «Я считаю Вас величайшим хоккеистом, а команду „Блэк хоуме“ – лучшим клубом в лиге». Восторженный юный хоккеист из Чатама, канадская провинция Нью-Брансуик, прислал Горди его, Хоу, собственную цветную фотографию. К ней было приложено такое объяснение: «Мой папа сделал этот снимок в 1966 году в Ньюкасле. Он снял Вас в гостинице в тот момент, когда Вы, встав после сна, направлялись завтракать. Очень жалко, что Вы не попали в финалы. Желаю Вам удачи в будущем сезоне. Вы по-прежнему самый великий. Если Вы получите этот сувенир, пожалуйста, напишите мне. Такая же фотография, только большего размере, висит у меня над кроватью».

Молодой житель Нью-Йорка с явно деляческим подходом к жизни прислал большую пачку фотографий Горди и конвертов с адресами, а также детальными инструкциями, как надписывать карточки и конверты. Совершенно очевидно, эта операция сулила ему немалый барыш. Собственно, давно известно, что существует целый бизнес, основанный на торговле подписанными фотографиями Хоу. Он особенно процветает в Нью-Йорке, если судить по числу писем с вложенными в них карточками, которые хоккеисту надлежало подписывать.