Это даже не пунктик, это суть его души - стремление, порыв, чувство - как угодно можно назвать. То, что его ведет сквозь все жизни. Как дело обстоит теперь с его отношением к людям - сложно предположить, нужно пообщаться с ним лично, хотя само его внимание к тебе, девушке, научившейся понимать столь многих, - уже говорит о сильных поправках в его взглядах относительно людей. По крайней мере, кое-что важное он уже сделал. Я не говорил, но... - Виктор замялся, и потом вскинул голову, грустно посмотрев на Вику, - Кем бы ни был я сам, позволил мне достичь Предела и родится вновь именно он. Я... где-то потерялся, заблудился, забыл дорогу домой, потерял все, что имел, и, кажется, среди потерянного было немало гордости и прочих неприятных черт. Но потом в этом кромешном Ничто - случилось соприкосновение наших душ, это что-то вроде "буксира", позволяющего увести одной душе другую по своим следам, но вызывающего опасное сближение даже не сущностей, сутей. Их участки намертво отпечатываются друг на друге - и такая связь уже навсегда. Больше, чем братство. Две новых души - вместо двух старых. Пойми и это... А дальше - я помню только Предел. Больше ничего не всплывает кроме той вечной тиши Ничто, но, изучая сказанное тобой и узнанное мной, я знаю ответ на вопрос - "кто?" И как бы там ни было, возвращение твоего "незнакомца" в мир может стать для всех нас столь же спасительным, как и возвращение его брата - для самых обычных людей.
- Брата... Значит, все-таки Христа? - Вика произнесла это с завуалированным вызовом, но неожиданно по старой привычке захлопнула рот ладошкой, испугавшись, наконец, собственных мыслей и теорий. В чем она вообще могла быть уверенной?! Так смело рассуждала сегодня, будто уже стала экспертом по истинной истории Земли! Но осколки памяти - лишь осколки, части пути, "подаренного" ей незнакомцем, и многие из них - как выяснилось - уже реконструированы и сто тысяч раз изменены все тем же "Сато"... Кри же предупреждал - только в потоке его фантазии она, не имея опыта "выцеплять" нужные факты, просто не обратила внимания на намеки! Девушка откинулась на спинку скамейки и звонко, совсем по-детски рассмеялась, окончательно расставаясь с личиной "суровой и справедливой Элин" - эта сущность скорее должна принадлежать загадочной Ди Элин - и радуясь ощущению вновь легко вспорхнувшей над головой собственной серебряной чайки. Да, ясно, конечно ясно, что Виктор прав во всем: она на самом деле ничегошеньки не знает, кроме своей правды. Да и сам Сато знает не больше, просто имеет иную правду, которую старается совместить с остальными таким вот причудливым способом - показав, как она действует. И никто в этом мире не знает истины - только свою и чужие правды, которые оказались доступны пониманию. Вот и все. Все просто. Их нужно научиться согласовать и использовать совместно - так ведь легко, как куличики из песка лепить. Можно же было и раньше это ощутить - но она так увлеклась мыслями, расчетами, "силой стальной мудрости Элин"... И благо, что ее при этом не покинула родная, дорогая, милая, такая привычная серебряная чайка. Для нее лично - символ свободы и радостной вести.
И не стоит слишком глубоко увлекаться его миром - правдой незнакомца. Глупо, только теперь уже глупо - с ее стороны. Потому и возникло вновь это ощущение - что он расстроится, если она будет слишком много мыслить и слишком мало чувствовать. Не этого он желал от человека, не этого ждал от венца природы! Вот оно - прощальное предупреждение ворона. Это ведь не ее Дело в жизни - строить теории, не ее сфера душевного мастерства - познакомиться с ней стоило только для понимания самого незнакомца и подобных ему магистров, но не более. А сфера у нее есть своя собственная, богатая, как выяснилось, на сюрпризы, таящиеся за разнообразием чувств и ощущений - и незнакомец, кажется, вполне определенно указал на ее важность. И значит... Воспоминания Элин начали таять, как снежный ком с наступлением жаркой весны, уходя к кому-то, кому они были намного нужнее, чем ей. Но опыт, ради которого они появились, остался. Вика улыбнулась, прищурившись от радости при виде яркого-яркого Солнышка. Это был просто путь, показавший ей несколько важных правд по-разному мудрых и любимых Миром людей. Мастеров? Или же учеников? А скорее - и то, и другое. Иначе ведь в Мире не бывает - объем непознанного всегда больше понятого и усвоенного, и постоянно умножается. Вот только незнакомец, увы, - так и остался загадкой.
Нет, все-таки прав он был в своем невысказанном упреке: не стоит позволять уму погружаться в хитросплетения теорий - чужой для нее его мир. Слишком чужой. Даже мир, привычный Виктору и остальным индиго, не казался Вике таким чужим, как зыбкое пространство догадок и предположений, сплетающихся историй и едва слышимых мелодий, кружащееся порывами ветра вокруг незнакомца в ту встречу. Но его мир Вике был по-иному понятным, не логикой, а скорее именно сердцем - чувствами. Во время встречи с Кри она не чувствовала подобного - там буянила только память самого Мира, а здесь - ощущения исходили от ее собственной души. А что касается правд... Видимо, Мир так распорядился: узнать истину или, кто знает, создать ее можно будет, только сложив правды вместе, но и это нужно сделать, не нарушив гармонии и не смешав все в невыразительный бесполезный ком обесцененных знаний. Да-а, все-таки она изрядно поторопилась, оценивая действия незнакомца категорично - быть может, в "подаренном" пути было больше смысла, чем она заметила, часто "оглядываясь по сторонам" мысленно и все меньше вслушиваясь в собственные ощущения.
Отвлекшись, наконец, от запоздалых "прозрений", Вика заметила, что Виктор смотрит на нее как-то странно: одновременно и предельно серьезно, и с какой-то неуловимой долей восхищения. Она покраснела, уловив этот приятный, но незаслуженный "привкус" в его эмоциях. В конце концов, она только что чуть не наделала ошибок со своими рассуждизмами и, кажется, слишком поторопилась считать себя "уже-не-второкурсницей-филфака". Витя улыбнулся и покачал головой:
- Видел примерно, что именно ты представляла. Просто, предполагая с высокой долей вероятности, кого именно ты оказалась способна понять, не будучи при этом магом и не вступая на путь... Поверь, восхищения эта твоя способность более чем заслуживает. Даже из магистров, и подчас не единожды магистров, заметь, - мало кто его способен хоть отчасти понимать, а уж из верующих и живущих - просто никто. Но, видимо, времена изменились. Или у тебя дар какой-то новый, доселе неизвестный, либо, как всегда, основательно забытый. Потому что, Вик, человеческий это дар - думаю, именно это твой незнакомец и посчитал чудом. Он ведь разочаровался в роде людском давным-давно, а тут вдруг - Ты. Или же я просто ошибся, хотя я редко ошибаюсь в таких логически и интуитивно связанных выводах - даже апостол Петр это признал в 1979-м, когда я окончил обучение у него... Так ты ведь поняла, о ком идет речь?
И Витя посмотрел на Вику так, будто ее ответ решал судьбу целого мира. Девушка смутилась и отвернулась в сторону пруда. Но потом решила не обижаться на странный тон и пожала плечами:
- Я ведь, и правда, ни капельки не разбираюсь во всем этом. А предположения - это просто мысли, как в том лабиринте внутри здания - иллюзии. Точного знания или ощущения - нет, кроме того, что Кри с Сато, определенно, "родственники", только одну и ту же сферу умений используют очень по-разному. Но ведь, и правда, - нет у меня факта. Так что, извини, не поняла. Может, ты сам мне скажешь? - Вика ответила Вите грустной полуулыбкой.
Он закусил губу. Волка друг поглаживал уже вдвойне сильнее, будто пытаясь распушить тому холку. С улыбкой Вика отметила, что и сам альтер при этом скорчил на звериной морде до боли серьезное выражение, не обращая внимания на изрядно потрепанный ладонью "хозяина" загривок. В конце концов, юноша со вздохом спросил:
